Шнырлики-Охотники за Мечтой
Шрифт:
– Эти непрозрачные вечно чего-то хотят…, – рассеянно продолжил папаша Нуч.
– А чего хотят неп’рики? – снова спросил Скрипыш, а старший шнырлик почесал темечко:
– Сначала обычную пустышку; потом – первую игрушку; затем, – игрушку последнюю. Взрослые, конечно, тоже желают: первый автомобиль, десятый автомобиль…, – вздохнул Тянуч.
– И так всю жизнь?! – не сразу поверил сын.
– О, да, Скрипыш! Запросы взрослых куда значительней и затратней! Порой они просто не знают границ. Но это ничто по сравнению с настойчивым хотеньем малыша заполучить шоколадку, или чужого, пусть облезлого мишку! Ты же знаешь, что
– …Есть свои штучки, – с гордостью подхватил Скрипыш.
– Да, поэтому на эти ценнейшие в мире людей желания мы почти не обращаем внимания. Даже самое смешное желание вроде чупа-чупса у нас в большей «цене»!
– Я слышал, как неп’розрачные дети п’росят иг’рушки! Всё п’росят и п’росят!
– Для неприков, для людей, все вещи – игрушки. И все они нужны и важны, но мечты о них такие тусклые и серые… обычные, понимаешь? – Тянуч подошёл к круглому чердачному окну. – На улице целыми днями льёт дождь. У нас в Нормвилле всегда так тускло и серо как, наверное, нигде!
– И поэтому наш го’род самый скучный го’род в ми’ре?! – округлил глаза Скрипыш. Казалось, из них в такт дождю вот-вот закапают слёзки.
– Это всё потому, что коллекторы банка О. О. О. «Энерджи Мечт»…
– А кто такие эти коллекторы? – снова перебил неугомонный Скрипыш.
– Хм…. Такие же шнырлики как мы, только они отбирают у нас мечты, – Тянуч поёжился. За окном по проводам электропроводки, как по тросам фуникулёра, «катились» шнырлики-горожане. Тем временем дождь усилился. От дома к дому, раскрыв плазменные зонты, деловито перебегали прозрачные коллекторы и их агенты.– Видишь, там, на проводах… – Тянуч указал в сторону улицы. Скрипыш привстал. По верху, размахивая руками с папками и портфелями, неслась, подпрыгивая, группа шнырликов в чёрных очках и плащах. От них, балансируя, как канатоходцы на проволоке, удирала прозрачная парочка.
Тянуч вскочил, засуетился и крикнул в темноту чердака: – Срочно перепрячьте шары! Гудёна!
– Снова прятать? – откликнулся бодрый девичий голос.
– Как эти паразиты нас допекли! – буркнул Тянуч, с кряхтеньем прилепляясь к потолочной балке.
Отец семейства вспомнил о том, как ещё совсем недавно они, прозрачные человечки, конструировали свои миры из мечтаний и желаний неприков. Так же, как дети неприков конструировали свои миры из пазлов и Лего. Звучит несерьёзно, но у Тянуча было всё для строительства: даже ров с воротами и рыцарь в настоящем забрале. Было… до тех пор, пока наглый коллектор не украл у него «флюгер» – одну из немногих мечталок мистера Глэда, а без «флюгера» замок рассыпался прямо на глазах.
Но грустные размышления Тянуча прервал голосок наблюдающего за улицей Скрипыша:
– Ой! Тот, в чё’рном плаще… толкнул шны’рлёнка, и он повис на п’роводах!
– Коллекторы – наши самые главные враги, и все их боятся, Скрипелкин, – серьёзно сказал Тянуч.
– Потому, что они де’рутся? – наивно предположил Скрипыш.
– Да, то есть, нет. Если вовремя не сдать им мечту….
– Мы посинеем? Или у нас липучесть понизится?
– И это тоже. Вот раньше…
– «Расскажи, как было «раньше! Я уже во как могу! – перебил отца сынок, прыгая из кроватки на стену. Но, не успев прилепиться, сразу же съехал на пол. – П’ротивная скользкая стенка!
– Ну же, не хлюпай носом! Поздно уже, вот тебя в сон и клонит. Лучше ложись, закрывай глазки и слушай.
Скрипыш высморкался, и послушно вернувшись в свою кроватку, зажмурился.
– Когда-то наш прозрачный народ жил в гармонии, – тихо начал Тянуч. – Ведь мы, мечтарики, рождаемся для мечты людей! Мы всегда собирали и хранили мечту! Мы оберегали её даже в самые тяжёлые дни. Понимаешь, в этом призвание всей нашей жизни! – на одухотворённом лице Тянуча заиграли радужные всполохи.
– Соби'рали, даже если неп’рики забывали о ней, ну, о мечте? – быстро-быстро заморгал Скрипыш.
– Особенно тогда… Ночью мы клали под им подушку чудесные шарики, и каждый чердак светился от заключённой в нём Мечты, – внезапно грушеобразное лицо Тянуча исказилось, словно от боли. – А теперь они светятся лишь от ламп да от мигания телевизоров. Мелькание одних и тех же программ в одном и том же ритме, – он тяжело вздохнул.
– Но ведь это ужасно скучно! – зевнул Скрипыш, взбивая игольную подушечку.
– Да, ведь в нашем городе почти ничего не происходит… Ничего, кроме стычек, драк или пустой траты времени. Но и драки в Нормвилле какие-то скучные. Вот и сейчас… Погляди-ка туда! – Скрипыш снова привстал и посмотрел в окно. Из подворотни выскочила банда шнырликов и стала отчаянно лупасить по рекламному монитору! – Похоже, у подростков сдали от скуки нервы. А всё реклама. Запомни, рекламщики – наши самые главные враги, – снова вздохнул Тянуч.
– Но ты сказал, что наши главные в’раги – коллекто’ры, – удивился Скрипыш.
– Врагов много не бывает, – невесело усмехнулся Тянуч.– И эти рекламщики, да что там рекламщики, целые рекламные корпорации отнимают у нас Мечту, вовсю торгуя ею. И вот она потускнела, посерела и обмельчала, как и наш мир. К счастью, ещё остались другие, радужные мечты.
– Маленький Тим мечтает вылечить своего иг’рушечного одноухого зайца. Это ведь не обычная мечталка, да? –оживился Скрипыш.
– Ты прав, сынок. Это очень добрая радужная мечта. Малыш думает, что его зайчик заболел и мечтает о новом ушке для него. Но…, но почему ты не спишь?
– Мама с сест’рой готовы скупить для него весь магазин! – не унимался шнырлик.
– А Тим только хочет, чтобы зайцу пришили новое ухо, – продолжил Тянуч, поправляя сыну подушечку. – Он, конечно, увидит своё желание не наяву, а во сне, но всё равно когда-нибудь вспомнит о нём.
Дом Глэдов снова погрузился во мрак и тишину. Тянуч было задремал, когда его разбудил голосок Скрипыша:
– Папа Нуч, скажи, а у нас всё совсем-совсем плохо?
– С чего ты это взял? – деланно удивился отец, однако отчего-то сразу поник. – Ну, если быть плазменно-честным, то мы, шнырлики, болеем, скучаем, оттого и мечты в Магической Супнице еле светятся.
– Ведь у наших хозяев Глэдов их почти не осталось, – тяжело выдохнул он.
– А чем мы можем помочь нашим неп’рикам? – тихо-хихо спросил Скрипыш, укладываясь поудобней, на что отец лишь растерянно пожал плечами.
Как только Скрипыш заснул, Тянуч снова окликнул дочку:
– Глянь, где там у нас была мечта «о заячьем ушке»?
– Тимкина радужка, что ли? – бодро откликнулась шнырлочка.
– Его, шалуна. Дай-ка мне её, Гудёнок, – ласково попросил он. – Надо же напоминать им о мечтах.