Шкатулка хитросплетений
Шрифт:
— Здесь, — тихо ответила Ивица. Лицо Ночной Мглы исказилось, превратившись в уродливую маску.
— Здесь, в моем доме? Дитя Холидея? Пока я была заперта с ним в волшебных туманах, заключена в эту проклятую коробку? Я была заключена с ним, девчонка, ты об этом не знала? Мы провели вместе несколько недель, потерявшие память, превратившиеся в существа, которых мы даже не узнавали. Он пришел к тебе во сне? Да, он мне об этом рассказал. Именно тот сон высвободил его из неведения, заставил сказать правду о нас обоих. — Она не говорила, а шипела. — Ты с ним виделась после его возвращения? — И она улыбнулась, наблюдая за реакцией Ивицы. — А, так ты даже не знала, что он вернулся, да? Вернулся обратно из другой жизни, жизни, где он был со мной, маленькая сильфида, в которой я была его подопечной, а он — моим защитником. А ты знаешь, что между нами произошло, пока ты рожала ему ребенка?
Она помолчала, и глаза ее огненно вспыхнули от предвкушения.
— Он переспал со мной, будто я — его…
— Нет!
Голос Ивицы был тверже камня, одно это слово прозвучало настолько решительно, что оборвало тираду ведьмы не менее верно, чем петля, затянутая на горле.
— Он был мой! — завопила ведьма Бездонной Пропасти. — Он принадлежал мне! Он остался бы моим навсегда, если бы не тот его сон, где он увидел тебя! Я потеряла все, все! У меня осталось только мое «я», могущество моего волшебства, сила моей воли. Их я получила обратно. Холидей у меня в долгу! Он украл у меня мою гордость и достоинство, и это превратилось в его долг мне, долг, который он обязан выплатить! — Ночная Мгла побледнела от ярости.
— Это дитя, — прошептала она, — послужит неплохой платой.
Ивица похолодела. Ее трясло, в горле у нее пересохло, сердце замерло.
— Ты не получишь мое дитя, — сказала она. Улыбка заиграла на губах ведьмы.
— Не получу? Что за глупые слова ты употребляешь, строптивая сильфида. И вообще дитя было рождено в моих владениях, здесь, в Бездонной Пропасти, так что оно по закону принадлежит мне. По моему закону.
— Никакой закон не позволяет отнимать дитя у матери. У тебя нет прав предъявлять такое жуткое требование.
— У меня есть все права. Я — госпожа Бездонной Пропасти и владею всем, что в ней оказывается. Дитя родилось на моей земле. Ты нарушительница законных границ владения и к тому же глупенькая девчонка. Не воображай, что ты сможешь мне что-то запретить.
Ивица не отступала:
— Если ты попытаешься отнять у меня мое дитя, тебе сначала придется меня убить. Ты согласна на такое злодеяние?
Ночная Мгла медленно покачала головой:
— Мне нет нужды тебя убивать. Для тех, кто владеет волшебством, существуют способы попроще. И судьба пострашнее смерти ждет тех, кто пытается мне мешать.
— Если ты украдешь дитя Его Величества, тебе несдобровать! — бросила ей Ивица. — Он найдет тебя даже в преисподней!
— Глупенькая сильфидочка, — мягко промурлыкала ведьма. — Твой королек даже не узнает, что ты тут побывала!
Ивица застыла. Ночная Мгла была права. Никому не известно, что Ивица попала в Бездонную Пропасть, никто не знает, что она вернулась из волшебных туманов. Если она пропадет, кто сможет проследить ее путь? Если ее дитя исчезнет, кто сможет утверждать, что оно вообще существовало? Возможно, эльфы, но захотят ли они помочь? Что ей делать?
— Кто-нибудь узнает правду и откроет ее. Ночная Мгла! — отчаянно настаивала она. — Такое навсегда не утаить! Даже у тебя это не получится!
Ведьма медленно и презрительно пожала плечами:
— Может, и не получится. Но я смогу сохранять эту тайну достаточно долго. Жизнь Холидея не бесконечна. В конце концов я останусь здесь, когда он умрет.
Ивица медленно кивнула, поняв наконец замысел Ночной Мглы.
— Вот почему тебе нужно дитя Бена, да? Чтобы после своей смерти он не смог оставить ничего. Ты сделаешь дитя своим и при этом сотрешь все его следы. Ты настолько сильно его ненавидишь? Ночная Мгла сжала свои тонкие губы:
— Еще сильнее. Намного, намного сильнее!
— Но дитя ни в чем не виновато! — воскликнула Ивица. — Почему младенец должен стать причиной раздора? Почему дитя должно пострадать от твоей кипящей ярости?
— Дитя будет прекрасно расти. Я позабочусь об этом. Обещаю.
— Оно не твое!
— Мне надоедает с тобой спорить, сильфида. Отдай мне дитя, и, может быть, я разрешу тебе уйти. Роди другого ребеночка, если хочешь. У тебя есть такая возможность.
Ивица медленно покачала головой:
— Я никому не отдам мое дитя, Ночная Мгла. Ни тебе, ни еще кому-то. Посторонись и дай мне дорогу. Я ухожу.
Ведьма мрачно улыбнулась.
— Думаю, что не выйдет, — сказала она. Ведьма уже шагнула вперед, начав поднимать руки под черным одеянием, намереваясь отнять дитя силой, когда знакомый голос проговорил:
— Сделай так, как она говорит, Ночная Мгла. Дай ей дорогу.
Ведьма замерла на месте, словно окаменев. Ивица быстро оглянулась, но не увидела ничего, кроме деревьев и туманного сумрака.
И тут из леса показался Дирк с Лесной опушки, изящно проскользнувший сквозь густые заросли кустарника. Его серебряная шкурка была безупречно чистой, черный хвост немного подергивался. Он вспрыгнул на полусгнивший ствол упавшего дерева и сонно прищурился.
— Дай ей дорогу, — мягко повторил он. Ночная Мгла напряглась:
— Дирк с Лесной опушки. Кто дал тебе право прийти в Бездонную Пропасть? Кто разрешил тебе?
— Коты не нуждаются ни в разрешениях, ни в даровании прав, — ответил Дирк. — Ей-ей, тебе следовало бы это знать. Коты ходят где им вздумается. Так было всегда.
Ведьма рассвирепела:
— Убирайся немедленно! Дирк зевнул и потянулся:
— Скоро уйду. Но сначала ты должна дать дорогу Ее Величеству королеве.
— Я не отступлюсь…
— Не болтай попусту, госпожа Бездонной Пропасти. — В голосе кота прозвучали нотки усталого презрения. — Королева и ее дитя пройдут в Заземелье. Так решили эльфы, и говорить тут больше не о чем. Если тебе не нравится их решение, то почему бы тебе не поговорить об этом с ними?
Ночная Мгла бросила на Ивицу испепеляющий взгляд, а потом повернулась к коту: