Шмели и термиты
Шрифт:
Выше не раз уже говорилось, что наряду с темнотелыми длиннокрылыми термитами в семье встречаются и желтотелые, с похожими на пелеринку, отходящими от узкого колечка груди короткими крыловыми пленками.
В этих насекомых, как уже говорилось, представлена межкаста, форма, переходная между бесплодными рабочими и плодовитыми самками и самцами.
Пока живы оба родителя, пока все идет благополучно, какое-то число таких термитов в блестящих коротких пелеринках постоянно подрастает, а пройдя последнюю линьку, заканчивают развитие, превращаются в рабочих с царскими отметинами. Они бегают в одних цепях с обычными рабочими, вперемешку с ними, питаются, как они,
Но вот царская ячейка опустела и стекавшийся к ней со всего гнезда кормовой поток перестал сюда поступать. Куда может теперь расходоваться царская пища? Ведь рабочие термиты, потеряв родителей, не перестают ее производить, а выработка этого корма — одно из их главных жизненных назначений.
Действительно, корм по-прежнему производится, но он потребляется сейчас одними только термитами первых возрастов, причем судьба подрастающих желтотелых термитов в блестящих пелеринках удивительным образом изменяется. Выкормленные в отсутствие родителей, эти короткокрылые вырастают пригодными для того, чтобы заменить родительскую пару.
Нет оснований слишком удивляться возможности подобного превращения там, где под воздействием того же корма происходят еще более поразительные изменения даже не самих термитов, а сожительствующих с ними в их гнездах термитофилов, то есть уже знакомых нам отчасти насекомых-паразитов или нахлебников, лизоблюдов и приживальщиков, терпимых термитами.
Изменения, происходящие с некоторыми такими насекомыми из числа тех, что живут совместно с термитами, превосходят, по общему признанию, все известное вообще об изменчивости животных.
Трудно представить себе формы более причудливые! Чего стоят одни жучки Коротока или Спирахта эвримедуза? Эти небольшие создания внедряются в глубь гнезда, поближе к камерам с родительской парой. Здесь они обманным путем отбирают у рабочих корм, предназначаемый для родоначальников семьи. И что же? Брюшко нормальных жучков, поедающих царский корм, отбираемый у термитов, начинает разрастаться вширь и в длину и в конце концов превращает каждого жука в невообразимое чудище. Разросшееся брюшко его поднимается вверх и запрокидывается вперед, на спину, без этого он и передвигаться не мог бы.
У Спирахта эвримедуза по бокам уродливо вздутого брюшка образуются даже три пары придатков, напоминающих ножки.
Вот какие невообразимые, волшебные превращения способны совершать с живым корм и условия жизни!
Личинки жужелицы Ортогониус шауми в термитнике воспитываются рабочими как термитные самки и в конце концов становятся похожими на них.
Еще более видоизменены термитным кормом и жизнью в термитнике мухи Термитоксении, почти бескрылые и тоже с огромным брюшком, или Термитомастус — длинноусые, коротконогие и опять же с раздутым брюшком.
Все эти вредители и сожители, гости и паразиты, внедряясь в семью и питаясь ее живыми соками, изменяются много больше, чем те малоголовые, которых семья смолоду воспитывала в отсутствие родителей. Такие самки и самцы внешне не очень меняются, но это уже не бесплодные рабочие с царскими отметинами, а короткокрылые, годные для продления рода. Они не способны улететь, чтобы основать новое гнездо, но вполне могут поддержать существование старого, заложенного настоящими царем и царицей. И раз уж основателей термитника нет, по-новому выкормленные короткокрылые не дадут растущей семье погибнуть.
Вызванные к новой
Самку-основательницу, если она недостаточно плодовита, термиты могут и сами устранить. У многих так и происходит: через какое-то время после закладки гнезда, когда первая царица уже постарела, в термитнике выводятся запасные самки, и благодаря им население гнезда продолжает достаточно быстро расти. На дальних окраинах термитников и в сильно разросшихся колониях особенно больших семей запасные, дополнительные пары могут появляться, даже если родительская пара еще жива.
Как это происходит? Поиски ответа на вопрос привели к постановке интересных опытов.
Из термитника удаляли царскую пару, и через какое-то время после этого в семье вырастали запасные короткокрылые самки и самцы. Стоило удалить лишь одного из родителей — только самку или только самца, и появлялись заменяющие насекомые, в большинстве именно того пола, который был изъят.
Клубок связанных с этими явлениями загадок долго оставался нераспутанным, пока швейцарский ученый профессор Мартин Люшер, а после него и другие не провели большого числа опытов с гнездами, перегороженными внутри одинарной или двухслойной решетками. Сквозь просветы простых — одинарных — перегородок термиты из разделенных половин гнезда легко сообщались усиками и ротовыми частями, а через сдвоенные, двухслойные перегородки они не могли друг друга касаться. Применялись также и глухие перегородки, сплошные стенки с прорезанным в них одним-единственным крохотным отверстием. В него вставляли то живого термита рабочего, то солдата, то длиннокрылого или короткокрылого. В опытах насекомые находились головой в одной половине гнезда, а брюшком — в другой.
Эти, может быть, и не слишком хитрые по замыслу, по совсем не легко осуществляемые опыты быстро помогли разобраться во многих законах жизни термитов.
Так, в частности, выяснилось, что в жизни термитника многое меняется оттого, могут ли его обитатели сообщаться между собой только усиками или, кроме того, также и кормить или облизывать друг друга, выпивать каплю кормовой эстафеты.
Когда обитатели разделенных частей гнезда не могут общаться сквозь решетку и связь поддерживается только через живого термита, вставленного в прорезь сплошной стенки, то оказалось, что далеко не все равно, какая именно часть тела находится в данной половине термитника — голова или брюшко и что это за термит — молодой, растущий или взрослый, бывший длиннокрылый или короткокрылый, солдат или рабочий.
Немецкий профессор Карл Гэсвальд остроумно дополнил эти исследования. Он начал скармливать фуражирам подопытных семей корм с примесью радиоактивных веществ, проще сказать — промокательную бумагу, смоченную нейтральным раствором изотопа фосфора-32. Фуражиры, нагруженные мечеными атомами, возвращаясь в гнездо, с одними делятся отрыжкой, другим позволяют себя облизывать, третьих сами облизывают, четвертых кормят каплей из брюшка. А исследователь и его помощники время от времени берут из гнезда пробы — термитов разных возрастов и форм и проверяют их с помощью счетчика Гейгера-Мюллера. Если термит успел зарядиться изотопом, счетчик сразу начинает щелкать. Сходные опыты со шмелями, которым скармливалось радиоактивное золото, проведены были во Франции доктором Ж. Лекомтом.