Шрамы на ладонях
Шрифт:
Новый этап начался со встряски. Хоть Ео и жила последнее время, как автомат, но она не забыла о главном! О том, что на окраине города есть тоннель, а в нём - стеклянная лестница.
И тут подвернулся подходящий момент. Примерно через неделю работы в конторе такой момент наступил. Начальник разрешил Ео опоздать на работу на три часа.
Ей предоставили что-то вроде выходного, который никому не давали просто так. Ео заслужила выходной. Она довольно быстро разобрала большую часть бумаг. Правда, пока только по числам. До разбора по значимости дело ещё не дошло.
При том, что её предшественница не смогла и половины сделать за месяц. Ео отнеслась к своему труду в конторе так, как положено Правилами верхнего мира. Делать всё в меру своих сил, не филоня. С чувством уважения к тому, что поручено сделать.
Этого падение в нижний мир не смогло у неё отнять. Она не позволяла себе бездельничать, как другие работники конторы. Вот и получила первый выходной.
Ео знала, как использует свободные часы своего законного выходного.
"Я уже не на мусорке, - размышляла она.
– Я уже в конторе. Меня заметили, и пригласили - значит, не всё потеряно для меня? Я ведь умею работать! Может, я уже достойна? Конечно, я достойна вернуться в верхний мир! А иначе я бы сгинула на мусорке! Иначе бы меня не взяли в контору, и не дали бы мне выходного!"
Рассуждая таким образом, Ео положила в карман своей новой куртки куски грубой ткани, накануне подобранные на улице, и отправилась на поиски тоннеля. Того самого, в котором побывала в первый день своего падения.
Городок, в котором, волею судьбы оказалась Ео, оказался не таким уж и большим. Пройдя по его окраине, Ео довольно быстро нашла вход в заветный тоннель.
Так же, как в первый раз, со страхом и трепетом сделала она первый шаг. Из тоннеля веяло холодом. Ео двинулась вперёд - туда, где виден свет, пробивающийся из отверстия в потолке.
Лестница стояла на месте. Края лестницы - там, где крепились ступеньки, оставались, по-прежнему, остры. На краях лестницы виднелись буроватые пятна.
На этот раз Ео не требовалось объяснений, что это за пятна.
"Кровь... Значит, я не одна такая... не одна пытаюсь влезть...увидеть бы... увидеть бы тех, кто также... как я..."
Ео всё никак не могла начать подъём, не смотря на то, что плотно перемотала свои руки тряпками, подобранными на улице. Боялась боли. Но ещё больше она боялась...
Да, конечно. Она боялась снова свалиться вниз. Тем не менее, дальше тянуть не стоило.
"Опоздаю на работу", - подумала Ео, бродя вокруг лестницы.
И тут же усмехнулась сама себе. Какая работа? Какая контора, когда она сейчас... сейчас... ещё минута, и она снова окажется в верхнем мире!
Ео ступила на лестницу. Она преодолела одну ступеньку, вторую, третью... Сердце стучало не в груди. От ударов сердца содрогалось всё хрупкое тело Ео.
Четвёртая ступенька... Пятая...
– О-о-о!!!
Сорвалась... Снова сорвалась...
Тряпки почти не защитили ладоней. Острые края лестницы прорезали тряпки. Сидя на полу тоннеля под лестницей Ео, смотрела, как тряпки на её руках пропитываются кровью.
– О-о-о...
Как же больно! Как больно...
В этот раз Ео никуда не торопилась. Никто не стоял над её душой, не посмеялся над ней. Поэтому Ео позволила себе присесть на пол тоннеля около лестницы...
И позволила себе заплакать. Слёзы покатились по её лицу. Она начала утирать их, и размазывала их по лицу грязными тряпками, пропитанными кровью.
"Не получилось... не получилось... - горько плакала Ео.
– Почему-у?"
Обида. Горечь. Разочарование.
Разбитая надежда. Поруганная мечта.
Что ещё? И половины этого хватило бы, чтоб плакать долго и горько.
Но... сиди, не сиди. Плачь, не плачь. Задавай себе вопросы, или не задавай...
Время летело. Требовалось жить, а для этого надо возвращаться в контору. Не хотелось лишиться работы в этой сухой и относительно чистой конторе, и угодить обратно на мусорку.
"Значит, должность тут не причём. А что же "причём?"
"Что же - "причём?" - размазывая слёзы, плакала Ео, топая по серым улицам в сторону конторы.
ГЛАВА 16
Господин начальник смотрел на грязное лицо Ео и её руки, обмотанные кровавыми тряпками.
Если бы он мог сразу разобраться в своих чувствах!
Если бы он имел право выразить их, эти чувства!
Если бы он был приучен ко всему этому...
Если бы...
Перед господином начальником стояла хрупкая девушка с большими зелёными глазами. Брови взлетали над глазами, словно крылья птицы. Серая форма висела на ней, чёрная рубаха, широкая по вороту, открывала тонкую, нежную шею. Ладони перемотаны тряпками, пропитанными кровью...
Глаза девушки поблёскивали - то ли от недавних слёз, то ли - просто так.
Чуть вопросительный, чуть грустный взгляд... Даже кровь и грязь, размазанные по лицу, не могли испортить этого взгляда.
Медные волосы сколоты на затылке. Несколько прядей выбились из-под заколки, и тоненькими волнами легли на хрупкие плечи...
Предчувствие чего-то страшного, надвигающегося на него властно и неотвратимо, почувствовал господин начальник в серой казённой форме.
Откуда, зачем, на какие беды и испытания свалилась эта девушка на него, начальника скромной конторы в мире Эмит-дуо? Ведь он так дорожил своим местом и совсем не желал, чтоб что-нибудь подвинуло его с должности господина начальника! С должности, которую он сам получил неожиданно! Которая составляла предмет его внутренней радости и гордости.
Господин!
Начальник!
Девушка с зелёными глазами... Нет! Не надо!
Разве может человек предугадать, в какой момент что-то начнёт изменяться в его сердце?
Тем более, ели сердце совершенно не готово к переменам. Тем более, что перемены этому сердцу вообще не положены, не нужны, и даже противопоказаны?
Словно поржавевшая шестерёнка в каком-то старом, заброшенном механизме. Начинает двигаться со скрипом, со скрежетом, крошась, распадаясь, сопротивляясь...