Шипы Души
Шрифт:
— Наши обьединённые силы не для того жизни отдали, чтобы вы тут друг другу глотки повырывали. Сёма, советские евреи гибли, как и все на войне. А по действиям колена Левита обо всех прочих одиннадцати не судят. Савва, боги населяли Землю разными народами не для того, чтобы главенствовал один. Застой чреват гниением. Усекли?
Лада упёрла ладошки в боки и по девчачьи пробурчала под нос:
— Дождетесь у меня, вот возьму и возрожу на земле МАТРИАРХАТ.
Оба замерли.
Семён робко предположил:
— Ты можешь нас разделить?
Савелий кивнул.
Лада покачала головой.
— Так дело не пойдет. Понимаете, умный и сильный, либо вы работаете вместе, пока не поймёте, что Земля одна
Оба опустили головы.
Часть третья: «Сиречь Земли»
Было время без печали -
Мы тревог почти не наблюдали,
Сыто ели, крепко ночью спали
И голодных дней не предвещали,
Холод, страх за дверью оставляли
Нас боялись, нас же уважали.
Кровь, огонь, печаль — лишь на границе,
Тыл не тронь — наш строй и наши лица.
Но пришла беда когда не ждали -
Продались отцы и нас продали.
Иллюзорный сон не дал ответа
Почему мир рухнул без обета?
Воронье на трупы налетело,
Крики, плач и стоны слышит небо.
Всё ушло…
А ведь было время без печали,
Знал весь мир, что есть страна иная.
Знал, что равные здесь все и равноправье,
Знал, что будет завтра, не зевали.
Все тянулись к небу и мечтали,
Все хотели, были и рожали,
И сирот одних не оставляли,
Об убийствах и не помышляли…
Но пришли ценители «успеха»
Веру дали, всё взамен забрали,
Потянулись вереницы нищих,
Кем гордились — с тех теперь смеялись,
Чем гордились — стало странно лишним.
Вот итог прошедших лет стараний,
Для чего же деды спины рвали?
Для чего пот трудный проливали?
Для того чтоб всё ушло в забвенье,
Для того чтоб прокляли всё внуки.
И пришла разруха и стенанья,
Недовольный шёпот и ворчанье,
Но не будут слушать «люди власти»
Чести нет, открыты волчьи пасти.
С головой вся рыба скоро стухнет,
Было время — стало просто пусто.
5
авторское
Глава 1 — Акт первый —
В два часа дня на платформе было совсем немного народу. Грибники и ягодники ещё не вышли из леса, ещё набивали корзины и короба дарами природы. Грибы пёрли, как ошалелые. Запасов на зиму должно быть много.
Дачники и поселковые жители предпочитали мотаться в город на первых или последних электричках. К тому же большинство дачников отгуляли свои отпуска летом и теперь приезжали на дачи лишь по выходным. Сегодня же — если Токаява Кебоши ничего не путал — был обычный будний день. Вроде бы даже середина недели. За три недели в российском лесу японский мастер как-то сбился со времени за тренировками.
Наскучив сидеть под сакурой в Японии, Токаява-сан вернулся в Россию, и в первую очередь его потянуло на тренировки на природу. Вспоминая суровый нрав дальневосточной тайги, сибирских и уральских комаров, сенсей многих поколений юниоров выбрал место не менее красивое, но более безопасное — северные Ленинградские
Сегодняшний день действительно был хорош. Чудо что за день. Конец сентября — хорошее время возвращаться. Ещё тепло, ещё только начало увядания природы. Тем более в этом году лето выдалось затяжное, захватившее и первый осенний месяц.
Поднявшись на платформу с торца, Токаява двинулся к дальнему краю. Видимо, электричка опаздывала, недаром люди на платформе проявляли признаки нетерпения: то и дело подносили к глазам циферблаты ручных часов или пялились на экраны мобильных телефонов, становясь на самый край, озабоченно вглядывались в рельсовую даль, с беспокойством оборачивались на светофор — не зажёгся ли зеленый?
Кебоши же задержка поезда нисколько не волновала — часом раньше, часом позже, минуты и часы для него уже ничего не решали. Ему некуда торопиться и некуда опаздывать. Всегда существовала только Цель, а время не имело значения.
Странные чувства испытывал он сейчас. Нечто подобное, наверное, чувствует человек, вернувшийся в нормальный мир после долгой отсидки. Вроде бы все кругом знакомо и понятно, но все равно — как на другую планету попал.
Стоило закрыть глаза, как перед глазами стояли тренировки.
Токаява резко обернулся, услышав приближающееся шарканье за спиной. Наверное, слишком резко… или слишком пристальным взглядом ожег — судя по тому, как опешил незнакомый паренёк.
«Отвыкать надо от лесных привычек, вернее привыкать к жизни среди людей», — подумал тренер: «Ни к чему на ровном месте привлекать к себе внимание».
— У вас зажигалки не найдется?
Парень, студенческого возраста и вида, перетаптывался на месте, почему-то старательно отводя взгляд в сторону.
Зажигалки у Токаявы, разумеется, не было, и быть не могло. Зажигалка — это городская дурь, это для того, чтобы распутным девицам в кабаках давать прикуривать, или чтобы меряться крутизной фирм. Его это десятки лет как не волновало.
Покопавшись в кармане, Токаява достал коробок со спичками, бросил курильщику:
— Оставь себе.
Когда-то давным-давно он и сам курил. Вернее, тот, другой, курил. Сейчас и не скажешь, зачем это надо было. Столько здоровья оставил в городских бандах Токио.
Паренек студенческого вида выдавил из себя «спасибо» и направился к дожидавшимся его двум девицам. Они сидели на корточках возле небольших рюкзаков, мяли в пальцах сигареты. Видимо, троица возвращалась в город после отрыва на даче, следы которого можно разглядеть на утомленных лицах.
Трое… целая толпа. Когда долго не видишь людей, ну за редчайшим исключением в виде грибников, то и три человека будут казаться толпой.
На платформе зашевелились люди, потянулись к вещам. Вдали послышалось нарастающее гудение электропоезда. Ветка странного транспорта Антисистемы ещё не дотянулась до этих мест от Санкт-Петербурга.
Электричка пришла почти пустой. Вот что значит будни. Любое место на выбор. Хочешь у окошка, хочешь с краю. Хочешь по ходу поезда, а хочешь против хода.
Токаява сел у окна напротив входа и бросил кожаный плащ, который до того держал в руке, на сиденье рядом с собой. Кожаный плащ по той погоде, что стояла сейчас, был явно лишним, но не оставлять же его в лесу. Как верный друг и товарищ, он согревал его в холодные ночи. Так же с собой у сенсея был лишь один рюкзак, но туго набитый. Его положил на сиденье напротив, чтобы положить на него ноги, блаженно расслабив перетруженные мышцы. Все таки за неполный месяц в лесу спуска себе не давал — тренировки шли по полной.