Шизопитомник
Шрифт:
— Я тоже знаю историю про страдальца, — сказал он. — Жил-был один человек, а потом умер. После этого фатального события он попал в сказочный сад с красивыми фонтанами, цветами и птицами. Вскоре объявилось нечто ангелоподобное и заявило: «Я к твоим услугам, мой господин. Приказывай!» Человек заказал еды, питья, полноценный отдых в компании нежных созданий. Неважно, сколько прошло времени, прежде чем он обратился к ангелоиду с просьбой о какой-нибудь работе. Однако тот ответил твёрдым отказом: «Любое развлечение организую по первому требованию, но о трудоустройстве
Сергей Николаевич-Шеф был в растерянности: с одной стороны так и тянуло назвать эту муть тупой лажей, с другой стороны, а кто автор байки? Вдруг Сами-знаете-кто парил её электорату, или какая другая засада? Его сомнения прекратила Ольга, в рассуждениях которой, как и в жизни, опять нашлось место Пофигу:
— Может немцу от такого ада кирдык, а расейскому обормоту в самый раз, — заявила она. — Взять нашего Санитара. Сколько у него нетрудового стажа?
Владимир Кириллович обиженно засопел, но вместо того, чтобы вскочить и размазать по круговой дистанции обиду, залёг на диван.
— Судя по плешке, профилакторские подушки полировали её лет десять, — предположила Ольга. — Соответственно, две пятилетки наш Санитар прямо на работе сытно ел, вкусно пил, сладко спал. Работу свою он давно скинул на подчинённых. Всякий намёк на усилие вызывает в нём приступ бешенства на грани гипертонического криза. Стоило его на день лишить такого «ада», как он затосковал по нему, как старая дева по морковке, и начал стихийно клонироваться. Та же беда со Светланой. В итоге у нас на руках их гибридное чудо. Санитарное снаружи и Светланистое внутри.
Ольга замолчала, провоцируя остальных на контратаку, но, кроме коротких всхрюкиваний с соседних диванов, звуков не последовало. Тогда она решила проиллюстрировать свою сентенцию более чувствительным персонажем:
— Или взять Шефа. Он из тех, про которых говорят: «Выросла репа большая-пребольшая, а пахать не хочет». На фига ему работа? Всю жизнь как-то без неё обходился, а тут вдруг соскучился?
— Я, между прочим, дома только ночую, — усмехнулся Сергей Николаевич-Шеф. — Мой рабочий день не чета твоему.
— Ну да, — кивнула Ольга, — есть такая профессия — на работе сидеть. Ты у нас профессионал в этом ремесле. Тогда первое, что бы сделал в том «аду», — выпросил бы у ангелоида народу несколько штук и начал бы его строить. Точно, как при жизни. Даже ещё лучше — начальства-то нет, включая Сами-знаете-кого.
Сергей Николаевич-Шеф, вопреки Ольгиным надеждам, задумался, и вид у него стал пренеприятнейше мечтательный. Чтобы прекратить этот духовный онанизм, Ольга почти дружески спросила:
— Ну что, Сергей Николаевич, может, мы всё-таки умерли?
— Убить тебя, что ли, чтоб успокоилась? — Сергей Николаевич-Шеф загоготал, и в полной тишине его смех показался таким грубым, что покоробил даже его.
Он задумчиво посмотрел на приподнявшуюся Ирину, которая два дня назад зашиблась насмерть, а сейчас сидела вполне дееспособная и счастливая.
— Да, атмосфера в этом мёртвом царстве живительная, — пробормотал Сергей Николаевич-Шеф и спросил у присевшего к Ирине двойника: — Что ты в ней нашёл? Дома жена, наследник на подходе, а ты как малец на неё глазеешь.
Сергей Николаевич-Френд ответил сразу, будто не в первый раз:
— Думаю, я люблю Ирину не столько за то, кто она есть, сколько за то, кто я, когда я с ней. Когда я нёс её на руках из леса, думал, растрясу насмерть. Так испугался, что потеряю её, — до сих пор мандраж.
— Ага, — кивнула Ольга, — глаза боятся, а руки загребущие.
— Между прочим, она единственная помнит, как попала сюда и в любую минуту может уйти своим способом. Тогда я её точно потеряю. Навсегда.
— Когда мало времени, тут уже не до дружбы, только любовь, — понимающе кивнуло Санто-Лано.
Сергей Николаевич-Френд вздохнул и, глядя на откровенно счастливую Ирину, продекламировал:
Я покорён её осеннею улыбкой — Она милей, чем смех красавицы младой. Моей душе, мятущейся в тумане страхов зыбких, Она как маячок надёжный и родной.То, что Сергей Николаевич-Френд заговорил стихами — полбеды. Беда пришла, откуда не ждали — Сергей Николаевич-Шеф забрался на стол и в манере провинциального трагика вопросил:
Пропал мужик, чего же боле? Что я могу ещё сказать? Теперь я знаю — в вашей воле Из мужика дерьмо ваять.— Мягкое и тёплое не у всех ассоциируется с навозом, — заметила Ольга.
— «Марлезонский балет» получил новую сюжетную линию, — заметил Рыжий Клоун.
— Какую? — спросили Света с Санто-Лано.
— Известно какую, порча мужиков, — объяснила Ольга. — Посмотри, что ты с дублем нашего Санитара сделала. С виду нормальный вислопузый руководитель средненького звена, а как рот откроет — чистейшее контральто с широким и визгливым диапазоном!
— Дура! — отгавкнулись родственные души.
Рыжий Клоун неодобрительно посмотрел на Ольгу и обратился к Свете и Санто-Лано:
— Я говорил об Ирине, которая в любой момент может вернуться домой самовывозом.
Света и Санто-Лано недоверчиво покачали головами, а Сергей Николаевич-Шеф спрыгнул со стола и подошёл к своему двойнику.
— И какая нам с того польза? — спросил он.
— Никакой. Если она отправится домой, сюда вряд ли сможет вернуться.
— Зачем ей возвращаться? — удивился Сергей Николаевич-Шеф. — Дай ей номерок, пусть звякнет, а там сами сообразят, как нас отсюда вызволить.