Шторм
Шрифт:
— Такие перемены мне нужны.
Я зарываюсь пальцами в его волосы. Они отросли и стали мягче.
— И поэтому ты отрезал косички.
— Нет, по другой причине. — Шторм глубоко вздыхает. — Перед тем, как меня вместе с Айсом отправили на то задание, я настолько впал в отчаяние и был зол на себя, что взял нож, чтобы сделать себе больно. Я хотел порезать себя, чтобы почувствовать другую боль — не душевную, и вдруг под руку попались волосы. Я словно обезумел, когда отрезал их. И когда я посмотрел на себя в зеркало, показался себе едва ли не другим человеком. На меня смотрел
Я могу себе это представить и вглядываюсь в его напряжённое лицо. Но в нём всё ещё угадывается прежний Шторм. Мне это нравится.
— Ты по ним скучаешь? — интересуется он.
— Немного. Но с короткими волосами ты тоже сексуальный. Даже очень.
Шторм хмурит брови, но улыбается:
— Сексуальнее, чем доктор Уокер?
Думаю, нам надо ещё кое-что прояснить:
— Ты ведь знаешь, что когда-то у меня были отношения с Самантой?
— Доходили слухи. — Шторм криво усмехается. — Мне стоит ревновать?
— Джекс убил бы меня, если бы я просто посмотрел на неё влюблёнными глазами. — Я бросаю на Шторма мечтательный взгляд. — Или сделал бы нечто подобное: — Я целую его и, усмехаясь, просовываю ему в рот язык. — Тебе не нужно беспокоиться. Для меня существуешь только ты.
* * *
Конечно, в реальной жизни не всё идёт гладко, но я этого и не ожидал. После нашего примирения Шторм ещё несколько недель старается доказать, что он остаётся Воином даже с ограниченными возможностями. Время от времени у него вырываются ругательства, когда мы вместе закладываем наш сад. Шторм едва ли не быстрее меня начинает задыхаться, что безумно его злит. Кроме того, ему причиняет боль видеть Джекса и его бойцов за тренировками. Каждое утро они упражняются на большом поле за пирамидой. Нам видно их из нашего сада. Забора, отделяющего участки друг от друга и дающего уединение, пока нет.
Зато Шторм очень заботится обо мне и делает много для наших отношений. Теперь он не пренебрежительный и молчаливый — наоборот. Болтает без умолку. В угоду мне иногда работает вместе со мной в библиотеке. Это успокоило мэра. Но я вижу, что Шторму совершенно не интересно сканировать документы. Я часто застаю его удобно устроившимся с книгой в кресле для чтения. Но ничего ему не говорю. Он навёрстывает множество упущенных знаний, как и все мы. И я предпочитаю, чтобы он был рядом со мной, а не околачивался со своими новыми дружками на окраине города или охотился на змей. Шторм отлично обращается с ножами, но укус гремучей змеи может быть смертельным и для него.
— Они не плохие ребята, — говорит он, когда ходит к ним… в последнее время всё чаще.
И в этом тоже я не хочу ему препятствовать. Шторм не ребёнок, и это повредило бы нашему заново выстроенному доверию. Кроме того, я не могу винить его в том, что он как и прежде чувствует себя чужим. Он даже не может присоединиться к стражам города, потому что ещё недостаточно здоров. Но его состояние улучшается с каждым днём.
Я много думаю о том, чтобы наполнить его жизнь значимым содержанием.
Поскольку я много помогал Веронике в разных вопросах, она предложила привезти мебель из моей старой квартиры в Уайт-Сити. Но я поблагодарил её и отказался. Я хочу начать жизнь со Штормом по-настоящему с нуля. Поэтому мы бродим по бывшим гостиницам и частным домам, выискивая необходимые нам вещи. Мне нравится ходить куда-нибудь со Штормом, он знает много интересных мест. Каждый новый день с ним — это приключение.
Глава 7. Несколько месяцев спустя
— А теперь открой, пожалуйста, секрет, почему мне пришлось так разодеваться.
Я надел свои лучшие костюмные брюки и рубашку с короткими рукавами. Шторм пришёл за мной прямо в больницу и принёс мои вещи. Мне пришлось работать на час дольше, потому что Саманта попросила её подменить. Доктор Никсон вообще словно испарился, и в стационаре остались только молоденький ассистент из Уайт-Сити и медсестра. К счастью, сейчас в больнице спокойно — людей с тяжёлыми ранениями немедленно отправляют на шаттле в Уайт-Сити. И всё же, сегодня здесь царит какая-то странная атмосфера. Что происходит?
Пока мы идём через пирамиду к главному входу, пробираясь через толпу, я разглядываю Шторма. Он выглядит потрясающе в своих чёрных брюках и белой рубашке. Волосы он уложил гелем, а солнцезащитные очки придают ему определённую крутизну. Моё сердце начинает биться быстрее.
Солнце уже стоит низко, и дневная жара превращается в терпимое тепло.
Шторм дерзко улыбается мне.
— Если я тебе об этом расскажу, это перестанет быть сюрпризом.
— Ты ведёшь меня куда-то поужинать?
Его улыбка становится настолько широкой, что на щеках появляются ямочки.
— Ага.
— И куда же мы идём?
Единственный ресторан, который я знаю, находится в пирамиде.
— Мы никуда не идём. Мы едем, — отвечает Шторм.
На обочине припаркована огромная машина в форме коробки. Шторм открывает для меня пассажирскую дверь, я забираюсь внутрь и усаживаюсь на длинную скамью.
— Где ты её взял? — интересуюсь я, когда он занимает место рядом со мной и заводит машину.
— Позаимствовал у Энн. Это было непросто, и мне пришлось доказывать, что я умею ездить, но у неё слабость к бывшим Воинам. — Он подмигивает мне. — Джекс поделился секретом.
— Ну, теперь мне по-настоящему любопытно.
Машина сразу показалась мне знакомой. Потому, что это Энн возила меня смотреть новый дом.
Мы едем по расчищенной главной улице, а затем Шторм сворачивает в узкую боковую улочку. Иногда ему приходится объезжать мусор. Я не вижу ни единой человеческой души, здесь страшно, похоже на город-призрак.