Шпион, который спас мир. Том 2
Шрифт:
В июне Пеньковский при поддержке ГРУ обратился за визой для поездки на двадцать дней на Кипр в связи с открытием советского павильона на Международной ярмарке в Никосии. Выезд был запланирован на 10 июля.
В понедельник, 2 июля, в полдень Г ревил Винн вновь прилетел в Москву, чтобы встретиться с членами Государственного комитета и сотрудниками Министерства внешней торговли и обсудить вопрос о демонстрации в Москве своей передвижной выставки британской промышленной продукции, которая размещалась на изготовленных по специальному заказу стеллажах на колесах. Пеньковский не встретил его у трапа самолета в Шереметьеве, как это бывало в предыдущих случаях. Вместо этого он ждал Винна в зале ожидания аэропорта, где он официально приветствовал его от имени Государственного комитета. Пеньковский, показав свой пропуск, провел его, как он это делал всегда, через паспортный контроль и таможню. Они сели в старый черный автомобиль, и Пеньковский устроил целое представление для водителя, показывая ему старинные
Здание гостиницы «Украина», похожее на витиевато украшенный многослойный бетонный свадебный торт, стоит на Кутузовском проспекте, на берегу Москвы-реки как фирменный знак архитектурного вкуса Сталина. Телефоны в гостиничных номерах работают через центральный коммутатор, откуда они контролируются КГБ.
Пеньковский не только воспользовался своим удостоверением Государственного комитета, чтобы заполучить для Винна номер получше, но даже сам проводил его в номер.
Не успели они войти в гостиную номера, как Пеньковский включил радио и разразился рыданиями. Винн жестом поманил его в ванную комнату, где они открыли на полную мощность краны над раковиной и ванной, чтобы шум воды был как можно сильнее. Они надеялись, что таким образом их разговор невозможно будет разобрать, даже если КГБ его подслушивает, что было вполне вероятно. Пеньковский выглядел больным, усталым и очень нервничал. Он сказал Винну, что устал и напуган и что все очень сильно изменилось. На сей раз, сказал Пеньковский, его поездку опять отменили в последний момент. Он имел в виду поездку на Кипр. Из КГБ позвонили непосредственно Серову и предупредили, что Пеньковский может оказаться объектом провокации. У Серова не было иного выхода, кроме как отменить поездку, объяснил Пеньковский. Они с Винном договорились встретиться снова в 9 вечера. Винн закрыл краны в ванной, и Пеньковский ушел.
Винн принял душ, сменил одежду и решил прогуляться. Выйдя на улицу, он вспомнил, что позабыл кое-что в номере. Дежурная по этажу, в распоряжении которой находились ключи от номеров, увидев его, смутилась. Она сказала, что ключа нет на месте, и отправилась его искать. Он был вынужден ждать десять минут, прежде чем ключ «нашелся» и ему позволили войти в номер. Войдя, Винн заметил,' что его чемодан обыскивали, однако там не было ничего противозаконного или подозрительного.
Бывая в Москве, Винн обычно приглашал трех постоянных британских корреспондентов на обед в ресторан гостиницы «Националь», неподалеку от Красной площади. Росс Марк, который в то время был корреспондентом «Дейли экспресс» в Москве, вспоминал, что Винн всегда пристраивался к журналистам. «Это был франтоватый невысокий человечек, обычно в темном костюме, который, по мнению англичан среднего сословия, следует носить, чтобы придать себе лоск, — вспоминал Марк. — Он был компанейским парнем и вполне безобидным. Но нам никогда не удавалось расколоть его, чтобы узнать, что же такое он продает русским»{130}.
В 8 вечера Винн зашел в клуб британского посольства, в шутку прозванный «пивнушкой», который размещался в примыкающем к посольству здании, чтобы встретиться там с Рори Чисхолмом. Пропустив рюмочку-другую, они вышли в мужской туалет, где Чисхолм передал ему небольшой пакет для Пеньковского. В нем находились написанная по-русски статья о развитии противовоздушной обороны в США и Советском Союзе, которую, как предполагалось, Пеньковский опубликует в одном из военных журналов. Статья основывалась на секретном боевом армейском уставе США для батальона ракетной противовоздушной обороны «Найк-Херкьюлиз (FM 44-95)», который русская разведслужба заполучила от одного шпиона и поместила в специальное хранилище артиллерийской библиотеки. Теперь его содержание предполагалось частично включить в статью, которую предстояло опубликовать Пеньковскому. Если бы вдруг возникли какие-нибудь вопросы, это объяснило бы, зачем Пеньковскому потребовался доступ к материалам спецхрана.
Статья, написанная для Пеньковского, включала также материал о советской зенитной управляемой ракете СА-2 класса «земля — воздух» и статьи из «Военной мысли». Это дало бы Пеньковскому возможность прослыть человеком весьма осведомленным. Публикация такой статьи в военном журнале давала Пеньковскому надежду получить чин генерала.
Контрразведка ЦРУ горела желанием узнать, каким образом устав «Найк-Херкьюлиз» попал в библиотеку. В письме, сопровождавшем статью, группа просила Пеньковского «достать нам образцы рукописи на английском языке или типографские оттиски, которые помогли бы нам установить, по какому каналу документ «FM 44-95» попал в специальное хранилище»{131}.
Винн возвратился в свой номер в гостинице «Украина», а в 9 вечера пришел Пеньковский, чтобы забрать Доставленный пакет. Пеньковский включил радио, и они отправились в ванную, где он пустил воду, открыв краны. Пеньковский, как потом вспоминал Винн, снова начал плакать. Он сказал, что ему придется уехать из Советского Союза. «Теперь история с моим отцом оборачивается против меня, и я не надеюсь, что мне продлят работу в Комитете в сентябре, когда исполнится 25 лет моей службы в армии». Скажут, что он исчерпал себя; он будет вынужден уйти в отставку и получать 200 рублей в месяц. Он потеряет контакты со старыми друзьями. Он не сможет оставаться в Москве.
Винн показал Пеньковскому фотографии женщины, которая должна была заменить Дженет Чисхолм в Москве. Зовут ее Памела Кауэлл. Она жена Джервеза Кауэлла, нового сотрудника МИ-6 в Москве. Он также показал фотографию Родни Карлсона, нового американского помощника атташе, который тоже будет с ним на связи. Пеньковскому было сказано, что Карлсон будет присутствовать на американском приеме 4 июля и что ему следует поискать среди гостей человека, у которого будет особая булавка для галстука с красными камнями, которую ему показывали на такой уже давнишней встрече в Лондоне. Увидев эту булавку, Пеньковский может быть уверен, что он разговаривает именно с тем, с кем нужно.
В письме Пеньковскому от 2 июля содержалась также информация о том, каким образом следует взаимодействовать с Памелой Кауэлл.
«Фотографии Памелы и ее мужа вам покажут. Пожалуйста, запомните, что ни при каких обстоятельствах ее мужа не следует использовать в качестве связного. На случай ваших встреч с миссис Кауэлл на вечеринках, устраиваемых на частных квартирах англичан, мы предлагаем следующую схему действий:
В туалетах каждой английской квартиры в Москве имеются жестяные коробочки с дезинфицирующим средством «харпик» (бытовой чистящий порошок). Мы позаботимся о том, чтобы одна такая коробка была снабжена тайником, в котором можно было бы спрятать материал, поступающий от вас к нам и от нас к вам. Мы надеемся, что образец такой коробки будет готов к отъезду Винна, с тем чтобы он мог показать вам, как им пользоваться. Через сорок минут после того, как вы придете на вечеринку, миссис Кауэлл пройдет в туалет и заменит обычную жестянку с «хар-пиком» той, которую она принесет с собой в сумочке. В коробке, которую она оставит в туалете, будут находиться письмо и материалы (например, фотопленки) для вас. Увидев, что она вернулась, вы через некоторое время должны пойти в туалет, взять предназначенный для вас материал из коробки с «харпиком» и положить свой материал на его место; тайник в коробке может вместить до двенадцати фотопленок «Минокс» и отпечатанное на машинке письмо. Как только миссис Кауэлл увидит, что вы вернулись, она при первом же удобном случае снова зайдет в туалет и поменяет коробки, поставив на место ту, которая находилась там первоначально. Эта схема, которую мы просим вас принять, будет применяться только в частных квартирах англичан. Она позволит обойтись без импровизаций».
Чисхолм передал Винну образец жестяной коробочки с «харпиком», оборудованной специально изготовленным тайником для писем и материалов. Винн показал его Пеньковскому и продемонстрировал, как снимается с донца полая часть, в которую можно спрятать материалы. Затем Пеньковский взял коробку и, практикуясь, несколько раз открыл донце, а потом возвратил Винну.
Пеньковский и Винн договорились встретиться снова в 9 вечера 3 июля у памятника Карлу Марксу напротив Большого театра. Винн пришел точно в 9 часов. В 9.10 подъехал в такси Пеньковский и поздоровался с ним. Он поездил по всему району, чтобы проверить, нет ли за ним слежки. Погода в тот вечер была не по сезону прохладной, но приятной, и они пошли пешком от центра к саду «Эрмитаж». В саду есть два театра и маленький ресторанчик. Они поужинали на втором этаже и просидели там до 11 часов, до закрытия ресторана. Потом еще погуляли минут двадцать в опустевшем саду. Пеньковский говорил о своем будущем. Он попросил Винна «сообщить моим друзьям, что, как бы ни сложились обстоятельства, до сентября я буду продолжать работать». Пеньковский повторил свою просьбу прислать пистолет и сказал, что как бы ему ни хотелось, чтобы его семья была с ним вместе, но теперь он готов уехать из Советского Союза даже без семьи{132}. По-видимому, он не мог объяснить причину этого, но чувствовалось, что состояние у него подавленное. Он рвался прочь из Советского Союза. Даже ценой генеральских погон, даже если он будет менее полезен Западу, он все же надеялся уехать.
На следующее утро, 4 июля, погода была солнечной и приятно прохладной. Винн прошелся пешком до здания Государственного комитета на улице Горького, где на 10 утра было назначено обсуждение вопроса об организации его передвижной выставки в Москве. В течение примерно двух часов два члена Комитета, с которыми Винну никогда не приходилось встречаться, подробно расспрашивали его о том, какие компании будут участвовать в выставке. Они интересовались этим от имени Государственного комитета, сказав, однако, что окончательное решение может быть принято только после того, как Винн представит полный список фирм, участвующих в выставке, а также товаров, которые будут экспонироваться. Винн поднял вопрос об обмене техническими делегациями.