Шлак 3.0
Шрифт:
— По-другому нельзя, Дон. Мы не можем оставлять в живых людей, знающих о наших замыслах. Ты не мальчик, понимаешь, чем это грозит.
Я вынул шприц, повертел в пальцах. Да, конечно, понимаю… Сейчас, пока разум чист от давления нанограндов, мой мир похож на унылую сказку, в которой добро и справедливость стоят на первом месте. Мне нравится эта версия существования, потому что в ней я всё тот же Женя Донкин, известный в городе бариста, любимый муж, заботливый отец. Но стоит ввести дозу, появится сухая расчётливость, для которой понятия «друг» и «враг» в смысловом плане почти не отличимы, и тогда на сцену выход проводник Дон, человек, способный на многое —
— Ты единственный, кто с ним справится, Дон, — глаза Алисы хлопнули ресницами. Мне захотелось обнять её, но…
Я снял плащ, закатал рукав и воткнул иглу в вену. Постоял, справляясь с первой волной ярости, и удовлетворённо выдохнул:
— Если это надо для спасения моего старого мира, я готов.
Проводник Дон победил окончательно.
Мы прошли на платформу. Я помог Алисе забраться в теплушку и поднялся следом. Дверь запахивать не стали, сели в проёме, свесив ноги. Звездун притулился сбоку, положил винторез на сгиб локтя и закрыл глаза. Я кивнул на квартиранта:
— Он в курсе событий?
— Оружие и экипировка — оплата его услуг.
Ага, вот что он имел ввиду под неоплаченным долгом. Вся эта намечающаяся война даёт ему шанс поднять статус и заслужить место чуть лучше того, на котором он сидит сейчас. Правильный парень. В начале он настораживал меня, но теперь нравится всё больше и больше, и он единственный, кто выбрался со мной из той передряги, называющейся в этих краях шоу Мозгоклюя.
Машинист дал гудок, состав дёрнулся, прогремев сцепкой. Черепашьим шагом прошли ворота и, набирая ход, двинулись вдоль Развала. Промелькнула промзона, показалась череда заброшенных бараков. Я смотрел на город, дышал полной грудью, мысленно отмечая про себя короткие вспышки клокочущей ярости тварей. Они прятались за бараками, в густой траве. Я уже начинал отличать их даже не видя. Те, которых я чувствовал сейчас, — пёсо. Несколько мелких стай. Где-то неподалёку есть источник воды, его я чувствовал тоже. Вода — главная составляющая любого, в ком есть хоть пара карат. Без неё жизнь невозможна: быстрое обезвоживание и смерть. Вторая составляющая — еда. Есть хочется постоянно, хотя необходимость в этом не столь принципиальна. Я знаю, что могу находится без пищи несколько дней и недель, не ощущая ущерба для организма, однако при этом увеличивается расход нанограндов, поэтому есть надо всегда, когда появляется возможность.
Третья составляющая… Я искоса посмотрел на Алису.
Примас не просто так завёл себе гарем, мужские силы и желания увеличиваются, и древний как сама жизнь инстинкт размножения постоянно давит на мозг. Выше него только ярость и ненависть. Алиса не может не понимать этого, но вида не показывала. А я гнал прочь любые мысли о сексе. Кто бы знал, какого напряжения мне это стоило.
Планшет вдруг разродился сообщением:
Предложение по особому сотрудничеству: мероприятия по розыску.
Что ещё за мероприятия? И вообще, какое сотрудничество, если куратор рядом со мной.
— Алис…
— Принимай.
Я отправил согласие и получил ответ:
Вам поручается поиск лиц, нарушивших Свод законов Загона (полный список нарушителей предоставляется отдельно в приложении № 1). Поиск может проводится на любых Территориях без ограничения, для чего вы наделяетесь полномочиями законного представителя Загона (цифровое удостоверение предоставляется отдельно в приложении № 3). В зависимости от нарушенного параграфа Свода законов Загона, нарушитель должен быть депортирован в Загон либо ликвидирован на месте (полный
Следом потянулись рулоны приложений. Я только успел выхватить взглядом нумерацию нарушителей, последний числился под номером семьдесят два.
— Ну и к чему всё это?
— Это наше оправдание перед Конторой на тот случай, если она вдруг заинтересуется, что мы делаем в Полыннике.
Поезд издал предупредительный гудок, мы подъезжали к полю крапивницы. Я привычно стянул бандану, потом вспомнил, что теперь у меня есть нормальный респиратор. Алиса вынула такой же, надела. В нём она стала походить на маньячку в наморднике. Меня разобрал смех.
— Над чем смеёшься? — не поняла девчонка.
— Ты в этом респираторе такая… — я не докончил фразу.
— Ты не лучше.
— Не сомневаюсь.
Нет, всё-таки у неё полностью отсутствует чувство юмора, а улыбку вызывает лишь необходимость холодного расчёта или своеобразное предвестие грядущих проблем для собеседника. Хотя улыбаться ей идёт.
К Полыннику мы подъехали в начале десятого. Размеры городка не превышали размеры районного центра средней значимости. В лучшие времена в нём проживало семь тысяч человек, это я прочитал в загоновском аналоге Википедии. Городская планировка походила на военный лагерь: прямые улицы, квадраты жилых кварталов, трёхэтажные блочные дома, схожие друг с другом как близнецы. Исключение составляла восточная окраина.
Ещё на подъезде к городу я увидел похожую на донжон башню. Видно её было от самого поля. Высота башни пятнадцать метров, рядом цех, склад, отдельная железнодорожная ветка. Сейчас хозяйство выглядело заброшенным, насосы не работали, но источник по-прежнему существовал, и тот, кто владел им, владел всем Развалом, ну или почти всем.
Поезд подошёл к платформе, спустил пары и остановился. Из здания вокзала вышли несколько человек и распределились по платформе. Они начали направлять выходивших из теплушек людей на площадь перед вокзалом, составляя двухшереножный строй. Мы встали у края платформы. Звездун прислонился плечом к дереву, придерживая винторез так, чтобы мгновенно пустить его в дело.
Встречающие переглянулись, один подошёл к нам.
— Кто такие?
Алиса протянула планшет с выведенным на экран цифровым удостоверением.
— Законные представители Загона на диких Территориях. Производим поиск и исполнение приговора в отношении нарушителей Свода законов.
— У нас таких нет!
— Вот мы и проверим, — мило улыбнулась Алиса. — Проводите нас к вашему коменданту.
Мужчина замялся. Как минимум треть нашего списка наверняка находилась среди защитников Полынника, но пускать каких-то законников в свои закрома и, как следствие, лишаться бойцов ему не хотелось. Но и не пустить, значит самому оказаться в списке нарушителей.
— С оружием нельзя, — не вполне уверенно проговорил он.
Я шагнул вперёд.
— Слушай, уважаемый, чтоб оторвать тебе голову мне оружие не требуется. Так что какая разница с автоматом я или без?
Он заглянул в мои глаза, оценил силу сказанных слов и кивнул:
— Идите за мной.
На площадке он окликнул невзрачного мужичка в бронежилете и каске:
— Автол! Тут, похоже, проблемы.
Мужичок повернулся, посмотрел на Алису. Лоб избороздили морщины. Узнал. Лицо приняло кислое выражение, как при виде внезапно нагрянувшего начальства.