Шмель в парике (искл. глава книги "Алиса в зазеркалье")

Кэрролл Льюис

– Ну конечно! – воскликнула Алиса. – Всё понятно. Вы назвали название песни.

– Нет, – терпеливо объяснял Рыцарь. – Не название песни, а только само Название. А Название Песни такое – «НАДЕВАЮ ПАЛЬТО НАИЗНАНКУ».

– Значит, песенка называется «НАДЕВАЮ…», – пыталась разобраться Алиса.

– Нет, – перебил её Рыцарь, – это лишь Название Песенки. А сама Песенка называется «НА ЗАБОРЕ СТАРИКАШКА СИДЕЛ». Мелодию, кстати, тоже я сам выдумал.

С этими словами он притормозил Коня, отпустил поводья и, дирижируя себе рукой, запел. Блаженная улыбка блуждала на его наивном и добром лице.

Много чудес повидала Алиса в Зазеркалье. Но эту песню она вспоминала с особенным удовольствием.

И через много-много лет она видела как наяву кроткие голубые глаза и детскую улыбку Белого Рыцаря, и его лёгкие волосы, просвеченные заходящим солнцем, и ослепительно сияющие белоснежные доспехи, и безмятежно пощипывающего травку Коня, и его свободно свисающие до земли поводья, и длинную густую

тень леса позади.

Алиса, прислонясь к дереву, глядела из-под руки на эту наполненную солнцем картинку и, словно в забытьи, слушала трогательную песенку Белого Рыцаря.

«А мелодию вовсе и не он выдумал, – подумала Алиса. – Это же знаменитая песенка «МОЙ ЛИЗОЧЕК». Только с вариациями».

Она стояла и слушала, слушала. Но эта трогательная песенка всё же не трогала её настолько, чтобы проливать слёзы.

На заборе старикашка сидел. Был он маленький и хрупкий. Из ореховой скорлупки Кашку ел. Я спросил его: – Скажи, старина, Где твой дом, кровать и печка? Как живешь ты без крылечка, Без окна? – Я гуляю, – говорит, – по горам, Собираю, – говорит, – ТАРАРАМ. Разрублю его на части, Посолю, добавлю сласти И продам. А гусарам и корсарам Отдаю почти задаром. Мне хотелось бы узнать про усы. Почему торчат всё время, Не показывают время, Как часы? Я сердито закричал: – Старикан! Что ты утром выпиваешь, Что в тарелку наливаешь, Что в стакан? – Говоришь ты, – говорит, – всё не то! Я водичку наливаю в решето. Потолку в железной ступке И добавлю мелкой крупки Зерен сто. Всё просею через сито, А потом поем досыта. Мне хотелось бы узнать про песок — Почему он в чашке сладкий, А на пляже просто гадкий, Всем не впрок? Я затопал на него: – Старичок! Целый час я жду ответа, Жду на то и жду на это. Ты ж – молчок! – Разрезаю, – говорит, – я НОСОК. НО отброшу, мне останется СОК. Разолью его в бутыли, В чашки, в ложки, в бочки или Все в песок! Из песка пеку я сочный Рассыпной пирог песочный. Я в раздумье посмотрел на ручей. Широка спина у моста. Почему же он бесхвостый И ничей? И как рявкну: – Отвечай, старый дед! Если двери на запоре, Что ты делал на заборе Столько лет? – На заборе, – говорит, – я скучал. В небе звёздочки считал по ночам. Я сшибал их с неба пальцем И поджаривал на сальце Да съедал. А луну лепил из хлеба И зашвыривал на небо… Вдруг пропали старичок и забор. Ни в лесу, ни в чистом поле Не встречал его я боле С этих пор. Но когда я раскокаю банку, Надеваю пальто наизнанку, В зоосаде дразню обезьянку, Поедаю на завтрак овсянку, Покупаю на завтра баранку, Прибиваю заборную планку, Выхожу на лесную полянку, Нахожу расписную поганку Или песни ору спозаранку, Вспоминаю того старичка, У которого нет кошелька, Башмака, и шнурка, и носка, И рубаха ему широка, Будто сшита она из мешка. На макушке волос – ни клочка, Нос длиннее, чем эта строка. Но зато борода – как река, И струится она до пупка, Белоснежна, нежна и легка, Как в небесной дали облака. Вспоминал я не раз чудака, Фантазера, смешного слегка, Не сказавшего даже «ПОКА!». Просидел он свой век на заборе И не знал ни печали, ни горя.

Прозвучали последние слова песни. Пора была говорить «ПОКА!». Рыцарь тронул поводья, и Конь повернулся головой в ту сторону, откуда они пришли.

– Тебе осталось пройти всего несколько шагов, – сказал Рыцарь, – спустишься с холма, перепрыгнешь через тот маленький ручеёк, и ты – Королева. – Увидев, что Алиса уже готова тронуться в путь, Рыцарь тихо добавил: – Постой. Не торопись. Подожди, пока я скроюсь вон за тем поворотом. И помаши мне платочком на прощание. Это меня немного утешит и поддержит.

– Конечно, – сказала Алиса. – Спасибо, что проводили меня. И за песенку. Она мне очень понравилась.

– Хотелось бы надеяться, – произнес Рыцарь. – Но ты, я заметил, плакала не так сильно, как я надеялся. А это меня бы поддержало.

Они пожали друг другу руки, Рыцарь тронул Коня и не спеша двинулся в глубь леса.

«Боюсь, что на расстоянии мне трудно будет поддержать его, – подумала Алиса, глядя вслед удаляющемуся Рыцарю. – Так и есть! Кувыркнулся! И прямо головой в землю! Но поднимается он легко. И Конь стоит не шелохнувшись. Наверное, оттого, что на него навешено столько всякой всячины».

Так она размышляла, пока Рыцарь на своём Коне неторопливо скакал по дороге, попеременно хлопаясь на землю то с одного, то с другого бока. После четвёртого или пятого падения он подъехал к последнему повороту дороги, и Алиса в последний раз взмахнула платочком.

– Вдруг это всё-таки его немного поддержит, – сказала Алиса, спускаясь с холма. – А теперь перепрыгнуть через последний ручеёк – и я Королева! Здорово!

Ещё два-три шага, и она очутилась на берегу ручейка.

– Вот она, Восьмая Клетка! – воскликнула Алиса и перелетела через…

 …ручеёк.

Она опустилась на мягкую, как мох, травку среди растущих островками цветов.

– О, как я рада, что добралась сюда! Но что это у меня на голове? – испуганно воскликнула Алиса, ощупывая руками что-то круглое и тяжелое, стиснувшее виски.

«Откуда у меня это на голове?» – недоумевала она, с трудом высвобождаясь от непонятного тяжелого обруча.

И в руках у Алисы оказалась золотая корона!

Глава девятая

Королева Алиса

– Прекрасно! Великолепно! – прошептала Алиса. – Не ожидала, что это случится так скоро. – Тут она сделала надменное лицо и обратилась сама к себе: – Ваше Величество! Немедленно поднимитесь с травы! Не забывайте, что вы Королева!

Она тут же послушалась сама себя и резко вскочила на ноги. Потом осторожно прошлась туда-сюда на негнущихся ногах, опасаясь, что корона свалится с головы. Не хотелось бы выглядеть смешной. Но, оглядевшись и не увидев никого поблизости, Алиса почувствовала себя свободнее.

– Ничего, – успокоила она себя, – если я каким-то чудом стала Королевой, то и носить корону научусь.

Никакое чудо уже не могло удивить Алису. И когда внезапно около неё оказались сразу две Королевы – Чёрная и Белая, – Алиса ни чуточки не смутилась. Она только не знала, как начать разговор и о чём их спрашивать. «Впрочем, – подумала она, – я могу спросить что-нибудь об Игре. Например, закончилась ли Партия?»

– Скажите мне, пожалуйста… – начала она, робко глянув на Чёрную Королеву.

– Не спрашивай, пока тебя об этом не попросили! – резко перебила её Чёрная Королева.

– Но если бы все так поступали, – возразила Алиса, всегда готовая поспорить, – и если бы все спрашивали, только когда их спрашивают, то никто бы никого не спрашивал и никому не отвечал. И пришлось бы всем молчать и…

– Просто смешно! – возмутилась Чёрная Королева. – Как же ты, деточка, не понимаешь… – Вдруг она прервала сама себя и хмуро размышляла минуту-другую. – Кстати, – начала она совершенно другим тоном, – почему ты сказала, что уже стала Королевой? Я это прекрасно слышала. Никто не смеет называть себя Королевой, пока не пройдет испытание. И чем скорее ты сдашь все экзамены, тем скорее…