Шиноби
Шрифт:
Ближе к вечеру в дверь, мешаясь друг другу, завалились дети.
– Как? – первой спросила Карин.
– Сто пятьдесят тысяч! Ушло два маленьких лечения. И, кстати, Наруто, радуйся, купили два набора Ичираку. Кажется, наше сотрудничество продолжится!
– А я говорил, их рамен – лучший! – просиял блондинчик, вскинув кулак к потолку.
Карин же больше зацепилась за первую часть высказывания:
– Отлично, брат! И это всего лишь за день? Мы будем богаты!
– Умеренно богаты, сестрёнка, не как Хината-тян.
Она сморщилась, зная траты на расходники, которых мы потратили на неведомо какую сумму за время учёбы. Думаю, десяток миллионов там точно есть, а то и намного больше. Беловолосый приносил необходимое, посмеиваясь, дескать, ему они стоят меньше, у хороших знакомых брал. Но что-то я ему не верю. Вложился в нас мужик очень сильно.
Тем не менее, я доволен. Серьёзных печатей сегодня почти не продавалось, так что заработать реально значительно больше. Правда, со следующего месяца пособия на нас мама получать перестанет. Как раз с нового отчётного периода в налоговой…
Лавку я закрывал очень довольный, к тому же, как освободился, семья устроила пир, закупив вкусностей со всей деревни. Утром же, зевая, опять сидел за прилавком, тренирую каллиграфию. Обычная кисточка и бумага, повторяя печати до того момента, когда они не станут выглядеть идеально.
Символ за символом, день за днём и неделя за неделей, тренируя печати и контроль чакры. Для чего-то большего нужно бросить лавку, но, надеюсь, со временем количество клиентов определится и смогу выкроить время на тренировки больше, чем полчаса утром и два часа вечером.
К сожалению, нанимать сотрудников ещё не вариант. Во-первых, люди желают видеть Узумаки, а, во-вторых, бывает, приходится выкачивать энергию из людей самому, и с каждым днём больше. Уже несколько человек, прикинув в уме доход, тихо спрашивали: «А может вы мне деньги в обмен на чакру»?
В основном, небогатые генины или чунины, желающие немного подзаработать. Я отказываться не стал. Энергии постоянно не хватает, а тут небольшой ручеёк, благодаря которому получится и печати делать, и тренироваться. Наруто изучает стихийные преобразования, да и Юмико в больнице уже поручают более сложную работу. Своей чакры в семье не остаётся.
Кисточка прошлась по листу, и я, поставив её на место, с гордостью посмотрел на итоговый результат. Идеально. И уже далеко не в первый раз так выходит, набил руку. С завтрашнего дня нагрузка на часть работ по печатям ляжет на меня. Запечатать готовый обед или снаряжение вполне смогу и со своим резервом. А подобное одним из самых ходовых товаров оказалось…
Звякнул колокольчик, и я поднял глаза на проскользнувших внутрь мужчин в масках кролика и енота. Анбу? Но моё недоумение рассеялось, когда внутрь вошла знакомая фигура в красно-белом облачении и шляпе. Соскочив с табурета, выпрямился и поклонился:
– Хокаге-сан.
Шисуи хмыкнул и показал мне кресло возле столика, присаживаясь напротив. Ничего, что только позавчера вечером мы с ним встречались, общаясь без официоза, где Учиха ныл, как его достали чужие проблемы. На людях должно быть иначе.
Положив шляпу на стол, оглядел лавку, остановившись на прейскуранте. Анбу прошлись, заглянули во все комнаты и исчезли снаружи. Двое с главного входа, один со стороны квартала.
Учиха положил шляпу на стол и, облегчённо выдохнув, когда остался один, развалился в кресле:
– Устал. Сегодня с раннего утра сплошная говорильня. Ты там отчёт разобрал по Суне?
– Почти. Не нравится мне происходящее там. Их Каге не очень дружат с финансами, и такое ощущение, будто уже не первое поколение.
Скрытая деревня, у которой практически нет активов – это ненормально. Народ в Стране Ветра беден, и как-то так вышло, что деревня живёт практически, в основном, за счёт налогов с миссий. А чем дольше длится мир, тем спокойнее становится страна и меньше задач для шиноби.
Недостаток денег сказывается на подготовке, и даже те задачи, которые есть, зачастую, поручают чужакам в силу более высокой подготовки и низкой цены. В основном – Конохе. Само собой, это никому там не нравится.
– Значит, согласен с выводом, что рано или поздно полыхнёт? – прищурился Учиха.
– Да. В пределах пяти-десяти лет точно. Они бы и сейчас напали, имей чуть больше сил или союзников.
Он запустил руку в чёрную шевелюру и замучено протянул:
– Жаль, надеялся что в остальных отчётах просто хотят выбить деньги из бюджета на подготовку к войне…
– Напасть нам первыми будет дешевле и эффективнее.
Учиха поморщился на мои слова:
– Там всё не так легко. Ладно, проехали. Но раз ты тоже говоришь о войне, мне нужно, чтобы Узумаки немного поработали. Ваши лечебные печати третьей категории должны быть у каждого лидера команды в Конохе. Можешь вычёркивать их из продажи, выкупит деревня. Сколько ты можешь сделать?
– Четыре в месяц.
– Так мало? – недоверчиво поднял бровь Шисуи.
– Шесть, если мама прекратит работу в госпитале. Сорок в случае войны, и мы все будем работать, убивая себя.
Сжав губы в ниточку, он замолк, размышляя. Всего полгода как Хокаге, а Учиха меняется. Становится мрачнее, основательнее. Ответственность давит, ничего не поделаешь. Про лечебные печати Шисуи явно надеялся на иные цифры. Ещё раз оглядев прейскурант, он полюбопытствовал:
– Почему нет боевых печатей, Ясуо? Они нам понадобятся, шиноби должны уметь пользоваться свитками уже сейчас.
– Не знаем техник, не развиты стихийные манипуляции. Кроме этого нужен доступ к полигонам и разрешение Узумаки их делать. Официальное.