Шрамы
Шрифт:
Все как будто начинались с подозрительных слухов, тревожных намеков, которые передавались по пустоте, как сплетни между пехотинцами.
— Так у вас есть планы? — спросила Илья, гадая, получит ли она точный ответ.
Хан внимательно смотрел на камни, не поднимая глаз.
— Я чувствую необходимость снова поговорить с Есугэем. Если мы в скором времени не установим связь, тогда нам придется вернуться домой.
Илья улыбнулась.
— В самом деле? Вы приведете весь Легион на Чогорис
Хан не улыбнулся. Он редко это делал, что было странно: с лиц остальных воинов Легиона улыбка почти не сходила.
— Конечно.
Он поставил камень, предсказуемо начиная окружать следующую из ее уменьшающихся групп.
— Я больше столетия полагаюсь на Есугэя.
Илья сделала глоток перед следующим ходом. Вино было посредственным — чогорийцы не очень ценили виноделие.
— Тогда почему он не отправился с нами на Чондакс?
— Он был нужен на Никее.
— Никее?
— Совет, — Хан наградил ее проницательным взглядом. — Я бы тоже был там, если мог, но Есугэй — мой представитель. Он говорит от моего имени. Видите, как сильно я ему доверяю?
— Вижу. А что он там делает?
— Оспаривает право задьин арга на существование. Надеюсь, он преуспел.
— А если нет?
Хан пожал плечами.
— Для меня это не имеет значения, но я бы предпочел, чтобы мои более прилежные братья не были вынуждены делать сложный выбор.
Илья засмеялась. Она поняла, что находит дружелюбное безразличие Белых Шрамов к имперским указам скорее располагающим к себе, нежели раздражающим. Они не были мятежными в строгом понимании, просто самими собой — ни больше, ни меньше. Единственными в своем роде. Беспечными. И никогда не откажутся от провидцев бури.
— Невыгодное для вас решение могло быть принято месяцы назад, — заметила генерал. — Мы бы и понятия не имели о нем.
— Множество событий могли произойти, о которых мы понятия не имеем, — ответил Хан. — В этом заключается преимущество этого места.
Но затем на какой-то миг выражение лица примарха дрогнуло, словно он знал или догадывался о чем-то большем, чем сказал.
— Вы ничего не хотите мне рассказать? — осторожно спросила Илья.
— Нет, — ответил Хан, опустив свой камень и начав новую атаку на ее окруженные позиции. — Теперь сосредоточьтесь. Вы почти проиграли.
— Итак, скажи мне, что ты думаешь, — поинтересовался Шибан.
Перед ним на стальном столе лежал мертвый легионер, лампы апотекариона «Калджиана» освещали неприятные подробности его тела. Доспех был срезан, а черная плоть внутри походила на подгоревшее мясо.
Рядом с Сангджаем, который задумчиво потирал подбородок, стоял Джучи.
— Прогеноиды пропали, — сказал с сожалением
— Как он умер?
— Ты сам видишь, — ответил Сангджай, потянувшись к шее воина и раздвинув отслаивающуюся плоть руками в перчатках. — Один колющий удар клинком в позвоночник. Воина держали в этот момент.
Шибан оперся руками на стол.
— Видел когда-нибудь, чтобы орки наносили такие раны?
— Не знаю. Они наносят раны определенным способом?
— Ты видел, как сражаются зеленокожие, — сказал Джучи. — Они обезображивают свои жертвы.
— Может быть, у них не было возможности, — предположил Сангджай.
— У них было достаточно времени, — ответил Шибан. — Дело не в этом.
Сангджай снова посмотрел на труп. Он долго и тщательно изучал его, наклонившись и внимательно рассматривая рану. Шибан услышал слабый шум левого аугметического глаза апотекария, регулирующего фокусировку.
В конце концов Сангджай выпрямился.
— Это мог быть хейн. Я видел, как они довольно неплохо орудовали клинками. Но соглашусь, это маловероятно.
— Тогда кто?
Сангджай невозмутимо взглянул на него.
— Тебе нужны мои предположения?
— Говори, — нетерпеливо прошипел Джучи.
— Этот разрез сделан длинным клинком. Легионерским. Они знали, куда вонзить его, и сделали это быстро. Посчитали, что лава уничтожит тела.
Шибан кивнул. Его слегка подташнивало.
— Что-нибудь еще?
Сангджай покачал головой.
— Клинок легионера, — пробормотал потрясенный Джучи. — Они сражались друг с другом?
— Кто знает? — вымолвил Шибан.
— На Фемусе не было никого, кроме зеленокожих, — продолжил Джучи, все более распаляясь. — Зеленокожих и нас. Они что, с ума посходили?
— Ну все, хватит.
— Сколько погибли вот так?
— Хватит, — резко выпалил Шибан.
Он оттолкнулся от стола. Голова была переполнена мыслями. На захват Фемуса ушло много времени, намного больше, чем должно было. Флотские командиры ссылались на неблагоприятный рельеф, но Шибан перед своим переводом видел боевые доклады, содержащие жалобы на более высокие, чем ожидалось, потери, плохую связь, регулярные неудачи.
«Они сражались друг с другом?»
Сложно поверить. Между братствами всегда были трения — он ощутил их на собственной шкуре — но не до такой степени. Никогда.
— На это нельзя закрыть глаза, — сказал он наконец. — Я возвращаюсь назад.
— Зачистка окончена, — нерешительно напомнил Сангджай. — Мы получили приказ вернуться, Каган скоро уведет флот.
— Связь целыми месяцами была плохой, — заметил Шибан с безрадостной улыбкой. — Если мы ответим не сразу, он поймет.