Шизопитомник

Говорят, умные учатся на чужих ошибках. В таком случае, у всех заинтересованных лиц появилась возможность ознакомиться с мемуарами человека, попавшего в крайне необычную ситуацию (в которую с некоторой вероятностью может угодить каждый) и воспользоваться чужим опытом, чтобы проявить в подобных обстоятельствах посильную мудрость и понимание.

Пятница, с которой началась эта история, выдалась обычной и уже к обеду начала изменять своему трудовому предназначению. Сначала утомлённое начальство удалилось на перерыв. После усердного перекуса оно двинуло на семинары и симпозиумы в ближайшие санатории-турбазы.

По такому еженедельному случаю там с утра чистили бассейны, готовили сауны и закуски, без которых обмен опытом по угнетению народных масс решительно невозможен. Работники среднего звена, лишённые квалифицированного досмотра своей трудовой дисциплины, тут же занялись личными делами и планами на выходные, ибо каждая свободная летняя минута, проведённая абы как, аукнется зимой депрессией и хронической трудофобией.

Герои этой истории, как типичные пятницофилы, тоже были втянуты в водоворот вечерне-пятничного сумасбродства. Но для них последствия оказались столь удивительными, что разгадать их истинный смысл под силу только людям с необыкновенной толерантностью к миру в целом и чужим историям в частности.

— Граждане без предварительной педагогической обработки не могут считать своё развитие оконченным. Только отечественная педагогика может недоразвитого человека поднять до уровня гармонично недоразвитого! — сказала директриса и отпустила подчинённых на обед, для углубленного переваривания её сентенции.

Ирина легко согласилась с оговоркой начальницы. Ей, «формировщику кирпичиков светлого будущего», то есть учителю русского языка и литературы, эта истина открылась давно, и она не однажды наблюдала, как «гармонично недоразвитые кирпичики», продукт отечественной педагогики, то сваливались всеми несчастьями кому-то на голову, то норовили обрушить всю конструкцию светлого будущего.

Давно осознав бессмысленность своего бесценного и низкооплачиваемого альтруизма, она причислила себя к… откровенно говоря, сначала к лику святых, ибо мученичество и чудо были для неё ежедневной педагогической рутиной. Чудом она считала то, что любила свою работу, несмотря на чиновничьи реформы особой жестокости и очевидную невсхожесть «семян доброго и светлого». Увы, семена даже при посадке не удерживались в её воспитанниках, ибо сознание их чуть ли не с роддома забивалось сорняками реклам, теле-шоу и сериалов для людей с мягким мозгом…

Однако, переосмыслив свою биографию и признав лёгкое личное несовершенство при стычках с мужем и начальством, Ирина причислилась к бойцам невидимого фронта. Не к подлым шпионам, которые на поверку оказываются славными разведчиками, а к бойцам реально невидимого фронта. Иными словами, она перенесла свои импульсивно-альтруистические навыки в миры столь отдалённые, что и сама не представляла, где они находятся. Туда, где нет «процентовки по увеличению педагогического материала», где она никому ничего не должна, где не бывает одиночества, несчастной любви и прочих грустных вещей.

Сначала её полёты в Астрал были хаотичны во всех аспектах. Время вылета, способ, дальность, продолжительность — всё было непредсказуемо. Но вскоре Ирине удалось взять под контроль первый фактор — время вылета. Расставшись с любимым кем-то мужем, она, вопреки скрытым установкам психотерапевтов, не стала скорбеть. Со всей невостребованной страстью Ирина предалась новому увлечению и каждый вечер, проверив работы учеников и вздохнув над очередным откровением типа «Раскольников — негуманный лох. Несчастный случай в лом оформить было?», она без досады ложилась на диван, погружалась во внутреннюю тишину и удалялась в другие пространства. Если не телом, то душой. Хотя в перспективе собиралась найти приличный мир и перебраться в него и душой, и телом.

А пока она решила разобраться со способами транспортировки. С нахальством непосвящённого Ирина задумала быстро обучиться всем видам выхода

в Астрал, рассортировать их по трудности прохождения, дальности закида, прочности и ясности восприятия, затейливости потусторонней среды и прочим параметрам. Потом по результатам мониторинга написать бестселлер и обеспечить себя досугом для новых нетрадиционных исследований в запредельно нетрадиционных местах. Отличный план под её способности. Но засада оказалась, где её не ждали — способов астральничать было слишком много. Выход в Астрал по методу:

маятника, юлы и прочих мобилей;

созерцания, внедрения, проекции, обратной проекции;

удержания, усиления, приближения, удаления;

астрального каната, шнурка, шара, пузырька и других предметов вторичной необходимости;

Сталкера, Шамана, Адольфа Моисеевича Сидорова и иных замечательных индивидуумов;

и так далее.

Только оглавление заняло две страницы. Пока освоишь все способы с трёх-четырёхкратной повторяемостью ощущений, потеряешь удовольствие от процесса. Лет десять проёрзает душа туда-сюда с перспективой угодить в бездушные лапы отечественных психиатров, и ничего захватывающего в этом психозахвате не будет. Пришлось сократить содержание грядущего шедевра, ограничив будущих фанатов тремя-четырьмя самыми проверенными транскоммуникационными линиями.

— Это тоже неправильно, — возразило Ирине прагматичное эго. — Представляешь, если все полетят по проторенным трём-четырём трассам? В Астрале будет давка, как на вокзале. Тебя же и затолкают.

Ирина прикинула мощность своего таланта и решила:

— А для себя я зарезервирую какое-нибудь экзотическое местечко и никому о нём не расскажу. Хотя, для экзотических троп потребуется соответствующая процедура…

— Тебе ли впадать в недоумёнку? — поддразнило её эго.

Вскоре Ирина нащупала свою технику: выбираясь в Астрал самым простым способом, она искала безобидного обитателя и цеплялась за него. Через мгновение её «стряхивали» в следующий мир, в котором процедура повторялась. И, хотя маршрут всегда был новым, Ирина надеялась, что скоро найдёт то, что искала, и способ устойчивой транспортировки.

Последняя пятница была похожа на предыдущие. Утром разбитый будильник, который никогда не помогал проснуться, но отлично мешал спать, и кислое молоко в какао. Днём озабоченная новой проверкой директриса, аки педагогическая вампирша, выпила из подчинённых все соки. Вечером уехавший перед носом автобус, разорвавшийся в сумке пакет молока… Черти всех мастей не меньше остальных любят пятницу. Презрев все вечерние развлечения, Ирина быстро убрала квартиру, включила стиральную машину, доела творог с корицей и достала тетрадку с «шедеврами» своих учеников. Она решила опубликовать их в блоге, но добравшись до фразы: «В основу этого романа легли розовые сопли автора», выключила компьютер, повесила на холодильник большой магнит с надписью «Ушла в Астрал. К обеду не ждите» и приступила к процедуре выхода. Цепляясь за намерение послать убогое бытие как можно дальше, она рассчитывала на необыкновенное путешествие. Так и получилось: в одно мгновение какой-то псих из ближнего Иномирья пихнул её в место столь отдалённое, что оно показалось ей приемлемым.

Ирина очнулась посреди широкой улицы. С обеих сторон от проезжей части стояли странные, скруглённые по углам дома с узорчатыми коричневыми решётками поверх белых матовых стен. По пять с каждой стороны. Все дома были двухэтажными, и только в центре напротив друг друга два трёхэтажных здания. Хотя стены домов казались полупрозрачными, сквозь затейливые решётки невозможно было разглядеть интерьер. Густой лес непроницаемой стеной окружал удивительный квартал. Словно трёхмерные фотообои, он замыкал пространство, не оставив выхода из городка случайным астральщикам. Ирина взглядом прикоснулась к домам, деревьям, мощёной красной плиткой дороге между домами… В целом место ей понравилось.