Штрафбат для Ангела-Хранителя. Часть третья
Шрифт:
«Вот она, та самая «Чёрная смерть»! – мелькнула в голове последняя мысль.
Правая нога судорожно нажала до упора педаль спуска. Его зенитка, судорожно затряслась, выплёвывая навстречу сумасшедшему «Ивану» очередную порцию 20-мм снарядов.
***
Сжав зубы, с окаменевшими мышцами Андрей падал на зенитку. 500 метров, 450, 400… замолчавшая на пару секунд зенитка снова потонула во вспышках выстрелов – через полсекунды чёрточки трассеров, как сетью, опутали весь самолёт,
ударили по консолям, выбивая их них фанерную щепу и срывая кусками обшивку,
с грохотом вгрызлись в центроплан, с бешеной яростью срывая дюраль обшивки, выдирая нервюры и корёжа силовой набор,
оглушительно
В ноздри ворвался горячий, обжигающий воздух с вонью жжёного металла. В глазах запрыгали яркие световые зайчики, как при электросварке…
– Аааааааааааа! – Андрей орал, оскалившись, и не разжимая зубов, и не слышал себя. Он летел и орал, орал и стрелял, стрелял, стрелял!!! Беспощадно и яростно молотил эту ненавистную, плюющуюся ему в лицо смертью, и стремително растущую в перекрестии прицела зенитку!!! Молотил из всех стволов, как врага кулаками в уличной драке!
***
Отстреляв весь 20-снарядный магазин, орудие замолчало. Русский штурмовик, весь в фонтане из выбитых снарядами щепок и порхающих в воздухе обломков, валился прямо на их капонир.
Весь расчёт обуял смертельный ужас – все, как зайцы рванули по щелям. Но было уже поздно – свихнувшийся русский летел, не прекращая поливать их позицию из всех стволов в своём смертельном пике, и когда дистанция до него уменьшилась до трёхста метров, наконец-то попал, куда надо: длинная, бесконечная очередь из 23-мм снарядов разнесла зенитную установку и перепахала весь капонир вместе с расчётом, так и не успевшим добежать до щелей. В небо взметнулись обломки станины зенитки, обильно сдобренные острой щепой от расколотых ящиков, окровавленные ошмётки человеческих тел, перемешанные с грязью, камнями и песком, куча каких-то тряпок, и прочих тёмных и горящих фрагментов. Всего того, что пару секунд назад было позицией зенитного орудия с расчётом из четырёх человек.
***
– Андрюша, вывод!!! Вывод!!! – Ниагарским водопадом грохочет в его голове голос.
Окаменевшие до состояния гранита мышцы рвут ручку управления на себя, сбоку, под крылом, мелькает такая близкая земля, сорванная глотка хрипло сквозь судорожно стиснутые зубы продолжает исторгать что-то нечленораздельное:
– А-а-а-сссу-у-у-ука-а-а!!!
Под крылом мелькают вагоны, вагоны, вагоны…
– Бомбы! Сброс! – мечутся в чугунной, звенящей головушке какие-то знакомые слова.
«А-а! Это ж Агния! Да, бомбы… сброс…»
Рука дёргает рычаг ручного сброса бомбовой нагрузки. В глазах толпами скачут и прыгают световые зайчики, в горло как будто напихали тлеющей стекловаты – от саднящего горло угара ни вдохнуть, ни пёрнуть!
Где-то что-то стреляет, летят трассеры, что-то взрывается… что-то дымит… «Ёлки! Это ж мой мотор!»
– Собирай звено! Ты забыл про них. Собирай быстрее!
Андрей оглядывается зачумлённым взором, видит несколько штурмовиков, идущих перед ним, и прижимающихся к верхушкам деревьев. Быстрый взгляд по сторонам – самолёты его звена хоть и разлетелись в стороны, но продолжают сохранять какое-то подобие строя – и, главное! Все трое здесь, и все летят, все целые!
– Парни… – охрипшим, сорванным, чужим голосом Андрей обращается к пилотам своего звена, – кончай работу, уходим. Подтягивайтесь ко мне.
– Есть… есть… принято… – почти одновременно отзываются они, и Андрей видит, как все трое, продолжая совершать противозенитный манёвр по курсу и высоте, медленно, но всё же подтягиваются к нему. Собрав звено,
Несколько самолётов тащат за собой тёмные дымные хвосты. Один самолёт вдруг вспыхивает, и вываливается из строя. Десятки пар глаз напряжённо всматриваются в объятый пламенем и падающий на лес самолёт, и ждут чуда. И вот! От самолёта отваливается один тёмный комочек, некоторое время стремительно падает вниз, и… над ним раскрывается белоснежный купол парашюта! Через несколько долгих, томительных секунд самолёт беззвучно врубается в высокие, вековые ели, сбивает с них белое облако снега и разбрасывая в стороны отломившиеся при ударе плоскости, круша ветки, валится вниз, на землю. Над верхушками ёлок расползается тёмное, гадкое облако дыма. Парашют медленно спускается на лес… Пара истребителей отваливает от общего строя и начинают ходить кругами над тем местом, где на ветвях елей повис купол парашюта. Они делают несколько проходов на бреющем, пытаясь разглядеть, что там с выпрыгнувшим пилотом (или стрелком?) – повис ли он на стропах, или упал до земли? Жив ли он вообще?
Все, кто наблюдал за падением горящего самолёта, хмуро и сосредоточено смотрят перед собой – чудо свершилось только наполовину – спасся только один член экипажа. Второй остался в самолёте. Вечная память!
Линия фронта обозначила себя несколькими пулемётными очередями, выпущенными по первым звеньям, летящим в голове колонны. От середины колонны отделяется пара самолётов, ныряет в короткое, неглубокое пике и сходу подавляет несколько пулемётных точек. Вокруг них вскипают белые облака из фонтанов взбитого 23-мм снарядами снега, и они мгновенно затыкаются.
Ещё один самолёт с остановившимся мотором вываливается из строя и идёт на вынужденную. Садится на поле, с убранными шасси. Снова пара истребителей из непосредственного прикрытия отделяется от общего строя и начинает виражить вокруг севшего на вынужденную подбитого Ил-2. Из кабины выбираются оба – пилот и стрелок, и машут руками, мол, всё нормально, живы! Пара Ла-пятых, помахав крыльями, бросается догонять брошенный строй.
– Андрюш, ты как?
– А? – Андрей вскидывается, – а… нормально. Спасибо, Агнюшенька. Ты как?
– Норма. Чуть штаны не намочила. – хмуро ответил ему маленький Ангел.
– Испугалась?
– За тебя, дурака.
– А… ну да… я тоже. Весь мокрый, как мышь. – Андрей поводил плечами. Казалось, что всё, что было на нём надето, пропиталось потом, хоть выжимай.
Потом спохватился:
– А с чего я дурак-то?
– Да с того! Чуть в капонир с той зениткой не зарылся. Еле-еле вышел! Думать своей башкой надо!
– А чё я не думал-то?
– А и то! Какого хрена гашетки во время атаки отпустил? Надо было долбить этих гадов без перерыва!