Шейх Мансур

Мусаев Алауди Нажмудинович

В предписании полковнику Пиери указывалось, чтобы он, приблизившись со своим отрядом к месту сборища восставших, потребовал передачи ему самого «лжепророка». «Коли случится какое затруднение и упорство со стороны местных жителей, — писал светлейший князь Потемкин, — то следует хотя бы и силою взять сего зачинщика и тем самым восстановить нарушенное в крае спокойствие. Полковнику Пиери прикажите по прибытии к сборищу дать знать прельщенным, что единое средство к отвращению предстоящего им бедствия есть выдача сего обманщика, и что в случае упорства подвергнут они себя всей тяжести наказания. Весьма желательно, чтобы дело сие было окончено без лишних потерь».

Для захвата в плен имама Мансура решено было использовать наиболее надежных людей из числа местных

владетелей и князей. «Небесполезно в сем случае, — указывал П. С. Потемкин полковнику Пиери, — добиться передачи его в руки усердных владельцев, а именно: Кайтуки Брагунского, коего доброжелание и верность испытаны, и другого Кайтуки, близ Наура живущего». Генерал-поручик Леонтьев, находившийся в это время на Кавказской линии, через своих агентов регулярно получал сведения о том, что Мансур в настоящее время находится дома и не имеет при себе «никаких скопищ» — «все предавшиеся ему в послушание чеченцы заняты ныне домашним упражнением на своих полях».

Царское командование, отправляя отряд полковника Пиери в восставшее селение Алды, надеялось вместе с тем избежать серьезного вооруженного столкновения. Однако генерал-поручик Леонтьев, хорошо узнавший характер кавказских народов, сразу высказал опасения по поводу предстоящей встречи царских войск с местными жителями. Он, в частности, писал о чеченцах: «Хотя желательно весьма убегнуть всякого кровопролития, но, зная дерзость сих народов, предположу, что безнадежно ждать их покорности, особливо, когда следуют наущению лжепророка».

Отряд полковника Пиери представлял собой крупное боевое соединение и состоял из Астраханского пехотного полка, батальона Кабардинского егерского полка, двух гренадерских рот, Томского пехотного полка и сотни казаков Терского войска. Дополнительно отряду были приданы несколько сотен конницы и артиллерия — шесть пушек. Согласно предварительно разработанному плану, отряд Пиери должен был, переправившись через Терек, начать свое движение к Сунже и, перейдя ее, подойти к Алдам с юго-запада, со стороны казачьей станицы Калиновской. Оттуда, по мнению царских властей, Мансур никак не мог ожидать нападения. К Сунже отряд должен был подойти скрытно и незаметно. По прибытии предписано было под покровом ночи переправить за Сунжу Кабардинский егерский батальон, имея при себе проводников — капрала Ясноводского и старшину деревни Куллары Бакова. Царские войска должны незаметно окружить аул Алды, а затем проникнуть в него, войти в дом Мансура и захватить его со всеми при нем находящимися восставшими чеченцами. Другая часть отряда должна была ждать возвращения Кабардинского батальона и прикрывать переправу через реку. При благополучном исходе операции полковник Пиери со всем своим отрядом должен был немедленно совершить обратный марш и доставить захваченного имама в штаб генерал-поручика Леонтьева.

По расчетам российских генералов, внимание Мансура должен был отвлекать «деташамент» (передовой отряд) бригадира Апраксина, расположенный «на виду его (Мансура. — А. М.) в то время, когда приготовлялся оный устремиться на Владикавказскую крепость». В случае же, если Кабардинский егерский батальон постигнет неудача в пути или же в самом селении Алды, ему тут же должен был прийти на помощь Пиери со своими войсками. На этот случай предусматривалось надежно укрепить переправу через реку Сунжу, заградив войсками лесной проход в селение Алды от нападения местных жителей, и после этого «следовать в Алдынскую деревню для захвата лжепророка». Если же и в этом случае произойдет какое-либо затруднение или упорство, то надо взять селение штурмом и пленить Мансура любой ценой.

Разработчики плана, как указывал генерал Леонтьев в своем рапорте от 19 июля 1785 года на имя командующего П. С. Потемкина, были уверены в благополучном завершении операции, поскольку, во-первых, «провожать войска от переправы через лес в деревню было предложено совершенно знающим путь и вернейшим людям». Во-вторых, «дом лжепророка находился в некотором отдалении от деревни». В-третьих, жители Алды, «не ведая сего намерения,

были без всякого помышления о сопротивлении». В случае же сопротивления местных жителей отряду Пиери к нему на выручку должен был прийти бригадир Апраксин со своим отрядом, поставленный у Алханова брода, где переправлялся Пиери. Полковнику Савельеву во главе Моздокского казачьего полка с двумя орудиями также предписано было следовать к реке Сунже для помощи отряду Пиери. В экспедиции принимал участие также полковник В. С. Томара, добровольно вызвавшийся идти в этот поход. Томара с небольшим числом войск должен был остаться в вагенбурге (укреплении из повозок в форме четырехугольника) со стороны Алхан-Юрта и охранять подходы к переправе через Сунжу.

3 июля 1785 года отряд полковника Пиери подошел к станице Калиновской и 4 июля переправился на заранее приготовленных судах через Терек. На другой день, около четырех часов пополудни, полностью укомплектованный отряд Пиери двинулся по направлению к аулу Алды. Расстояние от места сбора до селения не превышало пятидесяти километров. Отряд Пиери двигался очень быстро. «Необходимо, чтобы лжепророк не получил вести о приближении войск, — требовал от Пиери генерал-поручик Леонтьев, — и не скрылся бы куда далее».

Находившийся в отряде премьер-майор Комарский, давно служивший на Кавказе и знавший трудности передвижения по местным дорогам, предупреждал полковника Пиери о том, что в нынешнюю ночь из-за дальнего расстояния и трудностей в пути они не смогут прибыть к переправе на реке Сунже, так как солдаты устанут. Поскольку бригадиру Апраксину во главе деташамента было велено следовать из Григориополиса, с тем чтобы 6 июля подойти к Алханову броду, Комарский предложил подождать его несколько часов и начать наступление на Алды совместно в ночь на 7 июля. Чеченец из Алхан-Юрта, бывший проводником отряда полковника Пиери, также подтвердил, что в эту ночь они к броду прибыть не успеют, а поэтому «не угодно ли будет расположиться в лощине, где отряд может безопасно в полной закрытости пробыть». Полковник Пиери, однако, не принял во внимание ни опасений майора Комарского, ни совета местного жителя и приказал продолжить марш.

6 июля в пятом часу утра отряд Пиери достиг Сунжи. Не доходя до леса, который вплотную подступал к реке, в двух верстах от переправы солдаты сформировали из связанных телег вагенбург, где был оставлен обоз под прикрытием 400 мушкетеров Астраханского полка с двумя пушками под командованием капитана Шуринова. В то время когда отряд Пиери подходил к Сунже, он был замечен жителями Алхан-Юрта или Алхановой деревни. Этот чеченский аул был расположен на правом берегу Сунжи, в трех верстах выше аула Алды. Вскоре между отрядом Пиери и жителями Алхан-Юрта завязалась перестрелка. Отстреливаясь от горцев, отряд полковника Пиери в составе Кабардинского егерского батальона, двух гренадерских рот Астраханского пехотного полка, а также двух пушек со снарядами в повозке приблизился к переправе через Сунжу.

В отряде Пиери находился со своей командой и полковник Василий Степанович Томара. В рапорте на имя генерал-поручика Леонтьева, составленном по окончании экспедиции, он отмечал: «Началась перестрелка у реки и в вагенбурге позади нас. Чеченцы с самого началу прибытия отряда к Сунже покушались завладеть проходом нашим из лесу. Так с 5 до 11 часов беспрестанно они с нами перестреливались и стали гораздо умножаться». Очевидно, жители Алхан-Юрта послали за помощью в Алды, откуда к месту боя начали прибывать добровольцы. О том, где находился в это время Мансур, ничего не известно — возможно, он, как обычно, молился в своем погребе. Но следующие часы показали, что надежда застать шейха врасплох была напрасной. Мгновенно оценив обстановку, он взял на себя руководство сражением и сделал все, чтобы оно окончилось победой. Есть и другая версия — что он знал о готовящейся операции по своему захвату и даже провоцировал ее, через верных ему информаторов убеждая русское командование в том, что он не готов к нападению. Кроме того, он разработал систему оповещения на случай появления войск, которая оказалась весьма эффективной.