Школа Добра
Шрифт:
Во-первых, за дверью стоял Виног. Невыспавшийся, злой и, да, блин, небритый. Во-вторых, он схватил меня за руку в тот момент, когда дверь открылась. В-третьих, вытащил меня наружу и свободной рукой отрезал мне путь к отступлению. В-четвертых, он меня поцеловал, прижав к стене в коридоре. Я испугалась и растерялась. Только этим можно объяснить то, что вместо возмущения я обняла агрессора за шею двумя руками и привстала на цыпочки, чтобы целоваться было удобнее. Он прорычал что-то одобрительное и скользнул рукой в мои волосы, а они же лохматые, и нечесаные, и... И мне все
Александр оторвался от меня ровно для того, чтобы вдохнуть немного воздуха и по сторонам оглядеться.
– Черт! Черт! – прошептал расстроенно. – Что ж так... Иди сюда.
Ноги заплетались, в голове звенело, но я как-то умудрилась добежать за ним до конца коридора, ни разу не споткнувшись, а потом их темнейшество аккуратно прислонило меня к стене у того самого камина, в котором помощник Санты нашего Вепря искал, и, отвернувшись, начало что-то колдовать.
– Что ты делаешь?
– Щит невидимости.
– Интересно... Научишь?
– Нет! – последний пасс рукой, и он поворачивается ко мне с нехорошим таким взглядом. Черным. А я точно знаю, что глаза у него не черные, а наоборот, бирюзовые, как летнее море.
– Никаких больше романов с джиннами, – произнес он, наклонившись к моему лицу. – Слышишь?
Ой, как страшно-то...
– А не с джиннами? Меня вчера Павлик Эро у столовки за локоток хватал оч-чень интимно, и...
И я зажмурилась и голову в плечи втянула, потому что в черных глазах, кажется, сверкнула молния.
– Вообще никаких романов! – молнии сверкают, а голос-то спокойный... как-то не сочетается это одно с другим.
– Почему это?
– Потому что у тебя роман со мной!
Ого! От таких новостей я даже забыла о том, что я тут жду, пока грянет буря, и оба глаза распахнула навстречу неприятностям, потому что приятностей вид человека, с которым у меня, как выяснилось, роман, не обещал.
– Да? А выглядишь ты так, словно у нас с тобой совместное препарирование лягушки.
Александр опустил взгляд с моего лица в вырез халата и заявил:
– Зато ты выглядишь... умопомрачительно.
И я поняла, что он не язвит ни капельки, когда он снова посмотрел мне в глаза. Полыхнула маковым цветом немедленно, двумя руками полы своей домашней одежды стянула и принялась с интересом рассматривать узор на камине.
– Ты почему не на практике?
Виног неожиданно рассмеялся и прижал меня к себе.
– Говорю же, у меня из-за тебя помрачение ума. Не видишь разве?
– Не вижу.
– Я с тобой до старости не доживу и поседею раньше времени, – пожаловался Александр в мою макушку. – Злишь меня с невинным видом, с ума сводишь своей наивностью...
– Я не нарочно, – прошептала я, пряча улыбку в пыльном камзоле. – Тебе влетит за прогул?
– Ага... Наверное. И тебе, кажется, тоже.
Вот так и получилось, что второй учебный день нового семестра я бессовестно прогуляла, не жалея об этом ни секунды. Ну, почти ни секунды, если забыть о том, что во время прощального поцелуя у ворот нас с Александром застукала Фифа Сафская.
***
– Ты только представь себе! – возмущалась я спустя десять минут, честно и преданно глядя в задумчивые голубые глаза Могилы. – Фифа Сафская!!! И знаешь, что она сказала, когда я у нее спросила о том, что она здесь делает?
– Меня больше интересует, что делала ты весь этот день, – искренне ответила мне подруга. – А главное, с кем и где?
Я покраснела и зачем-то полезла проверять, что у меня в тумбочке лежит, и уже оттуда, из тумбочки, ответила:
– А давай я сделаю вид, что не знаю, из-за чего с тобой приключилась мини-истерика на балу у шамаханских, а ты представишь себе, что я весь день просидела за партой рядом с тобой.
В комнате на какое-то время наступила тишина, нарушаемая только едва слышным перешептыванием Григория с Вепрем, а потом изумительно бодрым голосом Аврора воскликнула:
– Так что там Фифа тебе поведала?
О, Фифа поведала! Особенно после того, как я, не выдержав того, с какой интенсивностью она стреляет глазами в моего – мамочки, моего!!! – Александра, выпроводила Винога на практику. О причине моей суеты и нахмуренных бровей он спрашивать не стал, а только рассмеялся весело и, обняв, шепнул на ухо:
– Вечером, как договорились, да?
Я кивнула и с независимым видом и розовыми щеками к Сафской повернулась, а она дождалась, пока за парнем закроются ворота, а потом спросила ядовитым голосом:
– Что, мышка, ты у нас тут звезда, оказывается?
– Ну, мышка не мышка, а какая есть... Ты знаешь, что на территорию Школы без визы нельзя попасть? Ты что вообще здесь делаешь?
Вместо ответа Сафская презрительно хмыкнула и убила меня, брезгливо скривив губы:
– Я теперь тут учусь... А все из-за тебя! – и посмотрела с такой ненавистью, что мне на секунду даже страшно стало.
Нет, Институт не закрыли после учиненного над нами с Авроркой безобразия, как я подумала в первый момент. Кто ж позволит его закрыть?! Даже у Волчка-старшего не вышло бы замять скандал, который неминуемо грянул бы в этом случае. Однако папиных сил и влияния хватило на то, чтобы все придворные, чьи дочери посещали это достойное и старинное учебное заведение, перевели своих чад в другие Школы и Институты. С оттоком денежных средств, само собой.
Что двигало господином Сафским, когда он ходатайствовал о зачислении своей дочери в середине учебного года именно в Школу Добра, я не знаю. Хотел ли он выслужиться перед моим отцом, или в самом деле решил, что нас с Фифой связывает трепетная и нежная дружба. Но факт оставался фактом. Стервочка теперь училась на одном курсе со мной и Авроркой.
***
Эро сидел в засаде, спрятавшись за щитом невидимости, и ждал. Откуда-то была уверенность, что вторичное похищение шкатулки произойдет именно сегодня, пока говорливые хозяйки комнаты будут на занятиях. «Вот было бы здорово поймать воришку с поличным!» – мечтал Пауль в пустом по утреннему часу коридоре. Он примерял к себе лавры, прислушивался к восхищенным крикам и овациям, с легкой улыбкой на губах принимал благодарность от ректора, когда на лестнице послышались быстрые шаги.