Штабс-капитан Круглов
Шрифт:
– Хм, ну и ладно… – Круглов с тоской поглядел на печатный текст. – Тяжела и неказиста жизнь жандармская… Поди различи всех этих вольнодумцев с их отличиями и лозунгами. Он вздохнул, и продолжил чтение:
– Общая тактика антирусских сил такова, что допускает любые формы борьбы, включая самые грязные и кровавые.
Особенно расцветает революционная клевета в самых разных формах: в газетах и журналах, в листовках, путем распространения слухов.
Круглову надоело читать "аналитику". – Если и остальное в том же духе, пропади оно… – Он глянул на новый абзац, и с облегчением обнаружил, что теперь речь пошла о другом.
– Если с образования "Союза освобождения" история российского либерализма
В первой половине 90-х годов в Москве и Петербурге, возник ряд политических групп, которые условно именовались "босяками", так как они хотели опереться в своей революционной борьбе на многочисленный слой босяков, а также "разночинцев", понимая под этим словом мелкую служащую интеллигенцию. Самым здоровым элементом рабочего движения, по мнению руководителя этого движения Махаевского и его последователей, являются воинствующий хулиган, босяк, люмпен, вносящие в рабочую среду живую, отрезвляющую струю "здравого пролетарского смысла". Будущие преобразования принадлежат босяку и зависят "только от одной его "наглой" требовательности, от одной его "хамской" ненасытности".
"… Диктатура пролетариата… Ульянов-Ленин…- Возникла в голове у Сергея странные слова. – Что-то знакомое… – Круглов вновь наморщил лоб, стараясь избавиться от ощущения дежавю… -Ну где же я мог слышать эту фамилию? – Попытался вспомнить он. Но не сумел и вернулся к занимательному чтению.
– Как и для многих крещеных евреев, переход И. Бланка в Православие стал лишь формой приспособленчества и стремления сделать карьеру. Дух, царящий в доме Ульяновых, породил целый в ней ряд революционных ниспровергателей российских национальных основ. Старший брат Владимира Ульянова, Александр участвовал в злодейском покушении на Его Императорское Величество Александра III и был повешен. Безусловно, обладающий большими творческими способностями и памятью, Ульянов поставил их на службу антирусской идее ниспровержения государственного строя России. По сути это законченный тип антирусского фанатика, готового для достижения своих целей использовать любые средства, и прежде всего террор. Уже в 1901 году он вполне определенно заявляет: "Принципиально мы никогда не отказывались и не можем отказываться от террора".
– Ну а как же без этого.- Уже привычно отметил Сергей обязательный пассаж составителя примечательной записки в сторону еврейского происхождения лидера новоявленного движения.
– "Так называемая партия социал-революционеров имеет своей предысторией организацию в 1899 году в Минске "Рабочей партии политического освобождения в России", основателем которой была группа евреев во главе с минским провизором Г.А. Гершуни. Политической целью партии является разрушение русского государственного строя, главным методом борьбы определялся террор. Партия просуществовала недолго, многие ее деятели влились в партию эсеров, "Боевую организацию", которую возглавил сам Гершуни.
Уже в апреле прошлого года эсеровская партия начинает серию террористических актов против государственных деятелей Российской Империи. Первой жертвой террористов становится министр внутренних дел Сипягин, по случайности сорвалось покушение на обер-прокурора Синода Победоносцева. За убийством Сипягина последовали убийства полтавского губернатора князя Оболенского и уфимского губернатора Богдановича.
Сейчас вокруг нее начинали формироваться разные антирусские, преимущественно националистические, силы. Тяготение к этой партии обнаружилось среди социалистов польских (ППС) и армянских ("Дашнакцутюн"); переговоры с ней ведет новообразовавшаяся партия грузинских социалистов-федералистов, в которую входят и грузинские эсеры; в Латвии наряду с традиционной
– Ох… – Одно только перечисление всех этих партий, движений и союзов вызвало у Сергея тихую панику. – И вся эта свора? … – Он попытался заставить себя вернуться к чтению, но не сумел перебороть отвращение.
– Пропади оно…- Выдохнул Круглов и откинулся на подушку. В голове мелькали имена и фамилии.
– Хорошо… – Сумев, кое-как успокоиться, подвел он итог.- Ясно одно. Руководство жандармского ведомства, похоже, в курсе развития ситуации и, держит руку на пульсе… Отчего же тогда вся эта сволочь еще не сидит там, где ей самое место? Почему они ведут себя столь нагло? Неужели все так прогнило, что некому взять их в ежовые рукавицы?
Звякнул станционный колокол, сообщая о скором отправлении. – Господа провожающие, извольте освободить вагон…Поезд отправляется. – Прошел по вагону служащий. Приоткрыл двери соседнего со своим, служебным, отсека и озадачено застыл на пороге. В пассажире, сидящем на обтянутом плюшем диване, опытный проводник мгновенно признал сотрудника известного ведомства. Филер впрочем, похоже, и не скрывал своей принадлежности. Он настороженно глянул в сторону вошедшего, перевел взгляд на пассажира, сидящего напротив него, и неловко поправил предмет, выпирающий из-под полы серого, с неуловимым признаком казенности, пиджака.
– Простите. – Сочтя за лучшее не вмешиваться в непонятную ситуацию, кондуктор попятился прочь.
– Один момент.- Второй пассажир, франтоватый иностранец азиатского происхождения живо поднялся со своего места. – Могу я просить…- Добавил он с диким акцентом. – Тет а тет… Конфидинциал… – Азиат ловко вытянул проводника из тесного пространства купе. – Я иметь дипломатический чин… так… Иностранец оборвал несвязный монолог. – Мне нужен отдельный купе. Я платить… – Он покрутил в тонких пальцах сиреневую бумажку. – Отчень.
– Не положено.- Кондуктор скользнул взглядом вдоль пустынного коридора. – Да и не имеется. Все купе заполнены-с.
– Шитт…- Пробормотал азиат и едва заметно покривил губу.- Хо-ро-со.- Он оглянулся на прикрытую дверь. – Тогда я хотеть другой… сосед. Не этот…, другой.
– Гм… – Теперь служащий начал понимать, что крылось за странным разговором, который еще утром до посадки вел с ним поездной начальник. – Тогда его речь показалась кондуктору тарабарщиной. – Во-от оно что… Кондуктор вновь скосился по сторонам, и плотоядно уставился на зажатую в ладони просителя купюру. – Сложно, сударь…, дамы-с, с детьми много… Тут очень непростой вопрос…
Намек оказался понят правильно. К смятой ассигнации с изображением царственной особы прибавилась еще одна, посветлее.
– Ох, даже и не знаю… Кондуктор повернулся, ненароком освободив карман мундира. – Разве что в восьмое… Там молодой человек до самого конца сели…
Благостный хруст купюр привел служащего министерства путей сообщения в более решительное настроение.- Извольте, сударь. Восьмое купе…
– Провожающих прошу освободить вагон…- Потеряв к азиату всяческий интерес, шагнул кондуктор по мягкой ковровой дорожке. Настроение его заметно повысилось. Исполнить указание начальства и при этом извлечь существенную прибыль. Он неприметно ухмыльнулся в усы. Его наставник в сложной кондукторской науке, Пров Игнатьич, сумей он видеть эту сцену, мог быть доволен своим учеником.