Шпион
Шрифт:
– Не такой хороший, как у вашей матушки.
Лишь тогда до нее дошло, что этот грозный великан был близким другом ее матери.
Филиппа бывала здесь раньше, а значит, встречалась с этими людьми. Соратниками ее отца и друзьями ее матери. В отличие от Ариеты, где они жили настолько уединенно, что были едва знакомы лишь с несколькими жителями деревушки, этот клуб был Филиппе почти родным, и она могла бы назвать его своим настоящим домом.
Но лишь в том случае, если бы Джеймс когда-нибудь примирился с ней.
Слава
– Я просто не могу согласиться, – говорила Клара. – Способностям мистера Андеркайнда далеко до таланта сэра Торогуда.
Агата пожала плечами:
– Возможно, но мистер Андеркайнд поднимает такие темы, на которые мне хотелось бы поговорить. Я не всегда одобряла темы, которые выбирал сэр Торогуд, особенно если после публикаций страдали жены и дети героев его карикатур.
Клара долго смотрела на приятельницу, затем повернулась к Филиппе, словно ища поддержки.
– Филиппа! Вы, кажется, прожили в Лондоне несколько месяцев? Скажите, какие рисунки вам нравятся больше? Мистера Андеркайнда или сэра Торогуда?
Недоумевая, почему вдруг супруга шефа шпионов интересуется ее мнением, Филиппа тем, не менее ответила:
– Честно говоря, мне нравятся и те, и другие. Возможно, с художественной точки зрения рисунки сэра Торогуда лучше, но мистер Андеркайнд представляется мне более сострадательным, если угодно.
Мгновение подумав, Филиппа продолжила:
– Я слышала, будто сэр Торогуд на самом деле женщина. Если это так, у нее, должно быть, язычок острый, как у гарпии. Искренне, сочувствую ее мужу, если он у нее есть.
Позади кто-то фыркнул. Сам шеф стоял в дверном проеме, с трудом сдерживая смех. Филиппа в замешательстве посмотрела на него. Он казался ей серьезным, исполненным холодного достоинства джентльменом.
Клара встала, обошла вокруг стола, подошла к мужу и подбоченилась.
– Вы узнаете, что такое острый язычок, когда появитесь дома, сэр Далтон Монморенси!
– Нет, лучше сейчас.
Далтон Монморенси привлек жену к себе и так поцеловал, что у Филиппы захватило дух от восторга и смущения.
– Пойдемте, Филиппа. Это надолго.
Агата увела ее из комнаты, но Филиппа успела заметить, что рука Клары лежит на ягодицах мужа. Хорошие ягодицы, но у Джеймса лучше.
Агата закатила глаза.
– А я-то думала, что только мы с Саймоном такие бесстыжие. Но нам удается ограничивать наши объятия четырьмя стенами собственного дома… по большей части.
Последние слова были произнесены с таким мечтательным сладострастием, что Филиппа залилась румянцем.
Это не ускользнуло от Агаты.
– Ох, дорогая, я, наверное, слишком далеко зашла? – Она с некоторым подозрением взглянула на Филиппу. – Но ведь вы провели много ночей под одним кровом с моим братом. Ваши намерения в отношении Джеймса приличны?
– Ни в коей мере, – не задумываясь ответила Филиппа.
Удивленная Агата усмехнулась:
– Мой брат в последнее время слишком мрачен, что неудивительно. Ему пришлось пройти через многие испытания. И все же я стану вашей сторонницей, дорогая Филиппа. Так что у Джейми нет ни малейшего шанса.
– Я польщена, – пробормотала Филиппа. – Это игра моего воображения, или леди Этеридж и есть та самая женщина, которая рисовала карикатуры под именем сэра Торогуда?
– М-м. Она очень умна.
– И ревниво относится к успеху мистера Андеркайнда, я полагаю. Надеюсь, я не задела ее чувств.
– Сомневаюсь в этом, – безмятежно ответила Агата, идя по коридору. Филиппа не пошла за ней. Филиппе порой трудно было находиться рядом с сестрой Джеймса, поскольку они были очень похожи друг на друга.
Клара догнала Филиппу.
– Куда подевалась Агата? Ее надо срочно найти, поскольку Баттон приготовил вам замечательный сюрприз.
– Баттон? А где он? – Филиппа посмотрела за спину Клары, но никого не увидела. – Я должна перед ним извиниться.
Клара кивнула:
– Полагаю, что вам стоит это сделать, только не сейчас. Хотя Баттон не подчиняется уставу клуба, Далтон наверняка сделает ему выговор.
– О нет. Баттон никогда не сможет меня простить.
– Он уже простил, если в этой коробке то, что я думаю. – Она протянула Филиппе картонную коробку, которую держала в руке, и быстрым движением раскрыла крохотный ридикюль. – А это от меня. Я обратилась к Беатрис Трапп с просьбой помочь решить проблему с вашими волосами, и она прислала мне это. – Она протянула Филиппе пузырек из темно-коричневого стекла. – Это ликвидирует остаток краски!
Филиппа поднесла руку к виску. Она уже свыклась с отсутствием своих роскошных волос, но ей очень не хватало ее естественного рыжего цвета.
– Цвет моих волос восстановится, как вы думаете?
К ним вновь подошла Агата.
– Уже принесли, Клара? Ох, и платье тоже! – Она радостно потерла пухлые ручки. – Джейми Каннингтон, вы и не представляете, какой удар вас ждет!
Глава 31
Несколько часов спустя сразу три вихря по имени Агата, Клара и Роуз закрутили Филиппу.
Ей долго мыли голову, восстанавливая цвет волос, и, посмотрев в зеркало, Филиппа с удовольствием обнаружила, что волосы стали почти такими же яркими, как раньше. Потом Клара немного подровняла ей волосы и уложила их. Прическа получилась несколько необычная, но вполне женственная, особенно после того, как Роуз украсила ее голубой шелковой лентой.
Филиппа стояла перед зеркалом у себя в комнате, любуясь великолепным нижним бельем, которое раздобыл для нее Баттон.
– Не знаю, смогу ли я это сделать, – сказала она, глядя в зеркало.