Шотландская сага

Мунро Джеймс

К несчастью, капитан Еллэнд не был сделан из того же теста, что и Джонатан Синклер. Новый владелец фермы Синклера прибыл на место ссылки совсем молодым прапорщиком с первым транспортным судном, которое перевозило заключенных в тысяча семьсот восемьдесят восьмом году. В то время как офицеры отправлялись в поисках славы, повышения по службе или за смертью на войну против Наполеона Бонапарта, Еллэнд остался на месте в колониях заключенных в Австралии, взбираясь по лестнице чинов медленнее, но с меньшей опасностью для жизни.

Энтони Еллэнд не искал славы, и у него не было стимула возвращаться в

Англию. До того, как его дядя купил ему патент на офицерский чин, он был никем. Сын неудачливого владельца магазина, который покончил жизнь самоубийством, потому что не смог выплатить свои долги, не мог рассчитывать на успех в Англии. Но и теперь у него не было там особых перспектив. Уход в отставку с половинным жалованием означал для него, в лучшем случае, скромную жизнь, когда каждое пенни придется экономить.

Здесь, на Земле Ван Димона, он был состоятельным землевладельцем и как бывший армейский офицер имел значительное влияние. Более того, рабочая сила, за которую не нужно было платить, подвластная строгой дисциплине, которую ввел сам Энтони Еллэнд, однажды сделает его богатым человеком.

Соседи будущего владельца фермы Еллэнда были рады, что он присоединяется к их сообществу. Военный человек знает, как нужно поступать с вороватыми аборигенами, которые бродили в окрестностях. Он также будет держать под контролем и заключенных. Поговаривали, что даже дети, которые рождались у заключенных, работавших на Еллэнда, попадали в это мир уже со следами плети на спинах.

Энтони Еллэнд гордился своей репутацией человека, придерживающегося старых порядков обращения с заключенными — порки. Говорили, что он дает работу заключенным только с единственной целью — чтобы применить свой излюбленный способ наказания. Он также придерживался мнения, что лучше не давать заключенным обосноваться на одном месте, а как можно чаще перевозить их с места на место, разбивая семьи и разлучая друзей. Цитировали его высказывания, что заключенные становятся ленивыми и быстрее поддаются искушению, если слишком долго находятся в компании себе подобных, или же в одном и том же месте.

— Единственная надежда для нас остаться вместе — это предпринять побег. — Мердо Росс сделал сие печальное обобщение, вычищая остатки подливки куском черствого черного хлеба из оловянного котелка.

— Ты предлагаешь стать «беглыми»? — Чарли Кемпбелл с тревогой сделал вывод из этого предложения. — Здесь мы не протянем на свободе и нескольких дней. Нас тут же поймают, выпорют и на несколько лет сошлют в бухту Маквари. Губернатор Сорель очень строг с беглыми.

— Ты можешь придумать что-то другое? — проворчал рыжеволосый и рыжебородый Мердо, отставляя свой котелок. Набив трубку табаком, он прикурил от горящей ветки, которую вытащил из огня.

Два года тяжелой жизни, полной физической работы на воздухе, превратили Мердо в высокого и физически выносливого молодого мужчину.

— Джонатан Синклер дал нам оглядеться и понять, что тут происходит. По-моему, сейчас, после его отъезда, побег — это единственная для нас надежда остаться всем вместе. И вообще — остаться.

— Нет нужды вам двоим подвергать свое будущее опасности из-за меня. — Энгус Росс сидел, прислонясь спиной к грубо отесанной бревенчатой

стене хижины, которая стала для заключенных домом. — Мы тут неплохо прожили два года — лучше, чем могли ожидать. Пусть все идет как идет, положимся на судьбу.

Мердо встал на ноги и начал мерять шагами небольшой клочок земли, освобожденный от леса перед хижиной.

— Мы поклялись, когда приехали, что будем всегда вместе на Земле Ван Димона. Вот почему сейчас мы должны так поступить. Это не наша вина, что Джонатан Синклер бросил свою ферму и возвращается в Шотландию. Если бы мы не работали на него так усердно, вряд ли он смог бы туда вернуться. И тогда бы Еллэнд не купил бы ферму.

— Бессмысленно сейчас решать, кто виноват. Лучшее, что мы можем, это выполнять свою работу и надеяться, что капитан Еллэнд не настолько плох, как о нем говорят. Может быть, когда он увидит, как хорошо идут дела на ферме, он вознамерится оставить все, как было.

В Энгусе Россе говорил голос рассудка, и хотя молодые ворчали что-то, показывая свое несогласие, они решили поступить, как он предлагает, и не присоединяться к небольшому отряду беглецов, который держал в страхе часть острова. Энгус все еще был признанным лидером этого трио.

Энгус Росс осознал, что сделал ужасную ошибку, в ту самую минуту, когда капитан Энтони Еллэнд прибыл, чтобы вступить во владение фермой Синклера. Было бы лучше последовать совету Мердо.

Рядом с повозкой, в которой было бесчисленное количество всякой хозяйственной принадлежности и мебели, ехал армейский офицер — высокий, худой и неулыбчивый, но трех шотландцев привели в уныние его сопровождающие. Восемь закованных в кандалы заключенных тяжело тащились пешком, опустив головы, за повозкой, впереди идущий мужчина был прикован к ней. Но Энгус не сразу заметил их, он неотрывно следил глазами за человеком, который управлял повозкой, тоже заключенным. Человек, который узнал его с первого взгляда, был Билл Блоксом!

Усилием воли он сдержал дрожь изумления, а лицо лондонца искривилось в улыбке, не предвещающей ничего хорошего. С возрастающим чувством тревоги Энгус понял, что слухи о капитане Энтони Еллэнде были правдивыми. Садистские наклонности Блоксома были известны, и ему было поручено пороть заключенных, которые работали на армейского офицера.

Джонатан Синклер появился с женой из своего небольшого домика, чтобы поприветствовать нового хозяина, и протянул ему руку. Не обратив внимания на этот жест, капитан Еллэнд указал на Россов и Чарли Кемпбелла.

— Это и есть трое заключенных, которых вы мне передаете? Почему они не в цепях?

Его реакция застала Джонатана Синклера врасплох, и он сказал:

— Мы прожили бок о бок больше двух лет. Вам не найти более трудолюбивых работников, и заковывать их в кандалы не было никакой необходимости.

— Здесь слишком много таких же поселенцев, как вы, Синклер. Вы чересчур мягки. Эти люди не бывают благодарны за доброту. Они — заключенные, преступники. И если кажется, что ведут себя благопристойно, то значит, они просто что-то задумали. Но, могу вас уверить, этим троим не удастся ни одна из их каверз. К утру они снова будут в цепях, и поэтому все в округе смогут спать спокойнее, чем прежде.