Школа жизни
Шрифт:
Вот уж вряд ли. Да, после этого высказывания во мне ожил умерший сарказм. Я? Гордиться тем, что переспала с высокомерным, циничным убийцей — психопатом? Нет уж, увольте. Для меня это будет самым противным поступком, о котором я попытаюсь забыть, как о самом жутком сне.
— А ты, Вивьен? — обратилась Катерина ко мне, — Чего боишься ты?
Первое время я тряслась, как лань, когда она спрашивала меня о чём — то, но за эту неделю я насмотрелась такого, что стисняться и бояться с кем — то разговаривать было бы очень глупо.
— Боюсь не понравиться, моя госпожа, — ответила я ровно, смотря прямо на Вампиршу. Естественно это была не правда,
— Ну — у, — она смешно нахмурила брови и чуть надула губы, — Я тебя прекрастно понимаю, сама не знаю, что одеть сегодня. Но для вас я специально пригласила лучших мастеров своего дела и я уже вижу результаты, которые мне очень нравятся. Поэтому тебе, нечего бояться, моя дорогая, главное вести себя согласно своему статусу в обществе и всё будет хорошо. Знаешь, я наверное, порекомендую тебя своей подруге, как очень хорошего работника и возможно она возьмёт тебя в своё дом.
Она меня подарить собралась?! От этого заявления, которое было сказано таким милым тоном я сиснула зубы до боли, чтобы как — то привести себя в чувство и успокоиться. Кажется, Катерина ничего не заметила. Она поднялась, переступив через труп мальчика, встала в центре комнаты около стеклянного столика на котором стоял кувшин с кровью и квадратная коробка с салфетками. Взяв одну, она промокнула губы и начала вытирать руки.
— Вы, девочки мои, куклы, а что делают куклы? — она обращалась к нам, поэтому мы молча слушали, взирая не неё со своих мест, — Правильно, молчат и хорошо выглядят.
Спустя какое — то время нас наконец — то закончили мучать. «Причёски и макияж нам сделали, а значит самое трудное позади» — думала я, но оказалось самое трудное было впереди.
Нас оставили в спальне Катерины одних, разрешив поговорить и походить. Как только за последним визажистом закрылась дверь я тут же встала и бросилась к зеркалу, впрочем как и остальные девчонки. То, что я увидела шокировало меня очень сильно. Я медленно полошла ближе и аккуратно потрогала себя за лицо, боясь, что мне сделали пластику или натянули другое лицо. Это было просто что — то! У меня слов цензурных не осталось! Идеально ровно и однотонное лицо, хорошо очерченные скулы, пухлые идеальной формы губы. А глаза?! Они выглядели огромными! Чёрные тени, нарощенные ресницы чуть ли ни до бровей, которые тоже, кстати пострадали, подводка, тушь — чего там только не было. И мои светло — карии глаза выглядели как — то неестественно ярко. Я помню, что перед началом всего этого издевательства мне закапали в глаза какие — то капли, но я не знала, что это повлияет на цвет моих глаз. А причёска?! Обём, как у льва (!) и идеальной формы кудри. Осторожно прикоснувшись к одному из локонов, поняла, что лака влито столько, что Это будет стоять колом пару дней. Охренеть!
Остальные тоже давольно прилично пострадали: Мэри тоже сделали укладку и очень яркий макияж. С остальными такая же история.
— Они нас к конкурсу Мисс Вселенная, что ли готовят? — вскрикнула Джесика, тыкая пальцем в свою высокую причёску.
— Или в последний путь, — буркнула Виола, — Накрасили так, чтобы в гробу красиво смотрелась.
— На продажу нас готовят, — отозвалась я, — Чтобы привлечь потенциальных покупателей нужно, чтобы мы имели товарный вид.
Мэри подошла ко мне и, взяв за руку, заглянула в глаза.
— Ви, я не хочу, чтобы тебя забрали, — всхлипнула она, — Ты такая красивая,
И из её глаз потекли слёзы. Я тут же кинулась к столику и, схватив салфетку, подбежала к Мэри:
— Не плачь! У тебя косметика может потечь, а Катерина этого точно не простит.
И я начала аккуратно промакивать слёзы под глазами у этого ангелочка. Мои опасения были напрасны: ни грамма туши не размазалось. Косметика была качественная и это не могло ни радовать.
— Я не смогу без тебя, — жалобно пискнула она, — Ты такая…такая…
Она была на грани и я кребко обняла её, прижав к груди. Я полюбила эту маленьку девчонку с огромными голубыми глазами, как собственную сестру. Надеюсь, ей попадутся хорошие хозяева. В том, что её возьмут я была уверена.
— Малыш, я не такая хорошая, как ты думаешь, — шепнула я, видя, как Виола с некой долей зависти смотрит на нас, — Я до шестнадцати лет была малолетней приступницей.
— Ты серьёзно? — отсторонившись, удивлённо спросила Мэри, — А что ты делала?
— Дралась, пила, курила и не всегда сигареты, в общем вела разгульный образ жизни, — улыбнулась я, — Поэтому я сюда и попала.
— Но ты рассказывала, что ты шла на собесеование, когда Кетерина тебя встретила, — сказала она. Я грустно улыбнулась и покачала головой.
— Да, и это правда. Но если бы я исправилась, то никогда бы не попала в Чикаго, а училась бы в каком — нибудь институте на хирурга и водила бы знакомства с одними ботаниками, — произнесла я со вздохом.
Мы говорили ещё, но двери открылись и нам пришлось замолчать. В спальнб вошла Катерина в шикарном тёмно — борбовом платье, а за ней шли три девушки и несли в руках свёртки и огромные бумажные пакеты. Мы тут же склонили головы и сделали реверанс. Это своеобразное приветствие, которое мы обязаны выполнять в присутствии любого Вампира. Это так выматывает ни сколько физически сколько марально: склонять голову перед убийцей и извращенкой с манией величия.
— Вольно, — махнула Вампирша рукой, — Ну как вам ваши причёски? Оценили, да?
Мы покорно смотрим в пол, но подбородки чуть задраты, так эффектнее смотрится. Девушки, пришедшие вместе с ней разложили пакеты на кровати и выстроились в линеечку, скромненько сложив ручки перед собой и потупив взор. Катерина называет их рабами, потому что памяти у них нет совсем. То есть они не помнят кто они и кем были в прошлом, просто перед ними всего две задачи: не умереть и выполнять любой приказ Вампирши. В первый входит питание, посещение душа, справление нужды, а во второе делать то, что скажут. Эти девушки уже безвозратно потеряны, на их шеях и руках живого места нет: всё в укусах, ссадинах и синяках. Просто к Катерине иногда заскакивают гости и она, как гостепримная хозяйка разрешает им делать всё, вот они и отрываются на прислугах. Но нас Вампирша стережёт и никому не показывает, видимо это у неё принципы такие — не показывать товар до полной готовности.
— А сейчас мы оденем вас, мои куколки, — слащаво сказала она и потрепала стоящую рядом Николь за щеку. Та никак не отреагировала, лишь голову склонила ещё ниже — это тоже такое правило, если кто — то оказывает тебе знак внимания, то нужно с достоинством и честью принять его. Ненавижу всё это!
— Кто первый? — спрашивает она у нас, — Может… Вивьен?
Я выступила вперёд, и склонив голову, ответила:
— С удовольствием, моя госпожа.
— Моя красавица, — похвалила она и махнула в сторону зеркала, — Встань там.