Штирлиц без грима. Семнадцать мгновений вранья
Шрифт:
В июне 1944 года в Германии испытывали аппаратуру дистанционного управления для большой зенитной ракеты «вассерфаль», которую смонтировали на «Фау-2». Старт 13 июня ничем не отличался от предыдущих запусков. Пока ракета набирала скорость, следивший за ней инженер на глазок подправлял направление ее полета, но когда она неожиданно ушла вбок, потерял с ней контакт. Попытка вернуть ее на прежней курс окончилась неудачей — ракета улетела в Южную Швецию. Она взорвалась на территории нейтральной страны, на высоте нескольких тысяч метров. В результате на землю вблизи Мальме упало множество листов обшивки и фрагментов аппаратуры. Этот инцидент привел к международному дипломатическому скандалу. [37] Пока Берлин и Стокгольм выясняли отношения между собой, Москва и Лондон сделали все, чтобы получить то, что осталось от «Фау-2».
37
Дорнбергер В. «ФАУ-2: сверхоружие Третьего рейха, 1930–1945». — М., 2004. С. 334–336.
Британцы собрали около двух тонн фрагментов ракеты, среди которых были и компоненты с табличками, ясно доказывающими их немецкое происхождение. Хотя самым ценным было не это, а почти неповрежденная камера сгорания и турбонасос, который скрывал в себе ответ на вопрос о размере ракеты. Другой ценной находкой стали четыре газовых руля. [38]
«Улов» СССР был значительно скромнее. Много лет спустя сотрудница легальной резидентуры в Швеции Зоя Рыбкина-Воскресенская («Ирина») вспоминала, что трофеи в Стокгольм доставили «Помощники военного атташе и члены нашей разведгруппы, действующей на севере Швеции». Осколки корпуса они принесли в кабинет посла Александры Коллонтай, где и продемонстрировали сотрудникам резидентуры. А военный атташе Семен Старостин («Кент») сообщил присутствующим, что, по его сведениям, это «… новое оружие, ракета дальнего действия «Фау-2». [39]
38
Ирвинг Д. Оружие возмездия. Баллистические ракеты Третьего рейха — британская и немецкая точка зрения. — М., 2005. С. 160–161.
39
Тайны Зои Воскресенской: 3. Воскресенская. Теперь я могу сказать правду. Э. Шарапов. Две жизни. — М., 1998. С. 112–114.
Одна из интриг в «Семнадцати мгновениях весны» разворачивается вокруг физика Рунге (актер Григорий Лямпе), который благодаря доносам своих коллег по работе попал в концлагерь. А Штирлиц всячески препятствовал установлению правды и реабилитации ученого. Тем самым советский разведчик своими действиями сорвал процесс создания немецкой атомной бомбы. С точки зрения официальной советской пропаганды звучит великолепно. Вот только отечественные ученые-ядерщики утверждают:
«…окончательно планы, по созданию атомного оружия в Третьем рейхе были похоронены в ноябре 1944 года, когда после массированной бомбардировки союзной авиации («в рейде принимали участие 140 летающих крепостей») производство тяжелой воды на заводе близ Рьюкана уже невозможно было восстановить». [40]
А их западные коллеги считают, что это произошло еще раньше. И виной этому не только авиаудары, но и ошибки самих немецких ученых, а также «кадровая политика» руководства Третьего рейха — многие специалисты покинули Германию в начале тридцатых годов.
40
Васильев В., Рошупкин В. Охота за тяжелой водой // Независимое военное обозрение. 2005. 28 янв.
По мнению отечественных и зарубежных историков, существовало множество других факторов, которые помешали реализации германского «атомного проекта». И интриги между тремя научными группами занимали не главное место. Ученые испытывали трудности с отдельными материалами, которые были им жизненно необходимы для проведения опытов. Например, тяжелая вода. Единственный завод по ее производству находился в Норвегии. Британские, а не советские диверсанты с помощью местных подпольщиков регулярно организовывали там диверсии. Добавьте к этому налеты авиации.
Таким образом, роль советского разведчика в этой операции была бы минимальна. Скорее, наоборот, его повышенная активность вызвала бы подозрение со стороны гестапо со всеми вытекающими отсюда последствиями. Дело в том, что VI управление (зарубежная политическая разведка СД) РСХА, где служил Штирлиц, не занималось контрразведывательным обслуживанием «атомного проекта».
Теперь относительно переговоров о сепаратном мире. Если внимательно смотреть фильм, то можно заметить один важный эпизод. Центр запрещает чекисту заниматься выяснением того, кто из руководства Третьего рейха ведет переговоры с Западом. И дело не в смертельной опасности для разведчика (звучит цинично, но в годы Великой Отечественной войны о жизни отдельных людей в Москве, как и Берлине или Лондоне, думали мало), а в том, что Кремль и так был прекрасно осведомлен об этих переговорах.
Одна из первых попыток сепаратных переговоров между Германией и Англией с США была предпринята немецким послом в Турции Францем фон Папеном в июне 1941 года. В Анкаре он встретился со своим британским коллегой Хью Нэтчбулл-Хьюгессеном, где обсудил возможность создания союза Германии, США и Англии против большевистской России. Англичанин поддержал эту идею, а следом за ним и его британский коллега — Дж. Макмэррей. Франц фон Папен доложил в Берлин о достигнутых успехах, но министр иностранных дел Риббентроп ответил не сразу, ожидая успехов на Восточном фронте. А в конце июля 1941 года всем трем послам было приказано «не обсуждать» с иностранными дипломатами вопрос «о мирных предложениях Германии». Просто руководители Англии и США были против сепаратных переговоров, а руководитель германского МИДа испугался, т. к. шаги Франца фон Папена попали в турецкую прессу. [41]
41
Батурин Ю. М. Досье разведчика: Опыт реконструкции судьбы. — М., 2005. С. 390–391.
Франц фон Папен продолжил свою деятельность в сфере зондирования возможности проведения переговоров с Англией и США о сепаратном мире. Дело в том, что в случае устранения от власти Адольфа Гитлера он мог занять один из ключевых постов в Третьем рейхе.
Попытка германского посла в Турции Франца фон Папена начать сепаратные переговоры с Западом спровоцировала начало охоты на него советских разведчиков. В Москве приняли решение «ликвидировать» немецкого дипломата.
В начале 1942 года советской разведкой была получена информация о том, что близкий к этому дипломату немецкий офицер, от имени оппозиционной группы «Германия без Гитлера, но с военным правительством», предложил англичанам следующие условия мира:
— Британская империя сохраняется в неприкосновенности.
— Германия выводит войска из Чехословакии и Польши, оставив в их районе коридор, соединяющий ее территорию с Данцигом, и в районе Катовиц.
— Государства Восточной Европы восстанавливаются в довоенных границах.
— Прибалтийские государства объявляются самостоятельными.
— На этих условиях достигается договоренность и с СССР. [42]
В Москве проблему нейтрализации инициатора сепаратных переговоров попытались решить специфично. Франца фон Папена попытались… убить. Поручили выполнение этого задания сотрудникам Четвертого (диверсионного) управления НКВД которым руководил Павел Судоплатов. Основная задача этого подразделения — разработка и проведение разведывательно-диверсионных операций против гитлеровской Германии и ее сателлитов. [43] В силу ряда причин немецкий дипломат не пострадал при покушении. [44] Вот так Москва иногда решала задачи по срыву сепаратных переговоров.
42
Колпакиди А. И., Прохоров Д. П. КГБ: Спецоперации советской разведки. — М., 2000. С. 286.
43
Чертопруд С. В. НКВД — НКГБ в годы Великой Отечественной войны. — М., 2005. С. 27–28.
44
Батурин Ю. М. Досье разведчика: Опыт реконструкции судьбы. — М., «2005. С. 394–398.
Однако инцидент не повлиял на решимость Франца фон Папена продолжить контакты с Западом. В этой ситуации резидентуре НКВД в Турции приходилось лишь докладывать в Центр о содержании бесед немецкого дипломата и его британских коллег. [45] Хотя тревожные сигналы о попытках сепаратных переговоров поступали не только из Турции.
По утверждению автора книги «Госбезопасность от Александра I до Путина» Олега Хлобустова, очередная попытка установления сепаратных контактов нацистскими эмиссарами с представителями западных держав была зафиксирована советской разведкой еще в июне 1942 года. Переговоры с посольством США в Берне (Швейцария) велись летом того же года. По сообщению посла «вишистской» Франции в Берне:
45
Батурин Ю. М. Досье разведчика: Опыт реконструкции судьбы. — М., 2005. С. 418–426.