Шляхтич Завальня, или Беларусь в фантастичных повествованиях
Шрифт:
Сказав это, он отдал посох, а сам исчез во мгновение ока.
Олешк'o долго стоял, задумавшись, размышлял об удивительном видении в облике убогого старца, о таинственной силе посоха, который держал в руке, потом, погружённый в эти раздумья, пошёл дальше.
Видит перед собою лес, затянутый дымом, будто густым туманом. Подходит ближе, смотрит — страшный пожар, пламя под порывами ветра распространяется по всему бору, охватывает ветви высоких сосен. Лоси и дикие козы, спасаясь от огня, кидаются в воду и плывут на другую сторону озера, крестьяне в отчаянии безуспешно пытаются унять стремительное пламя, которое уже тянется к засеянным полям и
Олешк'o вспомнил о словах старца и поднял конец посоха к небу. И тут же пожар утих, будто залитый водою. Только чёрные клубы дыма поднимались ввысь. Люди удивлённо смотрели на это, а Олешк'o пошёл дальше.
Неожиданно день помрачнел, солнце скрылось в густых облаках, из-за гор появилась страшная туча и вскоре закрыла б'oльшую часть неба. В вышине беспрерывно блистали молнии, поднялся ветер, один за другим гремели раскаты грома, скотина побежала с поля, всех крестьян охватил страх.
Олешк'o поднял посох к небу — и вмиг ветер разнёс клубы чёрных туч в разные стороны, и буря не причинила никакого вреда.
Когда долгий солнечный зной выжигал в поле труд земледельцев, на лугах и в долинах сохла трава, Олешк'o чудесным посохом вызывал из дальних краёв тучи и обильный дождь оживлял посевы и травы.
Многим бедным и несчастным помог он этим чудесным способом, и люди благодарили Провидение.
Наконец Олешк'o пошёл в далёкие края, где за лесами, за водами и за горами лежит обширная страна, на которую страшный чернокнижник наслал злых духов и превратил всю её в ужасную пустыню.
Несколько дней и недель шёл Олешк'o с посохом в руках всё дальше и дальше, мимо сёл и городов, миновал обширные пустые поля, которых с давних времён не касалась соха пахаря, и пришёл на место, где узкая и заросшая травой дорога скрывалась в тёмных лесах. Там он увидел огромного великана. Самые высокие берёзы своими вершинами едва доставали до его широких плеч. Он одной рукою вырывал из земли столетние дубы и, перенеся их на новое место, снова сажал в землю.
Едва завидев странника, он грозно закричал:
— Почто ты забрёл в эти тёмные леса? Сгинешь, как ничтожный червяк.
— Я не так труслив, как ты думаешь, — ответил Олешк'o и поднял конец посоха к небу.
Зашумел лес, и в мгновение ока огромные деревья упали, вырванные из земли, будто по ним прошла страшная буря. Сам великан, поражённый непонятною силой, повалился, словно столетний дуб, и покорно запросил пощады.
— Кто ты и что за службу исполняешь в этой глухой пустоши? — спросил Олешк'o.
— Тут недалеко граница державы Великого Чернокнижника, — сказал великан. — Я Дубыня, слуга его, охраняю эти тёмные леса, а теперь хочу служить тебе.
— Встань и охраняй леса, но не нападай на путников, а всячески помогай им.
Сказав это, Олешк'o пошёл дальше.
Идёт через тёмные боры, видит перед собой лишь шумящие на ветру сосны, а над собою небо, встречается ему только дикий зверь, да порой издалека доносится крик филина. Когда прошёл он тёмные пустоши, перед ним неожиданно открылась обширная долина, посреди которой текла широкая река, оба её берега заросли густым тростником. Множество ручьёв сбегалось со всех сторон и, журча, вливалось в её русло. На высоком берегу сидел великан, подобный огромной скале. На голове его росли такие жёсткие волосы, что ветер не мог колыхнуть их. Из-под носа торчали в обе стороны длиннющие усы, он забрасывал их на самую середину реки, процеживал через них воду и вытаскивал огромных рыб, которыми и кормился.
— Почто ты сюда забрёл? Ни рыбачья лодка, ни дикий зверь не переплывали в'oды этой реки. Лишь птицы могут безнаказанно перелетать на ту сторону. Сгинешь тут из-за своей глупой смелости.
— Не боюсь я твоих угроз, — ответил Олешк'o и поднял к небу посох.
Забурлили воды, и река, будто падая с высоких гор, стала смывать берега своим стремительным течением. Повалился великан, как скала, подмытая водой, и покорно попросил пощады.
— Кто ты? И почему, живя здесь один, запрещаешь остальным проходить тут? — спросил Олешк'o.
— Неподалеку отсюда граница державы Великого Чернокнижника. Я Пруд, слуга его, охраняю эти воды, чтобы никто не переплывал через них, а теперь хочу служить тебе.
— Встань, можешь ловить в реке рыбу, но не нападай на путников, не запрещай переплывать через эти воды, а попавшим в беду помогай, коли надо будет. А теперь покажи, где тут можно перейти на другой берег реки.
Когда он сказал это, река успокоилась, а Пруд забросил свой ус в воду аж до другого берега, и Олешк'o прошёл по этому усу, будто по плавучему мосту на другую сторону, поднялся на высокий берег и направился дальше.
Недолго шёл он, завидел перед собой вершины высоких гор, что поднимались над землёй, будто чёрные тучи перед рябиновой ночью. Подошёл ближе и увидел великана, который был сильнее и страшнее Дубыни и Пруда. Он собирал горы и скалы в одно место и, укладывая их одну на другую, возводил стену, что уже была выше облаков. Увидев путника, он закричал страшным голосом, подобным грому, так, что содрогнулось всё вокруг:
— Куда идёшь, несчастный? Не пролетят через это место ни орлы, ни соколы, даже самые высокие облака не пройдут дальше. Сгинешь, как ничтожный червяк.
— Не боюсь я твоих угроз, — ответил Олешк'o и поднял посох к небу.
Обрушились скалы и горы, содрогнулась земля. Перепуганный великан упал на землю и попросил пощады.
— Кто ты? На кого трудишься, таская на плечах эти скалы и горы? Для чего понадобилась эта стена, что выше облаков?
— Я Горыня, [240] слуга Великого Чернокнижника. Тут граница его державы. Он не любит, когда летают птицы, не любит тучи и ветер, хочет потушить на небе солнце и звёзды, чтобы погрузить всё во тьму, но тебе даёт могущество само небо, ты сильнее, чем он, и потому хочу бросить эту тяжкую работу, служить тебе и идти туда, куда ты мне прикажешь.
240
Дубыня, Пруд и Горыня — богатыри, оставшиеся в памяти народа с языческих времён и упоминающиеся в некоторых сказках наряду с Бабой Ягой, Купалой, Чуром и другими божествами. — Прим. авт.
— Идём со мной в державу Великого Чернокнижника, будь мне там проводником.
И вот видит Олешк'o пред собой печальный край, где вся природа словно оцепенела, нигде не встретить ни зверя, ни человека. На горах возвышались руины старинных замков, а в долинах торчали чьи-то окаменевшие фигуры, похожие на нищих, погружённых в печальные мысли, кое-где в туманной дали виднелись на пригорках плакучие берёзы, а над затхлой водой угрюмые вербы. В некоторых местах росли чёрные леса, но ни одна птица в них не пела, лишь в'oроны летали повсюду.