Шоу для богатых
Шрифт:
— Ладно давай, командир, добивай, — усмехнулся Вано. — Тебе все можно.
— В каком из кабаков дрался в тот вечер Стас Кру-пенин?
— Попытаюсь. Но более всего, конечно, тебя интересует ресторан «Парис»?
Голованов только руками развел.
— От тебя ничего не скроешь.
— Твоя школа, командир.
Когда они спустились в зал, на ринге уже дралась первая пара, а за столиками разыгрывались первые ставки. Причем, даже на первый взгляд можно было определить, что на ринг вышли профессиональные бойцы.
— Ну
Голованов окинул оценивающим взглядом двух рослых парней, выделывающих на ринге нечто подобное тому, что можно было увидеть в ненавистных ему американских боевиках, и отрицательно качнул головой.
— Уволь, хозяин. Староват стал для этого дела, да и пластика не та. Впрочем, если желаешь увидеть настоящее шоу, можешь Филе предложить. Думаю, согласится. На победителя.
…Агеев, который с самого утра находился в заведенном состоянии, согласился с радостью. И пока он ломал на ринге здоровенного молодого бычка, вызывая тем самым шквальный свист и гром оваций, уже изрядно подвыпивший хозяин «Терека» произнес негромко, обращаясь к Голованову:
— Не тяни душу, командир.
— Не понял!
— А чего здесь понимать? — вскинулся Цхилад-зе. — Мы с тобой взрослые люди и… Короче, когда ты стал рассказывать об этом парне, Крупенине, ты ведь еще о чем-то хотел меня спросить? И насколько я догадываюсь, не причастен ли кто-либо из моих бойцов к этому убийству?
Голованов покосился на Вано. Менее всего ему хотелось бы сейчас подставлять Чижова. но зная упертую настойчивость грузина, вынужден был кивнуть головой.
— Не совсем так, но ты опять зришь в корень.
— Кого-нибудь из членов клуба? — догадался Цхиладзе.
— И кто же?
— Чижов! Знаешь такого?
— Чижов? — удивился Цхиладзе.
— Да, Чижов, — подтвердил Голованов. — И уж коли говорить начистоту, меня интересует наличие Чижова в том месте, где находился Стас Крупенин.
— То есть, и мой ресторан тоже?
— Да.
— Я, конечно, выясню, — пообещал Вано, — но не раньше, чем завтра. Ребята поднимут счета за последний месяц, так что получишь полную выкладку. Когда пил, с кем и что заказывал.
Он замолчал и как-то исподволь посмотрел на своего гостя.
— И все-таки, я думаю, ты ошибаешься, командир.
— Почему?
— Артур не тот человек, который может пойти на убийство. Поверь мне, я в людях разбираюсь.
Цхиладзе позвонил Голованову когда не было еще и одиннадцати утра. Извинившись перед Ириной Генриховной, которая в этот день вела утреннюю оперативку, Голованов прошел в смежную комнату, и то, что он услышал, не могло его не насторожить.
Да, накануне той страшной ночи, когда Стаса Крупенина сначала ударили чем-то тяжелым по голове, судя по всему бейсбольной битой, после чего, уже лежачего, добили ногами и контрольным ударом в висок, вероятно
— Не спрашивал, он один ушел? Или с ним был еще кто-то?
— Ушел один, но с подставными дрался в паре с Койотом. Это кличка такая — Койот, а в миру…
— Али. Старший тренер из «Геркулеса».
— Точно, — подтвердил Цхиладзе, — Али. Кстати, весьма паскудный тип. По крайней мере, на мой ринг ему дорога заказана.
— Чего так?
— Говорю ж тебе, паскудный человек. Как боец. Неоправданная жестокость…
Цхиладзе замялся, видимо раздумывая, стоит ли делиться своими мыслями о человеке, которого и сам знает не очень-то хорошо, потом, в его душе шевельнулось что-то давно накипевшее, и он негромко произнес:
— Понимаешь, командир? Я тоже не голубь и у меня тоже накопились кое-какие обиды и к прошлому, и к настоящему, но так откровенно ненавидеть людей.
— Не понял! — насторожился Голованов. — Он что, этот самый Али, ненавидит именно москвичей? — Он сделал ударение на слове «москвичей». — Или всех огулом?
— Не знаю как насчет москвичей, — хмыкнул Вано, — но у меня такое ощущение, будто он всех ненавидит, огулом.
— И ты ему дал отлуп?
— Да, у меня он больше не появляется.
«М-да, нынешние времена — это не прежний интернационализм», — вздохнул Голованов, размышляя о том, что хоть Койот и недолюбливает москвичей, однако из ресторана они должны были уйти вместе, он и Стас Крупенин, а тут получается.
О чем и спросил Цхиладзе.
— В корень зришь, командир, — хмыкнул Вано. — Вот и я о том же спросил человечка, который мне эту информацию донес.
— И что?
— Говорит, будто бы Койот куда-то очень спешил, и поэтому вынужден был уйти чуть раньше.
— М-да, — буркнул Голованов. — Слишком много совпадений, чтобы поверить в их случайность.
И тут его осенила догадка.
— Слушай, Вано, а наш клиент, я имею ввиду Чи-жова, мог знать об этой ненависти Койота к своим соперникам?
— Вполне, — даже не раздумывая ответил Цхи-ладзе. — Когда я дал понять ему, что на моем ринге ему больше нечего делать, многие спрашивали, почему вдруг перестал драться Али. В общем, командир, я не исключаю того, что об этом мог знать и наш клиент.
Он горестно вздохнул, видимо размышляя о том, насколько неисповедимы пути Господни, как вдруг совсем уж неожиданно воскликнул:
— Но то, о чем ты думаешь, командир, я имею ввиду нашего клиента. короче говоря, исключено!
— Почему так считаешь?
— В ту ночь он пробыл у нас до пяти утра. Чуть ли не до самого закрытия. А убийство, как ты сам говорил, произошло между двенадцатью и тремя часами ночи.
— Теперь уже между двумя и тремя часами ночи, — поправил Цхиладзе Голованов. — Но это еще ни о чем не говорит.