Шизофреник на капитанском мостике
Шрифт:
Я похолодел и побледнел. "Подвески, чёрная метка" информация о том, что у Вакулы-Вакуляна "всё схвачено". Компрометирующие меня "подвески - таблетки" и "чёрная метка - калька" - информация о генерал-лейтенанте ГРУ на кальке, "лечебные", на самом деле ядовитые таблетки осетина были у меня в левом кармане.
Водитель что-то говорил, я, от страха, ничего уже не слышал.
Надо было срочно уничтожать кальку с именем Вакуляна с его контактным московским номером телефона. Необходимо было уничтожить "лечебные", смертельные таблетки Даргавса-Гиппокрита. Иначе уничтожат меня. Информация-оружие
"Сероглазые марионетки Вакуляна", - окрестил я встречающих, трясясь от ужаса. "Сероглазыми" на Руси называют представителей спецслужб. В слове "сероглазые" поровну уважения, страха и презрения к наследникам ВЧК, ГПУ, ОГПУ, ГУГБ, РУ ГШ, НКВД, НКГБ, МГБ, КГБ и ГРУ. Теперь, в моём лице, современные сероглазые зарабатывали презрение к МСБ, ФСК, ФСБ и СВР. То есть, по закону превращения форм материи, цербер, сфинкс и химера превращались обратно, в ехидну и тифона. И опять становилось поровну презрения к наследникам. Без всякого соотношения неопределённостей.
Маскируясь камуфляжем припадка страха Сиднея Рейли перед чекистами, я ещё раз повторил, что всё честно рассказал капитан наставнику.
6. Привёз подвески королеве
Двубортных ответ, что информация у капитан-наставника Дюплесси, видимо, устраивал. Ко мне больше не обращались. Привезли старпома в дом-колонию работников посольства, что находится на изнанке бульвара Аламеда. Мрачный Облонский показал многоэтажное сооружение:
– Наш дом, - скрытым подтекстом бормотнул русский шпион.
С помощью нейролингвистического кодирования мозга меня заставили тупо уставиться на бутылку водки, чтобы я напился и разболтал секреты. Бутылку водки нёс мимо "случайный" сотрудник дипмиссии.
– Не до водки, - отмахивался я в уме от кодирования.
Надо было уничтожать кальку с фамилией мафиозного кавказско-кремлёвского генерала и заткнуть топор за спину. Как у Билли Бонса у меня оставалось несколько часов.
– Ай да я! Ай да Гущин, ай да Муромец, ай да сукин сын!
– восклицал про себя автор, твой непокорный слуга, любезный, любознательный и умный читатель.
Симпатичная, но глупая читательница, прочтя строки разговора "чапаевца" с коллегами, догадалась, что в гробу контрабандистов была голова миледи, а не голова Нормы Джин.
– Ай да д, Артаньян! Привёз подвески королеве! Королева-то двуглавая! Одна голова - командир, а другая - комиссар. Одна голова - генерал, другая - кровавый мафиози. На какую голову подвески вешать?
Примечание экспертши: Подвески носят не на голове, а на плечах.
7. Первая часть мерлезонского балета
Зашёл к куме, да засел в тюрьме. Сейчас не мой час. Час ещё не ровён. Не ровён час. Вспомнил заповедь американского сержанта, заповедь преподанную учителями из ЦРУ - не высовывайся!
Но как уничтожить информацию? За мной, вероятно, в колонии-гостинице, ведётся наблюдение. Если чёрную метку-кальку спустить в унитаз, всё равно достанут. Необходимо зачистить концы незаметно.
Ничего не пришло в голову, как устроить короткое замыкание в электрической розетке. Ожидал, что обесточу квартиру, но обесточил многоэтажный дом - крепость российских разведчиков-дипломатов.
Отметил про себя, что в темноте достаточно трёх-четырёх террористов, чтобы в три-четыре ножа вырезать "сероглазое", недалёкое население дома. В темноте можно было срезать все секретные подвески информации. Оборона российских разведчиков в Мадриде строилась по принципу обороны СССР в 1941 году.
Поднялась суматоха. Всё смешалось в доме Облонских. Шпионы забегали. В такой обстановке легко избавился от чёрной метки-кальки и от смертельных таблеток, от всех подвесок информации.
Когда зажёгся свет, только капитан-наставник подозревал, что вырубил свет я нарочно. Слава богу, Дюплесси не знал, для чего это мне было нужно. Перед ним я был невинен как королева Анна Австрийская перед мужем королём Людовиком Тринадцатым, на балу, с двенадцатью алмазными подвесками.
Индивидуальный Мерлезонский балет с двуглавым Главным разведывательным управлением Генерального штаба вооружённых сил России начался вновь. Как Моська я вторично залаял на слона российской внешней политики.
8. Гаус-Швабрин
Et tu Brute!
В объятиях Морфея производил анализ и синтез происходившего. Начал с того, что припомнил контакты со спецслужбами.
В 1973 году, приятель матрос, будущий четвёртый помощник капитана танкера "Артём", помощник по фамилии Гаус-Швабрин, именем Андрий, вербовал меня сбежать за границу, что по тогдашним законам являлось тягчайшим преступлением, со сроком наказания до 15 лет. Гаус-Швабрин старался "пришить" мне статью 64 УК РСФСР: измена Родине.
Процесс вербовки был весьма интересен. Гаус говорил, что в США у него родственники, работу предоставят, заживёт каждый свободно и безбедно. Позже Швабрин оказался первым помощником капитана, комиссаром теплохода "Валериан Куйбышев". Его родители были дипломаты, шпионы окончили Военно-дипломатическую академию им. М.В. Фрунзе.
Зачем комсомольцу-коммунисту семидесятых вербовать спутника для предательства Родины, для бегства за кордон, а самому идти вверх по просторной карьерной лестнице этой, или той самой, непреданной им Родины?
Примечание эксперта: Вербовка матроса Муромца осуществлялась методом кодирования человеческого мозга, используя подсознательные страхи человеческой личности. О предложении разведчика Гауса матрос Муромец никому не должен был рассказывать. Произошёл редчайший случай сбоя вербовочной психофизики. Засветились не только вербовщики. Подопытный клиент разведки выдал иностранной спецслужбе секретные методы работы советских разведчиков при подсознательных вербовках.
Архив ГРУ. Д-Р-КИ10. Архив ФСБ.У-МН-Е20.