Шейх
Шрифт:
Но стоило нашим взглядам встретиться, его глаза, темные, глубокие, выразительные, заставили почувствовать себя так, словно у меня начинается лихорадка. Привычная реакция на этого мужчину. Как американские горки, то сердце вскачь, то замирает… Понятно, что как бы далеко я не оказалась от него, забыть не смогу никогда…
После всего случившегося тоска по Кадиру стала еще сильнее, чем была до похищения. Хотелось прижаться к нему, ощутить его страсть, необузданную, первозданную. Но как это сделать? Как первой подойти и начать разговор?
Кадир первым встал из-за стола, извинившись, сослался на дела и вышел. Мы с Талией вскоре тоже ушли в свою комнату. Нафису в комнату проводила Арифа, пообещав почитать старинную книгу сказок.
– Ты можешь идти спать, мамочка. Я в порядке, меня не нужно караулить, - говорю, когда заходим в мою комнату.
– Дорогая, каждая минута в твоем обществе для меня счастье, ты же знаешь, - мягко и слегка укоряюще говорит Талия, удобно устраиваясь в кресле в углу комнаты, беря в руки замысловатую вышивку.
В свою очередь, пытаюсь сосредоточиться на книге, но не получается. В любое другое время простые, умиротворяющие движения иглы в маминых руках подействовали бы на меня успокаивающе. А сейчас почему-то душит эта комната…
– Извини пожалуйста, - говорю матери. – Я выйду ненадолго.
– Конечно, - улыбается Талия. – Иди дорогая. Поговори с ним. Мне кажется пора.
Смущаюсь того, что мама сразу раскусила меня и поняла, куда направляюсь…
– Я даже не уверена захочет ли он разговаривать… - признаюсь смущенно, обрывая фразу.
– Я бы на твоем месте не сомневалась.
– Но сегодня за ужином… и вообще…
– Он давал тебе время прийти в себя. Я уверена в этом.
Талия обнимает меня, целует в щеку. Становится немного легче, уверенности прибавляется.
Но по мере того как приближаюсь к кабинету Кадира, моя смелость начинает испаряться…
Подхожу к двери и останавливаюсь нерешительно. Не хочется выглядеть навязчивой, но в тоже время понимаю, что разговор неизбежен, оттягивать его нет никакого смысла, даже если он неприятен нам обоим. Я знаю Кадира как решительного человека и его молчание воспринимаю только как желание дать мне прийти в себя, собраться с мыслями, потому что я повела себя как настоящая безумица. Странно, что он ко мне психиатра не прислал… Но для своего душевного спокойствия знаю, что сейчас самое главное это поговорить, извиниться и прояснить ситуацию. Понять, что ждет меня в будущем.
Поднимаю руку, стучу в дверь и не дожидаясь разрешения, чуть ее приоткрываю.
Кадир сидит за широким письменным столом ручной работы, поднимает глаза от каких-то бумаг, которые держит в руках. Он выглядит при этом удивлённым, похоже, явно не ожидал моего визита.
– Извини пожалуйста, - мой голос дрожит. – Если я не вовремя, и ты сильно занят, то могу зайти в другой раз.
– Нет, Виталия, я рад что ты пришла. Иди сюда, садись…
Кадир выглядит таким спокойным, что мне становится не по себе, внутри все дрожит от волнения. На короткий миг слабости даже мелькает мысль выбежать отсюда. Но делаю над собой усилие. Сажусь в кресло, стоящее неподалеку от стола. Напротив кожаный диван. Кадир встает и усаживается на него.
– Я тоже очень хотел поговорить с тобой, - делает он признание, от которого еще сильнее начинает колотиться сердце. – Надеюсь, ты не подумала, что я избегал тебя? Я лишь решил дать тебе немного времени собраться с мыслями… После всего что произошло.
– Понимаю, - произношу осипшим голосом. – Ты, наверное, считаешь меня психованной идиоткой…
Кадир вдруг улыбается.
– Ничего подобного. Не наговаривай на себя.
– Я не должна была кричать на тебя… не должна была говорить, что ненавижу.
– Почему? Если это то, что ты чувствуешь, я всегда предпочитаю правду. Ты имеешь много причин для ненависти.
На лице Кадира не остается и тени улыбки. Теперь он угрюм и мрачен.
– Я был груб, жесток с тобой. По моей вине ты столько всего пережила. Сейчас, смотря на это со стороны, понимаю, что мне нет прощения. Я никогда не смогу замолить все грехи перед тобой.
Глаза наполняются слезами. Он правда произнес все это? Правда сожалеет?
– Это все неважно, - говорю неожиданно для самой себя.
Это чистая правда. Я давно забыла ужасные моменты. Когда влюбилась по уши. Отдала свое сердце и душу этому мужчине.
– Это не может быть неважным…
Между нами виснет неловкая пауза. Мы еще толком даже не начали разговор… и вот он уже не клеится. Как и наши жизни. Мы из разных миров… снова думаю об этом и снова горько. Почему мне так страшно сделать первый шаг? Произнести слова любви… я ведь умираю по этому мужчине…
Кадир бросает на меня быстрый взгляд:
– Не хочешь подышать немного свежим воздухом? Ты ведь не выходила все эти дни. Продолжим наш разговор в саду.
– Да… хорошо.
Он протягивает руку, помогая мне встать. Мучительно-сладко ощущаю его близость после стольких дней разлуки.
– Тебе понадобится плащ, сейчас на улице прохладно.
Уже очень поздно, дворец погружен в тишину. Мы идем в сторону комнаты Кадира, где делили столько ночей вместе. Все это невероятно волнует меня. Как и предстоящая прогулка. Разговор… Нам о стольком надо поговорить… Главное – о ребенке. Стоит только подумать об этом, как начинаю дрожать. Хоть немного и успокаивает забота Кадира, помогает отвлечься от неуверенности относительно собственной участи. Его спокойствие тоже действует на меня очень благотворно…
В этой комнате я познала с ним и ад и рай… Но те страдания не идут ни в какое сравнение с нынешним моим мучительным состоянием… Оглядываюсь, мечтая вернуть то время, которое приносило нам наслаждение друг другом. Кадир подходит ко мне и набрасывает на плечи плащ из плотного шелка бордового оттенка. Мы идем на улицу не по привычному маршруту, наверное, это какой-то тайный выход, узкая винтовая лестница ведет к боковой части дома.
В этой части сада я не бывала, изумительно красивая беседка, залитая лунным светом так и манит зайти в нее. Воздух насыщен пряными ароматами ночных цветов, усиливающими волшебное очарование лунной ночи.