Штрафники Василия Сталина
Шрифт:
Члены привилегированной команды заняли резиденцию бывшего японского губернатора, выселив оттуда штаб полка. Но самым неприятным для местных было то, что отныне их боевая часть, занимающаяся в Корее прикрытием стратегически важных объектов, должна был по первому же зову столичных «охотничков» бросать все дела и чуть ли не всем составом подниматься в воздух им на выручку.
Другие требования незваных гостей лишь усилили взаимное отчуждение между местными и «варягами». Так, в часть только что поступили из Союза 13 долгожданных новеньких МиГ-15 бис. Столичный генерал сразу потребовал от комполка, чтобы эти машины улучшенной модификации были на всё время специальной командировки отданы его людям. При этом Крымов разговаривал с командиром местной части оскорбительно высокомерным тоном, давая ему понять,
К чести командира авиаполка подполковника Зорина он, переступив через собственное уязвлённое самолюбие, пытался помочь коллегам избежать роковых ошибок. Ведь не требовалось быть провидцем, чтобы понять, чем закончиться дело. Группа формировалась в большой спешке и ни дня не тренировалась на слётанность. Многие её члены с 1945 года не бывали в бою, тем не менее, по выработанной на заключительном этапе Великой отечественной войны привычке продолжали искренне считать себя хозяевами неба. Но ведь, начиная примерно с середины 1944 года, советские лётчики имели дело с уже обескровленными Люфтваффе. В небе над Восточной Пруссией и над горящим Берлином на каждого уцелевшего немецкого пилота-«эксперта» приходилась дюжина перепуганных мальчишек из последнего призыва Геринга, которым крайне редко везло пережить первый боевой вылет. Здесь же в Корее нашим асам приходилось сражаться с хорошо подготовленным противником, вооружённым передовыми тактическими приёмами и самой современной боевой техникой. Но судя по разговорам и поведению вновь прибывших, многие из них искренне надеялись за неделю справиться с поставленной задачей и отправиться домой – получать награды и новые звания. Видя это, командир истребительного полка подполковник Зорин обратился к генералу с предложением:
– Хорошо бы постепенно вводить ваших людей в бой. В парах с моими парнями они быстро освоятся и изучат район боевых действий. Если потребуется, организуем подальше от передовой серию учебных воздушных боёв. А потом вместе подумаем, как лучше загнать для вас того техасского жеребчика.
На это генерал ответил в том духе, что сам знает, как заарканить сию лошадку и учить его людей нечему, ибо у него в команде только асы. После этого местные лётчики и техники за глаза начали называть гастролёров «арканщиками», посмеиваясь между собой над их столичным апломбом.
Вместо того чтобы слушать чужие советы Крымов разработал собственный «гениальный» план. Согласно его стратегии, основные силы полка должны были при первой возможности сковать боем крупную формацию вражеских истребителей. А в это время ударной группе из шести-десяти охотников предписывалось дежурить на высоте, выслеживая потенциальную добычу. Для пущей своей безопасности самолёты группы Крымова должны были держаться «оборонительным кругом», когда каждая пара прикрывает соседнюю. В подходящий момент звено охотников выйдёт из круга и под крутым углом спикирует со стороны солнца на «Сейбр», которого предстояло отколоть от основной группы. Если атака по каким-то причинам вдруг сорвётся, лётчики охотничьих МиГов должны немедленно прекратить пикирование и резко перевести свои машины в набор высоты: пилоты «Сейбров», не говоря уже о других типах вражеских истребителей, не имели ни малейшего шанса догнать обладающий гораздо лучшей скороподъёмностью МиГ.
Если же всё пойдёт удачно, самолёт зазевавшегося американца планировалось отсечь от своей группы и взять в «коробочку». Любые попытки пленного вырваться из клещей, зажавшие «Сейбр» со всех сторон крылатые конвоиры должны пресекать пушечными очередями.
Согласно другому сценарию, при определённом везении следовало перехватить на маршруте и принудить к посадке на своём аэродроме одиночный истребитель противника, отбившийся от своей колонны.
Оба плана действительно практически не имели изъянов. Тем более, что практика Великой отечественной войны показала, что оторвавшийся от строя и лишившийся поддержки товарищей одиночка (особенно, если он недостаточно опытен) часто становился лёгкой добычей вражеских охотников. Но повседневная боевая реальность редко вписывается в идеальные штабные схемы. Первый же бой подтвердил данное правило.
Это произошло уже на третий день после прилёта «крымовцев» в Корею. Десять МиГ-15 бис группы «Норд» поднялись в воздух спустя десять минут после ухода двух эскадрилий полка. Незадолго до этого станция РЛС и наземные посты наблюдения засекли большую колонну вражеских бомбардировщиков В-29 «Летающая крепость», идущую на Пхеньян. Около трёх десятков «бомберов» сопровождали не менее полусотни F-86.
Крымов лично повёл своих людей в бой. Когда охотники прибыли в нужный район, там уже вовсю крутилась воздушная карусель. Наши МиГи пытались пробиться через плотное истребительное охранение к бомбардировщикам, чтобы не позволить им сбросить свой груз на город. Американцы же оборонялись очень согласованно. Обе стороны уже понесли потери. На земле пылали около десятка огромных костров, а в небе ещё висели чёрные дымные следы-шлейфы от рухнувших самолётов – зрелище не из самых приятных для лётчиков, которые только готовятся вступить в сражение…
Согласно оговорённому плану генерал со своими людьми должен был занять позицию над схваткой и ждать подходящего момента для броска. Но по непонятной причине Крымов с ходу «врубил» форсаж и устремился на оказавшуюся поблизости от него пару «Сейбрджетов». Скорей всего, старого вояку просто захлестнул азарт.
Возможно также, что два этих ярко раскрашенных заокеанских «пижона» показались генералу лёгкой добычей, – сопливыми американскими юнцами в своих напичканных электроникой воздушных «Кадиллаках». За генералом послушно последовала все его «ловчая стая». Никто из подчинённых не посмел узнать у высокопоставленного командира, известного в ВВС своим крутым нравом, почему вдруг изменился согласованный порядок действий. Зато Крымов вибрирующим от возбуждения голосом приказал по радио своим людям уничтожить ведущего пары, а его ведомого брать в клещи.
В этот момент пара американских истребителей вдруг оказалась немного выше «нордовцев», так что «мигам» пришлось атаковать противника из невыгодного положения – снизу. Такое решение оказалось ошибочным и вскоре привело к фатальным последствиям. «Крымовцы» уже почти догнали сразу обратившихся в бегство американцев. За одним из «Сейбров» даже потянулся сверкающий на солнце серебристый след уходящего из пробитого бака топлива. Но тут на преследователей из глубины голубой бездны свалилась пара дежуривших на высоте «Сейбров», а за ней вторая и третья… Охотники вдруг сами стали дичью, испытав на себе смертоносную эффективность собственного тактического плана!
Радиоэфир мгновенно заполнился отборным русским матом, зубовным скрежетом и деловитыми англоязычными командами. Командир полка пытался со своими людьми прийти на помощь «крымовцам», но не смог этого сделать, ибо сам был связан боем с численно превосходящим противником. Всё что Зорин мог, это по радио крикнуть ближайшей к нему паре:
– «Сейбры» на два часа 2 . Вас атакуют! Уходите переворотом и «ныряйте» под меня»!!!
В результате своевременно данного совета эти двое ловким манёвром спаслись от верной гибели. Но совсем избежать потерь теперь было невозможно.
2
Для ориентации в пространстве и указания направления лётчики-истребители используют систему «часового циферблата»
Вскоре пушечная трасса одного из атакующих «Сейбров» прошла по фюзеляжу самолёта слушателя академии ВВС полковника Сергиенко. Не менее дюжины снарядов разорвались в корпусе его МиГа чуть позади пилотской кабины – в гарготе. Машина мгновенно превратилась в огромный факел. Сергиенко успел катапультироваться из разваливающегося в воздухе самолёта и даже благополучно распустил парашют. Но при снижении вывалился из подвесной системы. На тех, кто видел беспомощно кувыркающееся высоко над землёй тело обречённого товарища, это зрелище оказало крайне удручающее воздействие. Впоследствии выяснилось, что, так как подготовка к первому вылету производилась в большой спешке, Сергиенко схватил по дороге к самолёту чужой парашют и просто не успел подогнать его под себя…