Шнифер
Шрифт:
Рука подполковника вновь потянулась к кружке, но замерла в воздухе, так и не завершив начатой траектории. Вспомнился вчерашний разговор с Игорем Гадецким. Описание напавшего на него человека уже тогда показалось Чертышному отдаленно знакомым. В память намертво впечаталась упомянутая золотая фикса.
Подполковник стремительно поднялся из-за стола и подсел к соседнему, на котором красовался плоский экран компьютерного монитора. Набрав на клавиатуре необходимый код доступа, Чертышный запросил досье на Геннадия Мелихова. Нужный файл выплыл уже через десять секунд. Чертышный открыл его. Двигая курсор вниз, он нашел имеющиеся в деле снимки. Вывел их на экран в полном масштабе. Просматривая один за другим, подполковник наткнулся на тот, где Геннадий Геннадьевич был запечатлен в обществе невысокого, но крепкого телосложения шатена с массивным скуластым лицом. Чертышный знал этого человека. Он выполнял при Мелихове функции начальника СБ. Бывший уголовник по кличке Янис. На выбранном подполковником снимке Янис открыто улыбался, глядя в объектив. Чертышный увеличил изображение так, чтобы в кадре остался только рот начальника СБ. Один из передних зубов в верхнем ряду был золотым. Чертышный прищелкнул языком. И как он сразу не подумал об этом человеке? Уж ему-то как раз стоило заинтересоваться этим в первую очередь...
Оставив на экране лицо Яниса, Чертышный вернулся к рабочему месту и взял со стола мобильник. Набрал нужный номер.
– Игорь, привет. Это я. Слушай, ты можешь зайти ко мне сегодня?
– А что такое? – настороженно отозвался Гадецкий на том конце провода.
С уст подполковника едва не сорвалась информация о смерти Сандаева и его молоденькой сожительницы, но оперативник вовремя остановил себя. Не стоило нервировать и без того находящегося на пределе собеседника раньше времени.
– Я хочу показать тебе одну фотографию, – сдержанно ответил он. – Может, ты сумеешь опознать человека.
– Роман, я...
– Я просто покажу тебе снимок, – поднажал Чертышный. – Ничего больше делать тебе не придется. Расслабься, Игорь. Скажешь, он это или не он, а потом я отпущу тебя на все четыре стороны. Договорились?
– Хорошо. Я подъеду, – сдался Гадецкий.
– Когда?
– Давай через час.
– Давай. До встречи.
Чертышный нажал кнопку отбоя. Когда он говорил, что не станет эксплуатировать Игоря больше ни по каким вопросам, подполковник не врал. Если Гадецкий только опознает Яниса как человека, интересовавшегося погибшей Маргаритой Назаровой, Чертышный сумеет достать подручного Мелихова по собственным каналам...
Мобильник в руке завибрировал, и подполковник машинально ответил на вызов, даже не посмотрев на дисплей.
– Да!
– По-твоему, я должна ждать? – раздался в трубке мелодичный женский голос. – У меня еще куча дел на сегодня, и, если ты так занят, что не можешь пообедать со мной, я лучше поеду. Ладно?
– Нет-нет, подожди, – Чертышный сверился с наручными часами и мысленно выругался. – Я просто закрутился. Извини. Где ты сейчас?
– Внизу, в кафетерии.
– Я сейчас спущусь.
Выключив компьютер и закрыв кабинет на ключ, Чертышный бегом спустился по лестнице, вышел из здания управления и размашистым шагом направился к находящемуся на противоположной стороне улицы летнему кафе. Принцесса сидела за столиком у самого входа, небрежно листая меню.
– Привет, – подполковник сел напротив и поморщился от неожиданного приступа боли под ребрами.
– Здравствуй, – девушка отложила меню. – Болит?
– Да, иногда. Ничего страшного. Ты уже сделала заказ?
– Нет. Я выбрала для себя, но ничего еще не заказывала. Не знала, что тебе можно, а чего нельзя.
– Мне почти ничего нельзя, – с вымученной улыбкой вздохнул Чертышный. – Я съем первое и попью чаю. А ты?
Принцесса не ответила. Обернувшись, она подняла руку, и девушка-официантка живо устремилась к их столику.
– Принесите нам лапшу на курином бульоне, стейк с рисом, крабовый салат и кофе, – скороговоркой заказала она.
– И чай, – напомнил Чертышный.
– И чай. Зеленый?
Подполковник кивнул.
Официантка еще раз повторила вслух все, что было заказано, дождалась от Принцессы подтверждения и удалилась. Некоторое время над столом висела абсолютная тишина.
– Ну? – Принцесса достала из сумочки сигареты и закурила. – Зачем ты хотел меня видеть? Предупреждаю сразу – если это старая песня, я не хочу ничего слушать. Особенно сейчас...
– Почему именно сейчас? – насторожился Чертышный.
Принцесса закусила губу. Видно было, что ее мысли витают где-то далеко отсюда. Ее словно подтачивал какой-то внутренний червь, и подполковнику хотелось знать причину такого ее состояния. Но спрашивать об этом напрямик не имело смысла. Девушка только закроется от него еще больше.
– Боюсь, ты был прав, – неохотно произнесла она и тут же щелкнула зажигалкой, прикуривая. – Я сильно ошиблась в Мелихове. В последние дни у меня зарождались все большие и большие подозрения, а сегодня... Сегодня я увидела нечто такое, что окончательно убедило меня в правоте твоих слов. Он – законченный подонок. Ты доволен?
– Нет.
– Странно, – Принцесса дернула плечами. – Я думала, ты будешь ликовать.
– С чего бы это?
– Ну, как же? Ты прав, я ошибалась...
– Я не злораден.
– И на том спасибо.
– И что же теперь? – Чертышный, не отрываясь, смотрел ей в глаза.
– А что теперь? – Принцесса пустила вверх тонкую струю дыма. – По-моему, теперь все предельно ясно. У меня нет никакого другого выбора. Жить с таким человеком не стану. Не смогу...
– Уйдешь от него?
– Да. Но сначала... – она замолчала и вновь погрузилась в себя.
– Что «сначала»? – Чертышный почувствовал, что начинает нервничать.
– Тебя это не касается, – ответила девушка. – Мое дело – это только мое дело. Я и так уже слишком разоткровенничалась с тобой. Зачем ты звонил? Я так и не поняла.
Подполковник сунул руку во внутренний карман пиджака и извлек из него конверт. Бросил на стол. Принцесса только проводила его взглядом, но к конверту не притронулась.
– Твои документы, – прокомментировал Чертышный. – Прислали из института по почте. Я подумал, они могут тебе понадобиться.
– И это все? – Принцесса подалась вперед и жестко раздавила окурок в пепельнице. Подполковник не мог не отметить ее нервозного состояния, но от каких-либо замечаний на эту тему предпочел воздержаться. – Мы встретились только из-за этих документов?