СХРОН (дневник выживальщика)
Шрифт:
– Послушай, зая, – я решил проявить свою хитрость. – У меня есть для тебя подарок...
Она резко обрадовалась:
– Какой?
– Пойдем. Я покажу.
– Ой, ты такой лапа, я прямо не могу!.. Сейчас, сейчас!.. – похлопав глазами, она со всей возможной быстротой принялась одеваться.
Мы вышли в холодный мрак леса.
Я отметил про себя понижение температуры и злость порывов ветра. Закурив сигарету, посмотрел на небо. Где-то там раньше кружили спутники-шпионы. Хотя может и сейчас кто-то наблюдает с орбиты? Мне от этого ни жарко, ни холодно.
– Блин, такой дубак! – начала ворчать Ленка. – У тебя есть еще какая-нибудь шапка?
– На, держи. – Я отдал запасную шапочку с прорезями для глаз и рта.
– Класс! – она натянула головной убор на свое чем-то симпатичное лицо. – Ну и холодина!
– Это даже хорошо, – сплюнув в снег, произнес я.
– Что?
– Ничего. Идем.
Мы пошли. Во мне все больше и больше ворочалась совесть. Я переживал за то, что собирался сделать с Ленкой. А она ничего не подозревала. Шла за мной следом. Что-то глухо напевала сквозь маску. Рассказывала всякую чепуху про свой кулинарный техникум. Ее, похоже, не беспокоило, что от него осталась расплавленная радиоактивная масса. Наверно, всем женщинам присуще такое раздолбайство. Думают только о том, как бы жить в тепле и сытости с могучим мужиком. А на судьбы Родины и текущую обстановку на фронтах им плевать вообще.
Я обернулся назад.
– Ну, чего ты там встала?
– У меня снег в сапог набился! Не можешь подождать?
– Я тебе сколько раз говорил, сделать бахилы!
– Че я, как дура, ходить в них буду!
– А щас ты, как умная что ли?
– Да!
Она расстегнула молнию сапога и выгребла кучку снега. Я ей тут же не позавидовал, ноге Ленки. Впрочем, она виновата сама. Никто не просил тырить мою тушенку из схрона. Такие вещи всегда плохо заканчиваются.
– Долго еще идти по этому дебильному лесу? – мой тренированный слух уловил недовольство.
– Будешь болтать, вообще весь день будем идти, – пообещал я.
– Как так? – удивилась Лена.
Я не ответил.
Пару часов спустя, выбрались из чащобы на тревожную гладь дороги. Укатано, значит, кто-то регулярно ездит. Первым выскочил я, держа наготове Сайгу. Оценил одну сторону – чисто. Хищным рывком перекатился и проверил другую. В прицеле не было лиц врагов. Следом, шатаясь, как снегурочка, и, блин, не таясь, подтянулась моя девушка. Бывшая девушка, сквозь ком в горле поправил я свою сентиментальную мысль.
– Закрой-ка глаза... и руки вытяни вперед, – вымолвил я.
– Сюрприз? – лучисто улыбнулась Лена.
– Ага.
Она выполнила указание с неожиданной точностью.
Я отцепил от пояса моток крепкой, как любовь к Родине, веревки, сделал петлю и закинул на ветку дерева.
– Ну что, можно смотреть уже? – не очень терпеливо топнула сапогом Ленка.
– Обожди...
Сделав еще одну петлю, я накинул ее на руки Ленки.
Она заорала.
Но я дернул другую часть веревки. Ленка вытянулась в струнку. С удовлетворением посмотрел на свою работу. Но в тоже время, больно глядеть на страдания беззащитной девчонки. Я отвел свой зоркий взгляд.
– Ну-ка развязал меня, придурок! С ума сошел?! А!!! – заголосила на всю Карелию Лена.
– Заткнись. Между нами все кончено. Я все знаю.
Ее зрачки блеснули Злом.
– Ты вобще дебил!? – злобно зашипела она. – В чем дело, объясни!
– Ты спалилась. Я знаю, ты крадешь тушенку из нычки!
– Я???
– А кто же еще? Думала, я не веду жесткий учет своих припасов?
– Я умоляю! – нервозно расхохоталась Ленка. – Ты ненормальный! Я ничего не крала!
– Давай, давай... рассказывай сказки...
– Развяжи меня сейчас же!!!
– Прощай, – с искренней болью в голосе сказал я и пошел в сторону своего одинокого убежища.
Еще долго в мою широкую спину летели крики и проклятья. Но я был твёрд, как базальт. Я ни о чем не жалел. Это был единственный правильный выход. Убить ее и разделать на тушенку я не имел права. У нас ведь был секс.
Много секса...
Да ей ничего и не грозит. Кто-нибудь проедет по трассе и снимет эту дуру с веревки. Девка она с нормальной внешностью– не пропадет. Максимум по кругу пустят, да и все. От этой шальной мысли я чуть не взвыл в тоскливую высь неба. Пусть будет так.
Я увеличил скорость шага, чтоб поскорей забраться в Схрон и напиться. Я буду пить, как поганая свинья, жрать пельмени и стрелять в потолок из револьвера!
Черт!
Револьвер!
Где он, блин?!
Мой револьвер пропал! Неужто я такой растяпа и обронил его в пути? Но как его теперь отыскать, уже прошел столько километров!
Совершенно убитый отчаянием и тоской я добрался до двери убежища. Устало снял с плеча Сайгу. Как горько возвращаться в пустой остывший без женской ласки Схрон... Я с грустью толкнул дверь и чуть не охренел!
Горит свет. За моим столом сидят трое. Что за охреневшие ублюдки? Открыта водка и несколько банок тушенки. Видно, что они тут давно хозяйничают. Когда я вошел, гады дернулись, а до этого с интересом вертели в своих поганых ладонях мой револьвер.
Глава 29
Их всего трое. А патронов в моем карабине гораздо больше.
– Не совершай непоправимое, Санек! – сверкнув глазом, прокаркал седой захватчик, сидящий в середине стола.
– Почему это? – спросил я. – И откуда ты знаешь мое имя, козел?
– Мы пришли к тебе с миром, – сказал другой стриженный «под Котовского» хмырь и зачерпнул большой шмат тушенки из баночки.
– Сейчас всех положу! – разозлился я.
– А вот это спорное утверждение, – засмеялся третий мужик в засаленном бушлате. Он и трогал мой револьвер.
– Капец вам!
Но не успел сдернуть с плеча Сайгу, как в висок уперся холодный ствол. Я скосил глаза влево. Четвертый бандит прятался за дверью. Как можно было так попасться? Что это за уроды? Как они проникли в Схрон? Буря эмоций бушевала в душе. А эти расхохотались, глядя на мои мучения.