Шейх
Шрифт:
Не успеваю анализировать то что говорю, меня колотит от ужаса, голос дрожит, могу думать лишь о том, что беременна, что не могу позволить, чтобы ребенку причинили вред. Я хочу выжить, хочу увидеть своего малыша, подержать его на руках. Лихорадочно думаю, как выбить оружие из рук Ксении. Но я никогда с таким не сталкивалась. Смотрю на холодную сталь и меня прямо-таки парализует. Я не справлюсь… Не получится.
Внезапно по двери кто-то наносит сильнейший удар. Еще один. Ксения хватает меня за волосы, прячется
Дверь срывается с петель…
Наверное, это сон. Все так размыто, но я узнаю этого мужчину даже в самом густом тумане. Его высокая крупная фигура, широкие плечи, во всем его облике первобытная сила и мощь. А еще опасность – буквально исходит от него волнами. Ксения это чувствует, я спиной ощущаю ее дрожь. Она боится. Рука с ножом возле моего горла дрожит.
– Опусти нож, - голос Кадира звучит предельно спокойно. – Тебе никто ничего не сделает, Ксения. Но ты должна подчиниться.
– Так я тебе и поверила! Я знала, что это ты пришел за своей подстилкой!
– Я пришел освободить вас обеих. Вы мои гостьи, Ксения. Я отвечаю за вас перед вашим отцом. И хочу передать ему в целости и сохранности.
Почему он избегает смотреть мне в глаза? Я жадно впитываю каждую черточку его красивого лица. И как всегда дух захватывает. Хочу унести с собой в другой мир его облик. Я так люблю его… Почти уверена, что выжить не получится. Кинжал давит на кожу шеи. Больно. Кажется, она меня уже порезала, потому что чувствую струйку, стекающую по шее на ключицу.
Мне нужен его взгляд… Умоляю об этом мысленно. Но Кадир сконцентрирован на Ксении. Что-то еще говорит ей. О том, что хочет отправить домой нас обеих…
Как я и думала…
Он выглядит очень уставшим: черно-синие круги под глазами, напряженный подбородок. Весь как натянутая струна. Сильные руки сжимаются в кулаки, смотрю на его длинные гибкие пальцы и не верится, что они ласкали меня когда-то, дарили невиданное наслаждение…
– Нет, я не верю тебе. Твой взгляд… я читаю в нем свою смерть, - произносит Ксения. – Но я не собираюсь уходить одна. Ее я тоже заберу с собой. Чтобы оставить в твоем сердце рану. Может она ничего не значит для тебя… Но в любом случае знай, что она погибла из-за тебя…
– Постой… нет. Послушай, ты неправильно поняла…
Мне кажется, или голос всегда невозмутимого шейха дрогнул? На миг ощущение, что Кадир признается сейчас в любви… Ксении. Он смотрит на нее так, словно от этой безумной зависит его собственная жизнь, его мир…
В следующую секунду чувствую влагу… На плечах, на спине, она течет по платью. Запах железа, и одновременно рука с кинжалом оставляет мою шею, но скользит по груди, оставляя царапину. Звук падающего тела. Все как в тумане, я и сама готова упасть. Точнее, мне больше всего на свете хочется сейчас лишиться сознания. Потому что, посмотрев чуть назад и вниз, вижу распростертое тело сестры. И лужу крови под ее головой.
Из груди рвется крик. Я кричу и кричу, срываю голос, бьюсь в
– Нет! Нет! Убийца! Зачем? Как ты мог?
Меня прорывает, я кричу, вою, из глаз текут слезы. Да, Ксения была не самым приятным человеком. Убила бы она меня? Возможно… Но я сейчас не анализирую. Я словно попала в фильм ужасов. Я пропахла чужой кровью, на меня нахлынула неотвратимость всей ситуации, внутри все скручивает от боли.
– Я тебя ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!
Выкрикиваю в лицо шейху, пока он несет меня куда-то.
Глава 35
Кадир
Обычно, наблюдая как как сияющий огненный шар спускается за горизонт, я чувствовал покой и умиротворение. Но сегодня, стоя на балконе своей комнаты, понимаю, что подобного и близко нет. Хотя мне есть за что вознести небесам благодарность.
На короткую секунду, когда у шеи Виталии увидел кинжал, вся жизнь промелькнула перед глазами. Детство, юность, взрослая ее часть. И вдруг стало абсолютно очевидно, кристально прозрачно, что дороже этой девушки у меня ничего нет в этом мире.
Как поэтично. Можно даже посмеяться над собой, потому что раньше не замечал в себе склонности к сантиментам. Вот только смеяться больно – во время схватки с людьми Иршада меня ранили в бок. Швы могут разойтись. Да и как можно смеяться, если женщина, в которую ты влюбился насмерть, прокричала тебе о своей ненависти.
Я должен это принять, исправить свои ошибки. Ответить за свои преступления.
Я столько бед ей причинил. Похитил, держал в тюрьме, принудил к близости. Она не может полюбить меня. Я должен ее отпустить…
Но одна лишь мысль об этом скручивает внутренности. Внутри орет бешеный зверь: нет, не отпущу, ни за что…
Как вышло, что эта маленькая девочка, еще ребенок по сути, тем более по сравнению со мной, столькому меня научила?
Прежде всего любви. Верности. Желанию принести свою жизнь в жертву, лишь бы спасти ее жизнь…
А также, впервые дала ощутить, как женщина причиняет боль. Раньше я не верил в подобное. Думал, что мне не может причинить боль ни одно существо противоположного пола. Но когда услышал слова ненависти от Виталии, ощутил дикую боль. Словно страшный яд пустили по венам.
Нужно ее отпустить… Несмотря на то, что в ее чреве мой ребенок…
Эту новость я узнал от Раины. Сука прокричала об этом, в надежде сохранить свою жизнь. Конечно же, я ей не поверил. Но даже понимая, что это скорее всего ложь, эти слова перевернули все внутри. Даже просто фантазия об этом, наполнила душу ликованием.