Шпагу князю Оболенскому! (сборник)
Шрифт:
Ванюшка Кочкин, сидевший за рулем, тоже, видно, был в хорошем настроении: недолго думая, вылез из кабины и стал на четвереньки, замотал кудлатой головой, тяжело и очень похоже замычал. Теленок, задрав хвост, в ужасе дернул от него по борозде.
— Господи, всегда бы так хорошо было! — от сердца пожелал Тимофей.
— Ладно, едем, — сказал участковый. — Дела ждут.
Тимофей, став серьезным, уселся в коляске поважнее и строго сказал:
— В правление. Буду просить председателя доверить мне прежний ответственный пост — поголовье Козелихинской фермы. Так и скажу, мол, рядовой сельский труженик Тимофей Елкин из вынужденного увольнения прибыл, готов
У правления только пионеров с горнами не было, а так почти все село собралось — событие! Впрочем, один пионер был — гипсовый. Он стоял напротив фонтана, и на его высоко поднятой трубе сидела ворона и каркала.
Тимофей выбрался из коляски, постоял, глядя на знакомые лица, поклонился до земли.
— За пьянку, сердешный, сидел, — прикрывая рот платком, злорадно вздохнула худая и вредная Клавдия.
— За пьянку не содят, — авторитетно поправил первый на селе пьяница и сплетник хуже бабы, небритый, с синяком под глазом Паршутин. — Вот ежели чего по пьянке — это другое, за это содят.
— Лечился он, — сердито сказала тетя Маруся. — Теперь лечут от этого.
— Дружок! — заорал Паршутин. — Тебя тоже небось вином лечили? Мы в телевизоре видали. Так и я могу, заходи вечерком — вместе полечимся!
Тимофей обернулся на крыльце, усмехнулся снисходительно, как на глупого ребенка.
— Я теперь не Шарик и не Дружок, а тебе и подавно. Ты эту собачью кличку забудь навсегда. Я теперь Тимофей Петрович Елкин — полноправный и сознательный член нашего общества. И потому требую к себе уважения, а кто не захочет — заставлю!
Паршутин закатил глаза, делая вид, что ах как испугался, и показал ему кукиш в спину.
15 мая, пятница
…Я прихожу к заключению, что дело это гораздо серьезнее, чем может показаться с первого взгляда.
Этот день Андрей начал с того, что зашел на машинный двор как раз к тому времени, когда механизаторы готовились выезжать в поле. Поговорил, машины осмотрел ("Своя ГАИ у нас теперь", — добродушно шутили трактористы, они привыкли уже к этому), отстранил от работы Василия Блинкова, от которого сильно пахло еще "вчерашними дрожжами" и который при нем дважды уронил разводной ключ и споткнулся на ровном месте, помог студенту-практиканту Алешке завести мотор и пошел дальше.
В личном деле участкового инспектора милиции Андрея Сергеевича Ратникова и в приказе, которым ему объявлялась благодарность, записано, в частности: "…настойчиво и повседневно ведет большую профилактическую работу среди населения, и особенно с подростками и молодежью. Добивается в этом важном деле заметных успехов. На его участке самое низкое число правонарушений вообще, а среди несовершеннолетних они практически отсутствуют". И в областной газете, в очерке "Надежный парень", подчеркивалось, что лейтенант А. Ратников обеспечивает высокие показатели в своей важной работе благодаря творческому подходу к делу и широкой связи с общественностью".
Сказано, конечно, коряво, отштамповано грубо, но по существу верно.
Вступив в должность, освоившись в ней, Андрей, как только позволило время, поднял старые дела и проанализировал все случаи правонарушений среди подростков. Завел даже специальную тетрадку,
Выводов он сделал много — неожиданных и интересных, но не о них сейчас речь. Главное, что он понял, — нормальные ребята и пацаны совершают преступления не со зла, не из корысти, а чаще всего "от нечего делать", со скуки. Андрей даже картинку нарисовать не поленился — из нее ясно как день было, что "кривая правонарушений среди подростков, например, хотя и лезет вверх в каникулы (в частности, в летние), но снижается в период уборочных работ, то есть когда ребята заняты в поле, помогают старшим".
С этой убедительной картинкой молодой инспектор пришел на правление и в партбюро, встретил там поддержку и понимание, наладил работу комиссии по делам несовершеннолетних, в которую вошли председатель колхоза, секретарь парторганизации, директор школы и школьный физкультурник.
На первом ее заседании Андрей так сказал:
— Нам не такая комиссия нужна: "Вася, зачем ты выпил вина и ударил Колю по головке напильником? Это очень плохо, Вася. Ты бы лучше порисовал у окошка птичек или построил для них скворечник. Тебя бы похвалили, а теперь ругают". Нам нужна, товарищи, такая работа комиссии, чтобы Васе и в голову не пришло выпить вина и хвататься за железки. Давайте думать.
Подумали, прикинули, наметили. И работа пошла. Пошла потому, во-первых, что важность ее все хорошо понимали, а во-вторых — самим интересно было.
Правда, поначалу такое наворотили в планах, что и в пятилетку бы не уложились, но Андрей укоротил, остановил на самом главном сейчас — занять ребят тем, что для них интереснее, что помогло бы им смелость свою испытать, силу показать и риск попробовать, разумный, конечно.
Комсомольцы своими руками пристройку к клубу сделали — спортзал получился (там Андрей и дружинников тренировал), потом подземный ход, что от церкви за реку шел, в порядок привели — тир устроили. Председатель Иван Макарович пневматические винтовки купил, мишени ребята сами придумали — и до того веселые и забавные, со смыслом и назиданием, что и взрослые побаловаться приходили, а леший Бугров (лесничий) свой класс по выходным показывал — спички ставил и головки им с одной руки навытяжку снимал. Ему Андрей и поручил стрелковую секцию, зная, что Бугров — человек серьезный и баловства с оружием не допустит.
Скоро и конная секция образовалась — зоотехник предложил. Он и лошадей отобрал из колхозных, не бог весть каких скакунов и мустангов, конечно, но вполне еще крепких и на вид ладных коняшек. И тренер нашелся свой — конюх, бывший кавалерист; он про лошадей знал много, рассказывал интересно и любил их как близких родных. И вот как-то двенадцать мальчишек и девчонок сели на своих коней и в строгом строю по селу проскакали серьезные такие и красивые. В тот же день в секции вдвое больше их стало.
А потом и другой стороной, еще лучшей, это дело обернулось. В соседнем хозяйстве пацаны табун угнали — случай, к сожалению, теперь нередкий: покатаются ребята, жестоко загонят усталых животных и без жалости бросят где-нибудь в глухом месте, оставят до конца погибать. Андрей об этом случае только еще сообщение получил, а уж его конники поводья разбирали — сами вдогон бросились. И нашли, догнали и лошадей пригнали, и выходили, а потом соседям в лучшем виде передали. Правда, сгоряча угонщиков поучили — кому фонарей наставили, а кого и плетью разок огрели в назидание. Андрей, конечно, строгость показал, необходимое внушение сделал и наказание определил, а в душе счастлив остался.