Шпионы XX века
Шрифт:
Мнение о триумфе, которого достигла британская разведка в годы второй мировой войны, распространено очень широко. Зара Штайнер, писатель и академик Кембриджа, утверждала, что как Советская Армия и промышленный вклад Соединенных Штатов были основными ключами к победе, так и «разведка была вкладом Великобритании»(1). Доктор Кристофер Эндрю, заведующий кафедрой истории в колледже «Корпус Кристи» и Кембридже, писал: «В борьбе с мощной немецкой разведывательной машиной британская разведка одержала решительную победу»(2). С этим соглашалась и Би-Би-Си, заявлявшая, что, если взять войну в целом, британская разведка одержала чистую победу. В Соединенных Штатах Л. Фараго, бывший офицер разведки, писал в своей книге «Игра лисиц»: «Когда я начинал свои исследования, я думал, что. по всей вероятности. войну разведок
Достижения британской разведки времен войны практически никто не оспаривал. В сочетании с традиционной завесой тайны, окружающей деятельность СИС и МИ-5, публикация их официальной истории не предусматривалась, так же как и публикация истории других спецслужб времен войны. Вообще-то доклад был подготовлен, но предназначался для служебного пользования. Затем в 1960 году власти разрешили опубликовать книгу «УСО во Франции» М. Р. Д. Фута, потом последовали другие произведения о разведке, такие, как «Система двойной игры в войне 1939 – 1945 гг.» Мастермена и «Лично и секретно» Уинтерботема.
Наконец, власти согласились на публикацию официальной истории, написанной коллективом авторов под руководством профессора Ф. X. Хинсли. Первый том этого издания вышел в 1979 году, а четвертый – в 1984-м. Достаточно странно, что в целом Хинсли высоко оценивает британскую разведку – в конце концов, он же в ней служил! Но даже с учетом этого далеко не все бывшие коллеги Хинсли остались довольны его работой. Внимание в ней было сконцентрировано на организации разведки времен войны, в результате Морис Олдфилд, бывший глава СИС, охарактеризовал книгу, как «написанную комитетами, для комитетов и о комитетах»(5). Хинсли, несомненно, столкнулся с проблемой, которую Малькольм Маггеридж. сотрудник СИС времен войны, сформулировал так: «Я на собственном опыте почувствовал, что дипломаты и офицеры разведки ещё большие лжецы, чем журналисты и историки, которые, пытаясь реконструировать прошлое на основе документов, по большей части руководствуются своими фантазиями»(6). Но учитывая, что прочие книги – это, главным образом, личные воспоминания, книгу Хинсли можно считать единственной попыткой дать оценку деятельности британской разведки в целом. Приходится, однако, сожалеть, что он предпринял лишь робкую попытку взглянуть с критической точки зрения на те требования, которые предъявлялись британской разведке во время войны.
Есть определенные признаки, позволяющие сделать вывод о том, что подобного рода анализ выявил бы картину, весьма отличающуюся от общепризнанной легендарной версии. Когда в сентябре 1939 года началась вторая мировая война, СИС по-прежнему испытывала затруднения. Как мы уже видели, её кадры 30-х годов состояли из второразрядных низкооплачиваемых сотрудников, работавших за границей и покупавших малозначительные обрывки информации от ненадежных агентов. Затем полученные сведения отправлялись в Лондон, где в штаб-квартире их анализировали и перерабатывали перед передачей различным «потребителям». Основные потребители, три армейские службы, не испытывали восторга от передаваемых им СИС материалов, они жаловались, что те сведения, которые были достоверными, не представляли для них интереса, а те, которые были необходимы, как правило, оказывались ненадежными. Все три департамента хотели иметь более подробную информацию о промышленном производстве России, Японии, Италии, а также Германии и хотели получать доказательства достоверности передаваемых им данных(7).
Возможность встряхнуть СИС появилась, только когда адмирал Синклер, возглавлявший эту организацию на протяжении четырнадцати лет, скончался 4 ноября 1939 года. После интенсивного лоббирования Кабинет министров согласился утвердить в должности главы СИС Стюарта Мензиса, заместителя Синклера. Мензис, которому в ту пору исполнилось 49 лет, был профессиональным военным, отличившимся в годы первой мировой войны и отмеченным орденами. Среди коллег было распространено мнение, что Мензис являлся внебрачным сыном короля Эдуарда VII. У него, несомненно, были тесные связи с королевским двором благодаря его матери, леди Холфорд, фрейлине королевы Марии. Он также обладал значительным влиянием в важных правительственных кругах и, как «безжалостный интриган», беззастенчиво пользовался этим. Но при всем том Мензису был свойствен определенный шарм, у него было множество друзей, и он обладал великолепным врожденным инстинктом выживания.
Мензис предоставил повседневное руководство СИС своим подчиненным – «не надейтесь, что я буду читать все, что попадает мне на стол» – и направил всю свою энергию на укрепление позиций этого ведомства на Уайтхолле, что вызывало сильное раздражение у имевших с ним дело министров.
Один из них говорил: «Когда бы я ни обратился к Стюарту с каким-либо вопросом, он всегда отвечает, что сейчас выяснит и мне перезвонит. У меня девяносто девять дел на руках, но я знаю их детально, до мелочей»(8). В личных взаимоотношениях он был всегда вежлив, но холоден. «Тверд, как гранит в мягкой упаковке» – так охарактеризовала Мензиса жена одного из офицеров СИС. Он был членом нескольких клубов, любил лошадей и бега и сильно пил.
При назначении Мензиса Кабинет министров выставил условие о том, что должна быть проведена генеральная проверка деятельности СИС и МИ-5. Проверку должен был осуществлять Морис Хэнки, бывший тогда министром без портфеля и на протяжении пятидесяти лет являвшийся «серым кардиналом» британской разведки. Хэнки предстояло внимательно рассмотреть, в частности, финансовую деятельность СИС, поскольку Мензис требовал увеличить ассигнования до 700 тыс. фунтов стерлингов в год. Но деятельность Хэнки была прервана. Он успел сделать только один предварительный доклад, после чего на смену правительству Чемберлена пришел кабинет Черчилля.
Черчилль, фанатично веривший в ценность разведки, отдавал себе отчет в необходимости вдохнуть новую жизнь в СИС. 10 июня 1940 года он сместил главу МИ-5 генерал-майора сэра Вернона Келла и поднял политический авторитет МИ-5 в глазах главы департамента безопасности лорда Суинтона, бывшего министра авиации. Первой задачей Суинтона было разобраться в деятельности МИ-5 и реорганизовать её в целях повышения эффективности. Затем он собирался подвергнуть такого же рода шокотерапии СИС. К сожалению, обстоятельства помешали ему осуществить намеченное. Он написал в «Таймс» письмо с предложением создать расширенный Генеральный штаб, как в первую мировую войну. Черчилль расценил это как попытку уменьшить его роль в ведении войны, и Суинтон быстро оказался в Западной Африке в качестве министра-резидента. Дафф Купер, пришедший ему на смену, не проявлял никакого интереса к реорганизации СИС.
Однако полученная СИС отсрочка была лишь временной. Первый год войны оказался почти непоправимо катастрофичным. Германский блицкриг в мае 1940 года лишил СИС почти всей имевшейся на континенте агентурной сети. СИС ещё раньше потеряла Чехословакию, Австрию и Польшу, затем последовали Норвегия, Дания, Голландия, Бельгия и Франция. В тот момент это рассматривалось как ужасный удар, но Хью Тревор-Роупер (лорд Дакре), пришедший в СИС вскоре после этих событий, считал, что это было к лучшему. «Мы получали бы кучу тухлой информации от дохлых агентов, которое работали бы под контролем немцев… Руководство СИС, отличавшееся невероятной глупостью, охотно принимало бы её… и выдавало за надежные сведения, которые перемешивались бы с реальной информацией. Я думаю, что ничего, кроме вреда, это бы не принесло»(9).
Таким образом, деятельность СИС сократилась до нескольких центров в нейтральных странах. Правда, теплилась надежда использовать то, что осталось от агентурной сети находившихся в Лондоне союзных правительств в изгнании. Репутацию СИС также отнюдь не укрепила весьма неточная оценка французской военной мощи. СИС безоговорочно приняла заверения французского Второго бюро, что лучшим ответом на блицкриг будет укрепленная линия обороны и что линия Мажино будет представлять собой основное препятствие на пути немецких моторизованных частей. Эту точку зрения СИС выдала своим потребителям как большое достижение, но, когда выявилась абсолютная её несостоятельность, всю вину ей пришлось взять на себя(10).