Шпион вышел вон
Шрифт:
И.. вот еще что… – говорит после своей коронной паузы Сталин-Анатолий.
Да, да, конечно, мы слушаем Вождь, – говорит Старуха.
Пусть Анатолий трахнет его в жопу! – говорит Анатолий голосом Сталина.
После того, как вырежем челюсть и отрубим пальцы? – говорит ошеломленно старуха.
Нет, – говорит задумчиво Анатолий.
Сначала – в жопу, а потом можно резать пальцы и челюсть! – говорит он.
Но потом – уехать! – говорит он, подняв вверх указательный палец.
Взять все деньги из чемодана и уехать в США, – говорит он.
Организовать подпольную ячейку
Вести разнузданный образ жизни, – говорит он.
Снимать блядей, пить шампанское, жениться на модели! – говорит он.
Вам все понятно, товарищ? – говорит он.
Будет сделано, товарищ Сталин! – говорит старуха.
Анатолий, постояв немножко, закатывает глаза и падает прямо на Лунини. Американец хрипит. Старуха, ругаясь, оттаскивает Анатолия, бьет его по щекам. Когда тот открывает глаза с видом человека, вернувшегося из долгого путешествия, старуха злобно шипит:
Ну, чего ждешь, слышал, что велел товарищ Сталин?! – говорит она.
А ты, блядина, чего ждешь?! – говорит она Лунини.
Анатолий расстегивается, Старуха обрезает веревки в нижней части Лунини, пытается развернуть его. Агент ЦРА отчаянно сопротивляется.
Товарищ, дай я, – говорит Анатолий.
Рывком поднимает нижнюю часть тела Лунини, фиксирует ее, снова связывая ноги. Бьет американца по спине. Становится за ним на колени, поглаживает себя, глаза лихорадочно блестят.
Вихри враждебные веют над нами, – напевает он негромко.
Мы-ы-ы к торжеству коммунизма веде… – мурлычет он.
Товарищ, – плачет Лунини.
Мой любимый писатель это Стейнбек, – плачет он.
Он был коммунист, как ты, товарищ, – плачет он.
Сквозняк распахивает двери в комнату. Анатолий, улыбнувшись, плюет на ладонь, после чего вдруг очень медленно ложится лицом Аккуратно в ложбинку между ягодицами Лунини.
М-м-м-м, товарищ?! – удивленно говорит Лунини (в кадре только его лицо).
Так вот что ты, оказывается, имел в виду, – говорит он.
За головой Лунини в комнате появляется несколько фигур в униформе, на их головах шлемы с фонариками, в руках оружие, фигур все больше, кто-то с видеокамерой… Камера объезжает Лунини, стоящего на четвереньках и затылок Анатолия, уткнувшегося лицом в зад американца. На затылке – маленькое пулевое отверстие, оттуда толчками бьет кровь.
…де старуха? – слышен голос из-под шлема.
…де дипломат? – говорит голос.
…анной спряталась, – говорит кто-то.
Звук выбиваемой двери. Визг старухи.
Пидарасы, – кричит она.
Товарищ Сталин сказал, в Америку! – кричит она.
Блядей и шампанское, – кричит она.
Хуй вам а не денег! – кричит она.
Я под Курской дугой кровь блядь пролива… – кричит она.
Убить без суда и след… – кричит она.
Как товарища бен Ладен… – кричит она.
Несколько хлопков. Молчание. По помещению мечутся огоньки фонариков, кто-то срывает занавеску, сразу становится светло. Пол в крови, свечи из-за сквозняка гаснут… Лунини говорит
Блядь, ребята, – говорит он.
Чистая работа, – говорит он.
Такое только в фильмах бывает, – говорит он.
Я уж думал, все, – говорит он.
Кто-то подходит к нему сзади, слышен голос:
Так и правда всё, – говорит голос.
Лунини дергается, раздается хлопок, тело агента обмякло, упало на пол. Камера поднимается под потолок. Мы видим всю комнату сверху: перья и пух принесенного в жертву голубя, голый Лунини с пулевым отверстием в затылке… уткнувшийся ему в зад лицом мертвый Анатолий с пулевым отверстием в затылке… мертвая старуха, чья рука лежит на пороге комнаты… свечи… кровь… телевизор в углу и проигрыватель, который снова начинает крутиться и в комнате звучит речь Сталина.
Бойцы спецназа от неожиданности застывают и картинка постепенно затемняется. Мы слышим напоследок лишь:
Братья и сестры, – говорит Сталин.
Дорогие товарищи, – говорит он.
Кружащийся черный диск пластинки…
ХХХ
Мы видим несколько черных точек на белом фоне.
Картинка становится четче, и мы понимаем, что перед нами поле, огромное поле. Вероятнее всего, это русское поле, потому что оно заснежено. Гигантская равнина покрыта толстым слоем снега, о толщине которого мы можем судить благодаря людям – это и были черные точки, – которые бегут по этому полю. На людях – белые маскировочные халаты, но из-за того, что это старые, поношенные халаты, они все равно на фоне чистого снега выглядят серыми, даже черными. Камера резко разворачивается вправо и мы видим, что издали к людям, бегущим цепочкой, приближается – стремительно, – несколько точек, которые оказываются волками.
Замыкающий цепь бегунов человек резко оборачивается, хватает пистолет, – он был на бедре, – и делает четыре прицельных выстрела. Волки кубарем катятся по снегу, оставляя кровавый след. Человек улыбается, мы видим его лицо, и узнаем в нем – но отдаленно, это времена молодости, – генерала ФСБ РФ, ликвидированного агентом ЦРУ в кишиневской явочной квартире. Внизу экрана бежит надпись.
«Тренировочный центр спецназа ФСБ, Карелия»
Генерал Альбац, оглянувшись еще раз, сует пистолет в кобуру, и продолжает бег. Скрип снега под ногами, звук особо резких порывов ветра. Внезапно Албац начинает петь:
Идет охота на волков, идет охота, – поет он.
На серых хищников, матерых и щенков, – поет он.
Идет охота на волков, идет охота, – поет он.
Кричат загонщики и лают псы до рвоты, – поет он.
Кровь на снегу и пятна блядь флажков, – поет он.
Мы видим отражение картинки перевернутым. Отъезд камеры. Это рысь, огромная рысь из лесочка по соседству, наблюдает за мужчинами, лежа на толстой ветке дерева, и свесив одну лапу. Рысь мигает. Она похожа на рано поседевшую, погрузневшую и разочаровавшуюся в жизни и мужчинах пантеру Багиру. Камера стремительно несется от рыси к бегунам, которые приближаются к лесу. Генерал Альбац все поет. Мужчины, которые бегут впереди, оглядываются, их суровые лица, покрытые инеем, оживают. Они начинают подпевать, камера поднимается над полем, и мы слышим в чистом, морозном воздухе Карелии мужской хор: