Шейх Файез эль-Гусейн о геноциде армян: «Ислам непричастен к их деяниям!»
Шрифт:
Даже армяне католики и протестанты для турецких властей представляли меньшую проблему, будучи менее политизированными и мятежными, чем армяне, принадлежавшие к Апостольской Церкви.
В отличие от других христиан — подданных Османской империи, армяне выглядели несомненно самыми опасными в глазах государства еще и потому, что территория, на которой жило большинство из них, граничила с Российской империей. Ситуация ещё осложнялась тем, что число армян, проживавших в пределах исторической Армении по ту и по другую сторону русско-турецкой границы, было примерно одинаковым. Члены армянской общины в Турции были единственными османскими христианами, которые могли рассчитывать на поддержку равной
Эти факторы, которые подчеркивают исключительность армянского миллета в османском государстве, объясняют, почему, если избиению подвергались почти все христиане в империи без различия, то собственно геноцид намеренно осуществлялся именно по отношению к армянам.
Все это явно следует и из свидетельства Файеза эль-Гусейна. Говоря о причинах истребления именно армянского населения, он показывает, что высокий уровень развития армян и определил их судьбу: «[Младотурки] решили, что из всех наций империи только армяне воспротивятся их деспотизму и будут бороться против него, как они боролись против Абдул-Гамида. К тому же, турки чувствовали, что армяне лучше других наций преуспевают в ремеслах и промышленном производстве; они знали, что армяне практически держат в своих руках промышленность страны, что они образованнее и организованнее в делах, у них лучше развито социальное самосознание и что через некоторое время большинство офицеров в армии будут армянами. Это смущало турок, они опасались негативных для себя последствий, поскольку осознавали собственную слабость и понимали, что не могут соперничать с армянами в области образования и технического прогресса».
Так, превосходство армян по отношению и к мусульманам, и к другим христианским общинам и побудило младотурецкие власти к страшному решению об их истреблении.
И тем не менее, помимо армян объектом избиений стали и другие христиане Османской империи. Файез эль-Гусейн в своей книге пишет и о преследовании таких христиан, как халдеи, сирийцы и армяно-протестанты.
По оценкам некоторых историков, из (по меньшей мере) пяти миллионов христиан Османской империи за десять лет, с 1912 по 1922 год, было уничтожено три с половиной миллиона. Основываясь на этом, в последнее время некоторые историки стали утверждать, что кровопролития 1915-1916 годов должны рассматриваться не только как геноцид армян, но и как общее жертвоприношение, от которого пострадали все христиане Османской империи.
Действительно, депортация и избиения, организованные и осуществленные османским правительством, в определенный момент коснулись и других христианских общин. Однако важно подчеркнуть, что часто истребление иных христианских этнических групп касалось не всей общины; оно началось позднее и во многих местах было остановлено указом султана о помиловании. Несмотря на то что их численность сильно уменьшилась, они так или иначе продолжали существовать после 1915 года и, пусть в малом количестве, но существуют по сей день в своих исконных районах на территории Турции; они по-прежнему терпят дискриминацию и всевозможные ограничения прав и тем не менее открыто живут как христиане. Toгда как армяне, за исключением константинопольских, исчезли из Турции (по крайней мере, официально) и полностью лишились территории, на которой всегда жили и которая всегда принадлежала им по праву.
Именно армяне — или, точнее, миллет Армянской Апостольской Церкви — были первой и основной жертвой кровопролитий, которые в дальнейшем распространились и на другие этно-религиозные общины империи. Даже армянские католики и протестанты пострадали меньше, чем члены Апостольской Церкви. Многие из них остались в живых, потому что за них вступился Святой Престол и правители некоторых христианских государств.
Обо всем этом свидетельствует Файез эль-Гу-сейн написавший, что «избиение распространилось (курсив наш. — Дж. Г.) на протестантов, халдеев и сирийцев» и что «позднее, когда был отдан приказ убивать только армян и не трогать членов других общин, правительство оставило последних в покое».
Размышляя о вине турецкого правительства, профессиональный юрист Файез эль-Гусейн как бы мысленно вызывает на суд турецкое правительство, где сперва выслушивает доводы обвиняемого: «Если бы турецкое правительство спросили о причинах, по которым убивали армян — мужчин, женщин и детей, — а их честь и собственность оставляли на чей угодно произвол, то оно бы ответило, что эти люди убивали мусульман в вилайете Ван и что у них было найдено запрещенное оружие, взрывчатые материалы, снаряды, а также предметы, свидетельствующие о стремлении создать армянское государство (флаги и другая государственная символика)». Все это якобы указывало на то, что армяне готовят восстание и при первой возможности призовут на помощь Россию, «так сказало бы турецкое правительство».
Принимая во внимание эти объяснения, эль-Гусейн говорит о результатах своего тщательного расследования: «Я следил за событиями, получая информацию из первых рук. Я спрашивал должностных лиц и простых граждан Вана, которые находились в Диарбекире, был ли кто-нибудь из мусульман убит армянами в городе Ван или его окрестностях». Заслушав свидетелей, которые разоблачают лживые обвинения, выдвинутые правительством, и отрицают какую-либо вину со стороны армян как в Ване, так и в других вилайетах, эль-Гусейн, как судья, приходит к заключению, что «армяне не допустили никакого, даже незначительного, нарушения порядка, тем более убийств, — и нет ничего, что могло бы дать повод турецкому правительству обойтись с ними таким чудовищным образом».
Ссылаясь затем на случаи самообороны, к которой армяне вынуждены были прибегать, и рассматривая проблему возможного стремления армян к политической независимости, он пишет: «Что касается подготовки к восстанию, флагов, снарядов и тому подобного: даже если допустить, что это было, это не оправдывает уничтожения целого народа, мужчин и женщин, стариков и детей». В этой связи; вспомним, что по определению «Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него» геноцид — преступление, независимое от мотивации его инициаторов.
Так, изучив вопрос со всех сторон, судья, наконец, зачитывает обвинительный приговор властям: «Из всего сказанного выше становится ясно, что армяне не совершили никаких действий, которые бы дали повод туркам их наказать таким страшным способом». Этот приговор и в случае его обжалования останется в силе, даже если допустить, что армяне в какой-то степени ответственны за произошедшее, ибо: «Даже если предположить, что армянские мужчины заслужили смерть, то в чем провинились женщины и дети? Какого же наказания заслуживают те, кто несправедливо убил их, сжег невинные души огнем?»
Итак, за три года до процессов против младотурок, проведенных в Константинополе после окончания войны, османский судья, находившийся в изгнании, уже объявил турецкое правительство виновным в преступных деяниях против сотен тысяч невинных людей.
Но это еще не все. Рассказывая о массовых избиениях армян, юрист эль-Гусейн пишет: «В тюрьме я свободно общался с молодыми армянами; мы много говорили об этих событиях и о том, что с их народом происходит неслыханное: ни о чем подобном нет данных в истории прошедших веков».