Школьник
Шрифт:
Рассказываю все как есть, максимально подробно. Естественно, что никакой вины за собой не признаю. А в чем мне признаваться-то, в печенье что ли?! Или в том, что я умею играть, а иногда делаю это очень хорошо. Так я и сам не знаю, почему так происходит. Обращаю внимание на оговорку этого самого Хрющенко о «почти профессиональной команде», которая «не могла проиграть». А уж попадание мячом в лицо парню из команды соперников — это просто роковая случайность, ничего такого. Мишаня мог и в меня целить, уже «прилетало» от него в прошлую субботу, такая шишка была…
Такое чувство,
Тем временем, Мишаню «обрабатывает» другой следователь, более въедливый. Он пытается «убедить» его взять на себя роль исполнителя, а заказчиком преступления обозначить меня, даже мотивы подсказывает. В принципе, Мишаня не против «соскочить», но не такой ценой. Отвечать по статье «покушение на убийство» или даже «нанесение тяжких телесных», да еще в составе группы — ищите идиотов. А вот насчет «допинга» рассказывает подробно и с удовольствием. Хотят тут он далеко не первый…
Петьке досталась следователь-женщина, причем довольно молодая и симпатичная, да еще неплохой психолог. Она довольно быстро разговорила прямого, как палка, парня, после чего вытрясла из него все, что могла. Конечно, большую часть пропустила мимо ушей, за ненадобностью, но и того, что удалось «накопать» хватило бы для обвинения. Осталось только получить доказательства и/или признание. А вот признаваться в чем бы то ни было Петька тоже не собирался, чай не дурак.
К бате и брату пока даже не совались, понимали, что просто так от взрослых людей ничего не добьешься. А никаких реальных фактов, кроме различной трепологии, еще не было получено. Лаборатория результаты пока не дала, признаний нет, а если вспомнят про адвокатов, то вообще дело рассыплется.
К 8 утра капитан Свиридов, которому скоро сдавать дежурство, понял, что «по горячим следам» раскрыть это «громкое» дело не получается. А ведь ему еще нужно доложить что-то Хрющенко… Вчера майорские погоны показались немолодому капитану такими близкими… А теперь нужно думать, как побыстрее «расколоть» молодежь на признание. И надеяться, что лаборатория даст нужное заключение. Иначе…
Какого хрена тут происходит?! — от громового голоса в коридоре, казалось, задрожали не только стекла, но и стены. — Вы что творите, идиоты?!
Том 1. Глава 40. Утро начинается
Здание Фрунзенского райотдела милиции, центр Саратова
02.05.1986. Утро
— Товарищ подполковник, докладывает дежурный по райотделу капитан Свиридов! — бодро начинает доклад капитан.
— Слушай, Свиридов,
— Тут вчера такое было…
Дальше Свиридов рассказывает свою версию событий, в которой все мы выступаем в роли жутких монстров, практически террористов, планировавших покушение на второго секретаря горкома, но решивших начать с его племянника. И только он, Свиридов, практически с благословения товарища Хрющенко, грудью встал на пути преступников и почти раскрыл это дело.
— Стоп, Свиридов, ты что несешь?! Давай по шагам! С чего все началось?!
— Товарищ Хрющенко на стадионе, после матча, в котором выиграла команда 2-й школы, обвинил команду в использовании допинга и потребовал всех лишить наград.
— Чего? При всем честном народе?
— Да, сразу после финального свистка судьи. Тот еще пытался как-то утихомирить его гнев… Нашел с кем связываться!
— Дальше что было?
— Какой-то врач пытался сопротивляться, говорил, что без анализов нельзя кого-то обвинять. Нашел время перечить!
— Хоть один умный человек там был… — тихо говорит начальник райотдела милиции. — Дальше что было?!
— Хрющенко сообщили, что во время матча пострадал племянник второго секретаря горкома партии товарища Иващенко, ему мяч в лицо попал, разбили в кровь.
— Бывает… Ну и что?
— Хрющенко начал кричать о нанесении тяжких телесных, потом о покушении на убийство! Потребовал всех участников арестовать, ведь это ОПГ явно. Да и насчет допинга они не отпирались…
— А что там было-то хоть? — офигевает от услышанного подполковник.
— Домашнее овсяное печенье и орешки с вареной сгущенкой. Мы взяли образцы для анализа. Хрющенко тоже, ему все раньше нас доложили.
— Тааак, и что дальше?!
— Ну я задержал Сергеевых, отца и двух братьев — Максима и Владимира, а также Петра Шишкова и Михаила Рубцова. Свободных одиночек не было, поэтому на ночь их поместили в СИЗО. Сейчас Максима, Петра и Михаила допрашивают следователи. Еще мы у Сергеевых дома обыск провели по «горячим следам», перевернули там все, собрали образцы и улики. Анализы на допинг и наркотики собрали у всей команды, лаборатория с вечера работает, ищут, что они там принимали.
— Постановление на обыск откуда взяли?
— Так по неотложным нуждам…
— Понятно… Ребятам сколько лет?
— По 16 вроде… Кому-то 17… По тяжким преступлениям ответят по всей строгости!
— Кто присутствует на допросе?!
— Следователь и обвиняемые, больше никого посторонних. Они так поют! Сейчас соберем признания, потом прижмем отца и старшего брата!
— Дааа…
Подполковник не успевает осмыслить, в какую … историю он попал благодаря подчиненным, когда дверь в его кабинет распахивается. На пороге стоят несколько человек в штатском и суровый военный — полковник, судя по погонам… А из коридора доносится: «Товарищ генерал!»