Шторм
Шрифт:
Мы одновременно издаём стон.
Боже, он такой узкий и горячий. Словно бархатный кулак, обхватывает он меня, и я готов тут же кончить. Но я сдерживаюсь, потому что хочу, чтобы мы взошли на вершину вместе.
Быть в нём — это… я не могу подобрать слов. Я чувствую сверхсильную связь. Словно мы созданы друг для друга. Заниматься со Штормом сексом, это самое невероятное переживание, что у меня когда-либо было. Сильные чувства к этому мужчине, которого мне на самом деле любить нельзя, переполняют меня.
Я целую, лижу и кусаю его
Сейчас я единое целое с ним и в гармонии с собой.
На глаза наворачиваются слёзы, и я быстро смаргиваю их. Боже, я хочу, чтобы наши отношения не заканчивались никогда. Я хочу пережить это ещё тысячу раз, каждый день терять себя в Шторме, любить его, забывая обо всём вокруг.
Я играю с огнём, риск велик, но я больше не хочу отдавать то, что у меня есть с ним.
— Кончи в меня, Марк. Трахни меня по-настоящему… — Его слова прерывает стон. — Жёстко!
Я толкаюсь в него и обхватываю его за бёдра, чтобы стимулировать его ещё и рукой.
Он запрокидывает голову и толкается мне навстречу.
— Чёрт, да!
Когда его тепло растекается по моим пальцам, я больше не могу сдерживаться. Мой оргазм словно взрыв, узкие внутренности сжимают меня, судорожные конвульсии всё длятся и длятся. Я вижу звёзды, я парю… и я знаю, что потерян. После этого вечера, у меня нет сил, нет больше желания разрывать наши отношения.
* * *
После занятий любовью мы ещё долго обнимались и говорили обо всём на свете — о страстном сексе и повседневных вещах. К сожалению, я узнал, что Шторму и вообще всем подразделениям Воинов на следующий день приказано охранять город. Вероника Мурано, дочь сенатора, будет выступать с речью. А затем, поскольку было дано разрешение на незапланированный запуск шаттла, говорят, она покинет Уайт-Сити.
Проклятье, сенаторы изменили время! Может быть потому, что хотят напасть на Резур раньше?
Джекс и его повстанческие войска собирались похитить молодую женщину после публичного выступления, чтобы предотвратить вторжение армии и найти мирное решение.
Если Вероники здесь не будет, все наши планы рухнут! Воины нападут на город аутлендеров, погибнет много невинных.
Саманта… она тоже живёт там! С моей бывшей коллегой у меня несколько месяцев была любовная, полная уважения связь. В то время я не осознавал своей истинной склонности, но инстинктивно чувствовал, что она не тот человек, с кем я хотел бы провести остаток дней. Однако, я очень ценю её как друга и не могу допустить, чтобы с ней что-то случилось. Мне надо срочно связаться с Джексом.
— Неужели ты не скучаешь по своим друзьям? — спрашиваю я Шторма, рисуя пальцем круги у него на спине.
Может быть, мне удастся обратить его внимание на его другую жизнь, чтобы он снова общался с другими людьми, а не только со мной.
— Ни капельки, — отвечает Шторм сонно.
Сейчас у меня нет никакой возможности предупредить жителей Аутленда.
— Но у тебя же есть друзья?
— Никого, о ком стоило бы говорить. — Зевая, он переворачивается на спину. — Больше никого.
— Что это значит? — Шторм пробуждает во мне любопытство.
— Я хорошо ладил только с одним солдатом. Мы постоянно болтались вместе во время тренировок, а потом вместе попали в одно и то же подразделение. Но он бесследно исчез.
— Как это… исчез? Как его звали?
— Нитро.
Я знаю, что Джекс и Хром захватили его, когда вместе с рабыней Хрома бежали из канализации, и молодой Воин встал у них на пути. Но я не могу рассказать об этом Шторму. Как я ненавижу это множество секретов, которое стоит между нами.
— Думаешь, он перешёл на сторону врага?
Шторм презрительно фыркает.
— Похоже на то, мы нашли лишь его чип-передатчик. Так что, он может катиться ко всем чертям. Отличный друг, который всего лишь притворялся передо мной. Я в любом случае задаюсь вопросом, что такого в нём нашёл.
По мне проходит лёгкая дрожь. А ведь я тоже притворяюсь перед ним. Не считая чувств к нему. Они настоящие.
— Такое ощущение, что ты втрескался в него.
— И ещё как. Только я его совершенно не интересовал. И у всех остальных в моей группе лишь женщины на уме. Вот почему ты мне так нравишься. Наконец, я нашёл кого-то, с кем можно повеселиться, кто не возражает против моего беспорядка и кто режется со мной в компьютерные игры.
— То есть, ты называешь это «повеселиться»? — самодовольно спрашиваю я, и у меня появляется идея. Я веду рукой по его животу и обхватываю наполовину эрегированный член. Я хочу удовлетворить Шторма ещё раз, чтобы он крепко и долго спал.
* * *
Из-за волнующих новостей я никак не могу заснуть. Поэтому я вылезаю из постели рано утром. Город ещё не проснулся, и Шторм тоже мирно спит — как всегда перекрутившись. В дверях комнаты я натягиваю шорты, которые валяются на полу рядом с его вещами, и ещё раз поворачиваюсь к нему, чтобы убедиться, что он не заметил моего исчезновения. От его вида я тихо вздыхаю. Не могу дождаться, когда снова смогу прижаться к нему.
В гостиной до сих пор искусственным пламенем мерцает камин. Я забыл его выключить. От него исходит тёплый свет, разгоняя холодный белый цвет. Внезапно мне хочется перекрасить комнаты в яркие цвета. Думаю, я сделаю это.
На стеклянном столе лежит мой планшет. Я хватаю его и иду в ванную. Я осторожно закрываю дверь и поворачиваюсь к ней спиной, а затем сажусь на пушистый коврик перед матовым окном. Оно пропускает в комнату мягкий свет купола, который отражает огни города. В Уайт-Сити никогда не бывает по-настоящему темно.