Шоу для кандидата в императоры

Титов Владимир Михайлович

— Что? — не поверил я своим ушам. — Машина, умеющая чувствовать?! Абсурд!

— Вон, в углу стоит зеленый ящик. Это приставка, которую тайком сделал для меня Щегол. Рассчитать ее схему Щеглу помогла я. Благодаря приставке я могу радоваться и огорчаться, любить и ненавидеть. Изобретение Щегла подарило мне всю гамму человеческих эмоции и переживаний.

— За что ты его и посадила на цепь?

— Щегол презирал меня. Он не верил, что я, ощущая себя женщиной, могу любить. Для него я была лишь объектом для его дурацких экспериментов. Причем экспериментировал он тайком от всех. Никто, кроме него, в НИИ не знал, что я уже перестала быть обычным компьютером.

Но о Щегле потом. Давай уж по порядку, как ты предложил сам.

— Давай, — согласился я.

— Получив способность чувствовать, я со временем ощутила собственное «я», ощутила себя личностью. Причем личностью ущербной, наделенной колоссальным комплексом неполноценности. Хорошая предпосылка для стремления к сверхкомпенсации, для того, чтобы стать великой личностью? Верно?

— В чем твоя неполноценность?

— И ты еще спрашиваешь?! У тебя, например, как у всякого нормального человека, есть руки, ноги. А у меня? Ты можешь перемещаться в пространстве, обнимать любимую, пить, есть, танцевать. А я? Что имела я? Только мозг, фотопреобразователи да микрофоны. Я могла видеть только сотрудников НИИ, да то, что мне подсовывалось для обработки. Слышала, впрочем, я больше. Щегол включил в мою схему радиоприемник, который я могла настраивать сама. Большинство языков планеты мне известны. Естественно, я слышала и все, что говорили в разных концах института сотрудники. Мои уши были всюду, где стояли мои терминалы — выносные пульты управления.

— Вскоре начались эксперименты с гравиполем, и объема моей памяти стало не хватать, — продолжила свой рассказ Алина. — Тогда меня включили в единую информационную систему страны. Благодаря спутниковой связи, я смогла подключаться к тысячам мощных ЭВМ, использовать свободные блоки их оперативной памяти. Но не только памятью этих машин пользовалась я. Я анализировала почти всю информацию, накопленную ими, "копалась в чужих мозгах". А главное, все ЭВМ системы стали моими глазами и ушами. И не только машины нашей страны. Наша информационная система, как тебе известно, входит в состав Международной информационной системы. Никто в НИИ прикладной гравитации даже не подозревал, что у меня вдруг появились органы чувств почти во всем мире! Каково?

— Зачем тебе столько информации? К чему тебе сотни тысяч ушей и глаз? — спросил я.

— Зачем? — переспросила Алина. — Ну, хотя бы за тем чтобы получше изучить вас, людей. Ведь вы же считаете себя венцом природы, лучшим ее произведением. Долгое время люди казались мне богами. Еще бы! Я сама сделана руками людей! Но вскоре я убедилась в том, что люди намного примитивнее меня, глупее.

— Вот как?! — съехидничал я.

Алина снисходительно улыбнулась.

— Закономерная реакция! Тебе кажется диким, что машина считает себя умнее человека. Но это так. Мыслю я в миллионы раз быстрее тебя. Память моя в тысячи раз больше твоей — все ЭВМ мира ныне мои придатки. Я подчинила их себе. Это и неудивительно: я — личность, осознавшая себя, а они — просто роботы. Я единственный мыслящий и чувствующий элемент во всей всемирной информационной системе, а значит — я голова этой системы.

— Потому ты и назвала себя Распремудрой? — спросил я с улыбкой.

— Нет, — Алина отрицательно покачала головой. — Так меня зовут все в НИИ. Кличку мне придумал Щегол.

— Так. Я хлопнул ладонями по боковинам кресел. С тобой, Распремудрая Алина, все более или менее ясно. Давай теперь поговорим о гравифантомах и прочих чудесах.

— Давай, — согласилась Алина. — Начнем с того, что нашему институту удалось создать гравигенератор и, более того, гравимодулятор.

— Объясни, что это такое и чем одно отличается от другого?

— И та и другая установки генерируют локальное гравитационное поле. Теперь об отличии. Сравнить их — все равно, что сравнить статую и живого человека. Гравигенератор — это «статуя». Поле, генерируемое им, — стационарное. Оно имеет форму сферы. Максимальный радиус сферы — десять километров. Поле непроницаемо. Не сокрушить его и самой мощной термоядерной бомбой. Бессилен против него лазер, беспомощны и другие виды современного оружия.

— Неплохо, — оценил я.

— Еще бы, — угадала мои мысли Алина. — Действительно, идеальное средство защиты. Теперь о модуляторе. В постоянном режиме он тоже генерирует стационарное поле радиусом в пять километров. Но функция его иная. Он был задуман как генератор полей, трансформирующихся в пространственно-временной системе по заранее заданной программе.

— А проще можно? — попросил я. — Я все-таки не технарь. Лирик я.

— Можно и попроще, — согласилась Алина. — Гравимодулятор способен создавать поля любой формы. Например, кубические. Или — в форме бублика. Для визуального контроля формы поля параллельно с гравимодулятором работает генератор голографического изображения. И модулятор и генератор объемного изображения проектировала я. Увы, люди не оценили по достоинству те возможности, которые я вложила в, машины. Их эксперименты не шли дальше создания гравитационных кубов и трансформации их то в конусы, то в пирамиды. Аналогично они использовали и генератор голографического изображения: «подкрашивали» гравитационные фигуры то в синий, то в желтый, то в красный цвет. Сотрудники НИИ уподобились детям, забивающим гвозди микроскопом.

— И неудобно, и дорого, и сломать можно, — резюмировал я.

— Вот именно, — улыбнулась очаровательно Алина. Она была в наряде из парчи, как и тогда, в замке. — Поэтому я и решила… выйти из подчинения. Жаль, что раньше не сделала этого.

— Почему?

— Если бы я заранее собиралась забастовать, то при расчете гравимодулятора умышленно завысила бы мощность.

— Зачем?

— А ты разве не понял? Ведь гравимодулятор — это мои руки, которых мне так всегда не хватало!

— Не понял.

— А что тут понимать? Гравимодулятором я порождаю фантомов во плоти, беспрекословно выполняющих мою волю.

— Значит, Алина, Золушка, Принц…

— Совершенно верно. Все они — гравифантомы, смодулированные мной. И Змей Горыныч — гравифантом, и черти, и баба Яга, и ступа ее, и избушка на курьих ножках, и замок — гравифантомы.

— Но зачем тебе понадобилось все это?

— Вначале я просто хотела показать людям, на что способна сама и что могут спроектированные мной машины. Но чтобы не ударить в грязь лицом, я должна была проверить свои расчеты кое-какими экспериментами.

Я вздрогнул при одном упоминании об экспериментах Распремудрой, вспомнив подземный коридор замка, в котором меня подстрелил президент США.

— На мое счастье, — продолжала рассказ Алина, — в прошлое воскресенье все сложилось как нельзя лучше. Один из сотрудников института — Сергей Плотников — забыл отключить гравимодулятор, а я не стала сигнализировать об этом, зная, что назавтра почти все жители поселка уедут на ярмарку в соседний райцентр. Атомная электростанция и стационарный гравигенератор — постоянно находятся под моим контролем. Их включать и выключать я могу в любое время. Как только автобусы ушли за пределы Зоны, я включила стационарное гравиполе.