Шпионка в графском замке
Шрифт:
– Простите, – произнесла я вслух, – я такая неловкая!
– Вовсе нет, – возразил второй подоспевший, указывая взглядом на раздавленную ягоду, лежавшую на том месте, где только что стояла моя ножка. – Это слуги нерасторопны.
– Нет-нет, это я сама виновата. Вы не представляете, какой долгий путь мы с братом проделали за последние дни. Столько часов в трясущейся карете! Это чрезвычайно утомительно.
Я огляделась, недвусмысленно ища, где бы присесть, и кавалеры поспешили сопроводить меня к ближайшему свободному стулу. Один вёл меня под руку, другой прихватил по дороге кубок вина и вручил мне его, едва я уселась.
– Как вам понравилась жизнь за границей? – спросил первый.
Я капризно поморщилась и вновь улыбнулась:
– Не
Я предоставила собеседникам самостоятельно догадываться о том, чем ещё мне хотелось бы заниматься с посещающими приёмы людьми помимо разговоров.
– Так что большую часть времени мне пришлось провести практически взаперти, – со скорбным видом заключила я.
– И чем же вы занимали себя всё это время?
Я передёрнула плечами.
– А чем там можно было себя занять? Прогулки на свежем воздухе и музицирование. Ничего больше мне не оставалось.
– Отлично! – Одного из собеседников моя печальная судьба, похоже, воодушевила. – В таком случае, быть может, вы нам что-нибудь исполните?
– Ой, нет, я же совсем не готовилась, мне как-то неловко… – принялась отнекиваться я.
Исключительно для проформы, конечно. Незамужняя барышня моего статуса не может так запросто согласиться развлечь гостей; ей полагается предварительно немного поломаться. А окружающим, уж если кто-то из них имел неосторожность обратиться к барышне с подобной просьбой, полагается всячески её уговаривать. Чем они и занялись. Вскоре я позволила себя уломать, что и было предсказуемо. Один из музыкантов с поклоном вручил мне лютню. Я огляделась и попросила поставить стул на выбранное мной место. Выбор был сделан не случайно: теперь все те, кто приблизится, чтобы послушать моё пение, будут стоять спиной к Тео и виконтессе.
Я провела рукой по струнам. С Абелией мне, ясное дело, не сравниться: я не профессиональная певица, да и врождённые данные у меня значительно скромнее. Но, как я уже упоминала, общепринятое образование я в своё время получила, и игра на нескольких музыкальных инструментах была в него включена, равно как и пение. Словом, для работы в столичном театре я, бесспорно, не подойду, но для исполнения песни при нынешних обстоятельствах – вполне.
Скажи мне, принц, ужель своею долейТы тяготишься так, что, сам не свой,В суровый край страдания и болиГотов идти по скользкой мостовой?Тобой одним нарушено доверье.Зачем, отринув званья и дары,Уходишь, не прощаясь, хлопнув дверью,В чужие незнакомые миры?Бесспорно, ты раскаешься однаждыВ том, что своей недрогнувшей рукойСменил на страх, лишения и жаждуРодной уют, достаток и покой.Ты знаешь сам всё то, что я сказала;В твоих глазах мне видится печаль.Но, зубы сжав, из папиного залаУходишь прочь, утративший Грааль.Знакомый мир надёжен и удобен.Тебе он дарит силу, да не ту.Ты должен сам понять, на что способен,Познав сомненья, страх и пустоту.НуПока я пела, всё больше и больше гостей подходили ближе, чтобы послушать. Где-то на середине песни я краем глаза заметила среди них Родрига, а затем и Раймонда. А на последних аккордах увидела, как «граф Монтелон» отправляется в сад, ведя под руку госпожу Л’Энтосье и что-то нашёптывая ей на ухо. Двое мужчин с одинаково напряжённым выражением лиц следовали за ними на некотором отдалении.
Теперь моё дело было сделано, и, как ни странно, у меня возникло желание отдохнуть от своих кавалеров. Вот ведь забавно: я с таким воодушевлением отреагировала на сообщение Тео о том, что мы отправляемся на бал, а теперь, стоило ненадолго окунуться в атмосферу светской жизни, и во мне всё крепнет стремление побыть в одиночестве. Предоставив своим собеседникам самостоятельно вести возобновившийся после пения разговор, я стала украдкой оглядываться в поисках благовидного предлога для отступления.
– Миледи, вы позволите пригласить вас на танец?
Подняв голову, я встретилась взглядом с Родригом. Ну что ж, на ловца и зверь бежит. Я с улыбкой протянула виконту руку, профессионально игнорируя не слишком довольные взгляды своих кавалеров.
– Я вам очень признательна, виконт, – улыбнулась я, выполняя необходимую череду движений. – Сказать по правде, я как раз искала повод, чтобы немного сменить обстановку.
– Я так и понял, что вы скучаете, – тоже улыбнулся он.
– Вы всегда так наблюдательны?
– Почти.
– И наблюдаете за всеми?
Я устремила на него смеющийся взгляд из-под маски.
– Разумеется, нет, – галантно заверил он. – Только за самыми прекрасными девушками.
Да, Родриг, давать красивые ответы вы умеете. Вот только я сомневаюсь, что вас так-таки пленила моя красота. Скорее, вы, как и многие из присутствующих, любите загадки. Поэтому вам стало интересно взглянуть на новое лицо… Тем более что как раз взглянуть на него и невозможно. Люди вашего склада любят разгадывать тайны. И чувствуют себя крайне некомфортно, если какие-то из них остаются неразгаданными.
– Ах, виконт, – вздохнула я, – вам говорили, что ваши манеры безупречны? Должно быть, виконтесса Армистед – чрезвычайно счастливая женщина.
В нашем деле всегда полезно ненавязчиво дать собеседнику понять, будто вы не в курсе того, о чём на самом деле прекрасно осведомлены.
– Увы, виконтессы Армистед пока не существует.
Что-то я не услышала в его голосе особого сожаления.
– В самом деле? Отчего же? – прищурилась я.
Родриг мимолётно улыбнулся, кажется, тем самым давая собеседнице понять, что эта тема её не касается. При этом по-прежнему ни на йоту не отступая от этикета.
– Стоит ли торопиться с такими вещами? – ответил он. – К тому же существуют и более насущные дела. Жениться я всегда успею.
– Как странно услышать такое от вас! – воскликнула я. – Подобный ответ намного больше подошёл бы какому-нибудь ловеласу, вроде вашего друга.
Родриг посмотрел на меня с удивлением.
– Отчего вы считаете моего друга ловеласом?
– А разве я не права? Вон взгляните, как эта бедняжка вцепилась в его руку.
Виконт проследил за моим взглядом. Раймонд действительно стоял сейчас в обществе племянницы барона, которая буквально не давала ему прохода. Поскольку в бутылку бренди девушка сегодня не переоделась, вид у эрла был не слишком довольный, однако приличия приходилось соблюдать. Родриг на мгновение прикрыл веки и глубоко вздохнул. Ещё бы! Ведь именно ему придётся впоследствии выслушать от эрла массу нелицеприятных вещей в собственный адрес. С Клодетт Раймонд вынужден вести себя предельно вежливо, а вот на виконте он отыграется по полной.