Шоколадная принцесса
Шрифт:
— Нет, спасибо. — Я не хотела быть обязанной ему еще больше.
— Как хочешь.
— Я действительно очень благодарна тебе за то, что ты сделал.
— Не стоит упоминать об этом.
— Но я должна. Было бы неправильно молчать об этом, ведь сейчас я тебе обязана.
— А тебе не нравится быть обязанной, верно?
Я согласилась, что, учитывая все обстоятельства, я бы предпочла не быть обязанной никому.
— Пойми, что я всего лишь поговорил с отцом, и больше ничего. И, Аня, поверь, в положении сына такого отца гораздо больше
— Но…
— Мы квиты, Аня. Ты мне ничем не обязана. Даже несмотря на то, что мне пришлось сделать львиную долю работы по криминалистике.
— Мне жаль.
Тут вернулась Скарлет с обедом и хлопнула подносами об стол.
— Брр, снова лазанья! И никакого Гейбла, чтобы вылить ему на голову!
Но ни Вин, ни я не рассмеялись, хотя я смогла слегка улыбнуться.
— Хм, похоже, для шуток на тему Гейбла Арсли еще рановато.
Уже вечером, сидя в своей комнате, я обнаружила, что Вин засунул апельсин в кармашек моей сумки. Я положила апельсин на стол. Даже неочищенный, он пропитал всю комнату своим нежным ароматом. Да, я знала, что, возможно, поступаю неправильно, но все равно решила позвонить ему. Я сказала себе, что если Чарльз Делакруа первым подойдет к телефону, я брошу трубку. Но мне повезло — ответил Вин.
— Ты кое-что забыл в моей сумке, — сказала я.
— Ах да, а я гадал, что же случилось с этим апельсином, — ответил он. — Ну, думаю, он может остаться у тебя.
— Нет, я не собираюсь его есть и никогда не хотела. Мне очень нравится запах. Апельсины напоминают мне о Рождестве. У папы был деловой партнер, который каждое Рождество посылал ему ящик апельсинов из Мехико. Никто из нас никогда их не ел.
Я слишком много болтала, и это меня смущало, не говоря уже о том, что разговор стоил денег.
— Мне пора идти.
Вин спросил:
— Хочешь узнать настоящую причину, по которой я пытался помочь тебе?
— Не уверена.
— Ну, возможно, ты это уже знаешь, но, пожалуй, стоит сказать вслух. Потому что я хотел бы узнать тебя лучше, а это было бы сложно, продолжай ты оставаться в «Свободе».
Я почувствовала, что краснею.
— Мне в самом деле пора идти. Не стоило звонить тебе. Увидимся в школе.
И повесила трубку.
Утром пришел Джекс, чтобы отвести Лео в Бассейн — был его первый рабочий день. Лео все еще одевался, так что я вышла поговорить с кузеном в гостиной.
— Если с ним что-нибудь случится… — начала я.
— Я знаю, сестричка, знаю. Не беспокойся о Лео.
Я спросила Джекса, какую работу они думают поручить Лео.
— Уборку, доставку еды для парней — ничего такого сложного, — уверил он меня. — Кстати, ты произвела большое впечатление на старика.
— Ты говоришь о дяде Юре?
— Он сказал, что женился бы на тебе, если бы ты не была его родственницей и если бы он был лет на пятьдесят помоложе. И так далее, и так далее.
— Слишком много важных «если», Джекс.
— Я хочу сказать, что ты произвела на него впечатление, как и на меня.
Я сообщила, что мне пора идти в школу, прошла по коридору и постучала в комнату брата. Он попросил меня зайти.
— Анни, я опаздываю! Помоги мне выбрать галстук.
— Давай посмотрим.
Лео держал в руках два галстука — розовый и фиолетовый с цветочным орнаментом.
— Может быть, обойдешься без них? Не думаю, что эта работа требует ношения галстуков.
Лео кивнул и положил галстуки на кровать.
— Если что-нибудь произойдет, позвони мне в школу. Я приду и заберу тебя, — напомнила я.
— Мне не нужно, чтобы моя младшая сестра забирала меня!
— Не злись, Лео. Я ничего такого не имела в виду. Я только хотела напомнить, что если кто-нибудь попросит тебя о том, что тебе не понравится, ты не должен этого делать. Ты всегда сможешь найти новую работу.
— Я опаздываю! — Лео поднял сумку с пола и расцеловал меня в лоб и обе щеки. — Увидимся вечером. Я люблю тебя, Аня!
— Лео! — позвала я. — Ты не завязал шнурки на одной туфле!
Он не услышал меня, по крайней мере, не обернулся. Я подавила порыв броситься за ним.
Этим вечером Лео принес цветы (желтые розы) для бабули и пиццу для всех остальных. Когда он вошел в дверь, показалось, что он стал выше ростом по сравнению с тем, каким он был утром, и я обратила внимание, что он зашнуровал обе туфли. Возможно, я была неправа насчет работы в Бассейне.
— Как все прошло? — спросила я, когда мы все сели ужинать.
— Отлично, — произнес он и, против обыкновения, больше ничего не сказал.
В четверг Скарлет и я пошли на прослушивание для «Макбета». Прослушивания проходили в кабинете мистера Бири, куда каждый заходил по одному. Надо было сказать мистеру Бири, какую роль вы хотите взять, а потом немного из нее прочесть.
Конечно, Скарлет хотела играть леди Макбет.
— Ах, если бы мистер Бири согласился отдать мужскую роль женщине… но что-то я в этом сомневаюсь. Из меня бы вышел хороший Макбет, верно?
— Так предложи ему, — сказала я. — Правда, тебе придется обрезать волосы.
— Я бы постриглась! Для роли Макбета я готова на все!
Скарлет пошла первой, я была после нее.
Я прочла немного из леди Макдуф. Эта роль была небольшой. Основная сцена — разговор с ребенком, а спустя пару сцен леди Макдуф убивают; предполагается, что это будет очень трагично. Когда появляются убийцы, она кричит: «Убийство!», что делать довольно забавно и даже приятно. Я бы предпочла быть ведьмой, но Скарлет решила, что для меня будет лучше играть леди Макдуф. («И костюм у нее гораздо лучше», — настаивала она.)