Шпион на батарейках
Шрифт:
– Вы, дяденька, что-то путаете. Никаких железных мечей там не было. Вам, наверное, страшный сон приснился. Вы ведь без задних ног спите.
И Алешка быстренько зашагал к дому. Обернулся: охранник все так же стоял столбом, хлопал глазами и скреб пятерней затылок...
У меня остыл кофе и зачерствела булочка. А тут еще кто-то сказал:
– Клевый «ужастик». Леха, по какому каналу он шел? Может, повторят, а?
Оказывается, за нашим разговором мы даже не заметили, как к нам подсел Костик (тот самый, у которого Алешка
– Это не по каналу, – туманно объяснил ему Алешка. – Это по реке.
Костик сначала похлопал глазами, а потом постучал себя пальцем в лоб. И сказал:
– А у нас телефон испортился.
– Знаю. – Алешка кивнул. – И твой папа его на помойку выбросил.
– А вот и нет! – обрадовался Костик. – Вовсе не на помойку, а в мусоропровод.
И тут прозвенел звонок. Я дошел с Алешкой до его класса, и он сказал:
– Дим, я догадался: никакие это не чудеса. Это чудо техники.
Но вечером все-таки случилось еще одно чудо. Нам позвонил Стасик. Легонечко поинтересовался нашими делами, а потом вдруг сказал:
– Вы меня, ребята, разочаровали.
Мы разговаривали с ним одновременно – я из прихожей, а Лешка из папиного кабинета по параллельному аппарату. И поэтому ответили разом:
– Это не мы!
– Разве не вы незаконно проникли в чужой дом на берегу Самородинки?
Мы разом помолчали, а затем разом спро–сили:
– А откуда вы знаете?
– Робик доложил.
Глава VII
КЛЫК НА ПРОВОДЕ
Мы сначала немного расстроились, а потом забеспокоились. Это что же за стукач такой нашелся? С собачьей кличкой. Робик какой-то. Может, это тот охранник, который застал Алешку в доме, а затем его из дома вывел? Может, он по паспорту какой-нибудь Роберт? Вот его Робиком и обзывают.
Что-то тут не то. Да, не очень приятно, что кто-то, вроде Робика, наблюдает за нами. Тут Лешка предположил:
– Дим, а может, это Сеня Клык? Он же все время за нами ходит.
– Так он же Клык, а не Робик.
– Ну и что? Когда он свои клыки носил, он был Клык, а теперь чем-нибудь другим занимается, вот и стал Робиком.
А что, это мысль.
– Лех, а ведь по-английски «роббер» это грабитель.
– Здорово! Клыкастый Робик! Зубастый грабитель. Он ведь сколько раз видел, как мы возле Зеленого дома вертелись. Предатель!
– Не предатель, Лех. Он нас охраняет.
– Пусть он лучше Стасика охраняет.
Лешка еще немного подумал, а потом включил телевизор на всю катушку.
– Мне так лучше думается, – объяснил он маме, когда она прибежала на этот вой и грохот из кухни.
– Да, Алексей, тебе есть о чем подумать.
– Что, мам? Я не слышу.
– Я говорю, – мама закричала, как заблудившийся в тайге. – Я говорю: Семен Михалыч звонил! Ты стал часто опаздывать в школу! И телефон у Костика испортил!
– Не слышу, мам! Говори громче!
Мама приглушила телевизор, постояла немного возле него, задумавшись, а затем пошла на кухню. В дверях обернулась:
– Да я вроде все уже сказала, что хотела. Подумай хорошенько о своем поведении.
– Ладно, – пообещал Алешка. – Прямо сейчас. Два раза.
Мама покачала головой и ушла. А мы стали смотреть новости. Они были старые. Взорвался дом. Упал самолет. Авария на стройке. Рухнул новый мост.
– Дим, – спросил Алешка. – А вот папа говорил, что раньше так не бывало. Сейчас вот все падает, ломается, взрывается, рухается. А раньше так не было.
– Я знаю. Бонифаций нам тоже об этом говорил. – Бонифаций – это наш учитель литературы. Он считает литературу главным предметом и все время старается это доказать. – Он говорил, что в прежнее время каждый инженер, строитель, руководитель воспитывался на лучших образцах мировой классики.
– Ну и что? От этого крепче строили, что ли?
– Он говорит, что у людей, воспитанных на хорошей литературе, было высокое чувство ответственности за свое дело.
Алешка неожиданно согласился:
– И правильно. Если я читаю хорошего писателя, мне стыдно плохо работать. – Он подумал и нерешительно добавил: – И учиться.
– Примерно так. А сейчас, говорит Бонифаций, молодежь воспитывается на самых дурных образцах пошлой и кривой литературы.
– Стоп! – воскликнул Алешка. – Хорошая новость.
«Хорошая новость», конечно, была криминальной. В Москве участились случаи как бы виртуального ограбления банков. При этих ограблениях в банк не врывались вооруженные люди в масках. Денежки с чужих счетов они с помощью компьютеров спокойненько переводили на свои счета. Тут же их снимали, и деньги бесследно исчезали. Дикторша с очаровательной улыбкой весело добавила:
– И сейчас они накапливаются где-то в укромном месте. – И она подмигнула телезрителям.
– Дим, – подмигнул мне Алешка, – давай найдем это укромное местечко. Захапаем эти денежки...
– И что? На Канары поедем?
– Еще чего! Отдадим их Стасику, пусть развивает свою благородную науку для здоровья инвалидов. Ну, и крокодилу Гене подбросим, на собачью клинику. Сашке отстегнем малость, миллиончик или тыщу. Пусть свой зоопарк построит. Бесплатный для детей и инвалидов.
– А мне? – спросила вошедшая в комнату мама.
– Во! А тебе мы новую брошку купим. Я такую красивую видел! В виде паука.
– Спасибо, – сказала мама. – Ты очень добр. – И мама хлопнула дверью. А за дверью добавила ворчливо: – Хорошо еще, не в виде таракана.