Шторм на Ладоге. Полная версия
Шрифт:
– Эрик, мы теряем высоту!
– ответила девушка, - повреждены один из двигателей и хвостовые ланжероны; часть ведущих систем отказала. Выстрелы могли вырубить гидравлику. Мы проверяем системы.
– Скорее всего, придется делать аварийную посадку, - раздался голос Марджи, напряженный и звенящий, - горит второй двигатель!
Куолен подошел к иллюминатору и безнадежно посмотрел на серую воду.
– Вы дотянете до берега?
– спросил он.
– Мы не можем садиться на воду!
– Три-четыре километра, - ответила Марджи.
– Вы должны дотянуть!
– Вас поняли, -
– Всем сесть и пристегнуться. Готовимся к аварийной посадке.
Самолет снова тряхнуло. Дерек споткнулся об оставленный Куоленом в проходе гранатомет и растянулся. Выругался Кеннет, врезавшись лбом в раму. Не дожидаясь следующего сотрясения, люди в салоне поспешили занять места и пристегнуться.
– У Ладоги в войну была печальная слава, - сказал Павел, - сколько машин на Дороге жизни под лед ушло, а скольких с воздуха разбили...
– Историческую справку отложим на потом, - перебил его Куолен, - если девчонки не справятся с самолетом, мы составим компанию вашим утопленникам.
Самолет снова содрогнулся и пошел вбок, чтобы не врезаться в прибрежные камни. Теперь он шел на деревья, полосу могучих вековых сосен.
– Мать твою, ну и посадка, - пробормотала Марджи, - помнишь, как тогда!
– Не напоминай. Шасси не выпускаем, так мы снизим инерционное движение. Надо сбавить обороты и вырубать тягу...
– Поняла. Катапульта тоже сдохла.
– И хрен с ней.
Самолет ударился днищем о гребень, сполз с гряды и проехал еще несколько сотен метров, круша и ломая все на своем пути. Ударившись об огромный дуб, отломилось крыло. Одна из ветвей, размером со среднее дерево, упала на крышу кабины, чуть не пробив ее над головами пилотов. Из самолета раздался чей-то вопль и поток ругани.
– Брайан так вопит, словно это ему приходится сажать этот металлолом, - нервозно хихикнула Марджи.
Въехав в наглухо сплетенные ветви густого кустарника высотой футов в двадцать, самолет наконец-то остановился. Какое-то время девушки сидели, не шевелясь. Кристель продолжала сжимать бесполезный штурвал, а Марджи - рычаги на панели второго пилота.
Ощутив давящую боль в груди, Кристель перевела дыхание и разжала руки. Марджи откинулась на спинку сиденья, стягивая кислородную маску.
– Мы что, уже сели?
– спросила она.
– Похоже на то, - Кристель закашлялась; в горле пересохло и царапало, - и даже не утонули!
– Интересно, - Марджи отстегивала ремни, - как там ребята?
– Думаю, что в порядке, - Кристель тоже отстегнулась.
– А мне необходим глоток воды.
В салоне тоже зашевелились. В кабину заглянул невредимый, но совершенно обалдевший Телмар.
– Эй, девчонки, ну как вы там?
– спросил он.
– Во, блин, хреномантия! Мы уж думали: все, прилетели!
– Теперь-то Кеннет не будет считать, что мне место на кухне!
– Марджи сняла шлем и провела ладонью по мокрым от пота коротким волосам.
За спиной Телмара появился Куолен. Увидев, что в кабине не осталось ни одного целого стекла, а потолок продавлен, Эрик ощутил уважение к девушкам. Да, он не ошибся в Орлицах!
–
– Впервые, что ли, "аварийку" делали?
– но Кристель зарделась от счастья.
– Надо подумать, как быть дальше, - Куолен первым вышел в салон.
– Выбираемся отсюда, или ищем пропавший груз?
– Найдешь его теперь, - махнул рукой Брайан, - он же в воду упал, а аквалангов у нас нет.
– В этой части озера много островов, - Веселов закурил, чтобы унять дрожь.
– Я примерно запомнил, где именно мы потеряли кейс...
– Ладно, Пауль, обсудим все по порядку, - Эрик сел в одно из кресел, - и лучше не мешкать на случай, если наша посадка не осталась незамеченной...
* Ладога. Остров в северо-западной части озера.
На этот остров Алексей приезжал раз в неделю потому, что в этом тихом уголке была самая лучшая рыбалка. Он обеспечивал себя рыбой на неделю, а большую часть улова отвозил в близлежащие городки на побережье. Летом озеро пользовалось большой популярностью у туристов и дачников, и хозяева кафе и ресторанов охотно покупали свежую рыбу.
Алексей проводил на острове день-два. Ставил палатку, сооружал кострище, закидывал спиннинг... Вокруг тихо шелестели деревья, серебрилась ладожская вода, и в ней отражались легкие курчавые облака... И безмолвие - такое, что начинаешь слышать свои мысли.
Алексей пару раз приглашал на рыбалку Павла, но задерганный на двух работах брат не мыслил жизни вдали от города, чертыхался, отбиваясь от мошки, морщился от походной каши "с дымком", зато сам непрестанно дымил сигаретами, а после ночлега в палатке держался за поясницу и бубнил о радикулите. А однажды честно признался, что отдых на природе - не его формат.
– Шашлык пожарить на даче - одно дело, - говорил он, - а два дня в палатке на острове... Извини, Леший. Это не мое.
Алексей привязал лодку к дереву у берега, привычно расставил палатку, нарубил сухостоя для костра и стал готовить снасти. Погода была пасмурной, дождь моросил с рассвета, но у Алексея были очень хорошая непромокаемая палатка, теплый спальный мешок, бахилы и куртка с капюшоном, а над кострищем он живо соорудил навес, чтобы дождь не заливал огонь.
Продукты - консервы, крупу, хлеб и чай - Алексей все же занес в палатку, чтобы не отсырели, и выехал на лодке, чтобы расставить сеть. Высоко за тучами что-то сверкнуло, раздался гулкий раскат.
"Неужели гроза?
– поднял голову рыболов.
– Нет, не похоже. Грозовая туча идет из Питера, и озеро накроет к вечеру, если вообще не пройдет стороной, а это с севера, да и как-то странно. Не совсем похоже на раскат грома. Да и вспышка не белая, а красная, как сполох пламени!".
Алексей хорошо знал эти сполохи, в Афгане они с братом насмотрелись на пламя. Там горело все - города, селения, машины, земля, воздух, люди... Наверное, поэтому после дембеля их боевой товарищ Ромыч перевелся в Заполярье, чтобы как можно реже вспоминать это море огня, обжигающего лицо, легкие и душу. По словам приятеля, полярное сияние над Туломой мало напоминает ТОТ огонь...