Штучка
Шрифт:
— Татьяна, внимательней, вы пропустили степень…
Егор вжимает кнопку на пульте, подгадав момент, когда Татьяна вновь чуть встала на цыпочки, чтобы поправить упущенный порядок степени, и девушка аж пошатывается от неожиданности.
Егор мог только представить, каково это, когда в момент мышечного напряжения в какой-то части тела начинает что-то вибрировать, но судя по реакции Татьяны — это было сильное впечатление. Егор поймал ее возмущенный взгляд, но насмешливо улыбнулся.
«Ты сама этого захотела девочка…»
— Вам плохо, Татьяна? — ласково поинтересовался Егор. — А то вы как-то побледнели.
— Нет, все хорошо, — ой-ой, какой вызов в глазах. Палец снова вдавливает чертову кнопку, и улыбка девчонки замирает на лице. Она торопливо пишет, путает переменные, а Егор смотрит на нее с садистским удовлетворением.
На самом деле это действительно эротично. Безумно дерзко и эротично — так измываться над глупой девчонкой на виду у всех. Ей хорошо, ей безумно это все нравится — ну что ж, Егор совсем дурак, чтоб не видеть, как она прикусывает свои пересохшие губы. Ей хочется стонать, в голос, но нельзя — все же узнают.
Во власти над ней Егор находит и свое удовольствие. Ему даже интересно — может ли девчонка кончить, вот так, стоя, с вибропулей в киске. А ножки-то у Татьяны подрагивают, напрягаются со всяким нажатием, черт возьми, сложно смотреть не на них, а на доску. Пытаешься поднять взгляд, а он, как назло, спотыкается на груди, потому что кое-кто совершенно точно хотел довести своего лектора и не надел лифчика. И что теперь — а правильно, возбужденные соски торчат через тонкую ткань водолазки, как будто маленькие верхушки айсбергов. И на эти айсберги Егор очень рискует сесть бортом, как тот Титаник. Она хочет, она хочет… Сложно не думать о том, что с удовольствием задрал бы эту юбку, спустил бы с маленькой нахалки трусы, нагнул бы ее у своего же преподавательского стола и засадил бы ей так, чтоб до ору, до истошных криков, до мольб о пощаде… Чтобы она больше никогда даже не пробовала его искушать… Сложно об этом не думать, и не желать от этих мыслей удавиться. Ну Локалова, и за что она его подводит под статью?
Когда Татьяна наконец добивает пример до верного ответа, звенит звонок, сообщая о конце лекции, а Егор подозревает, что наказал-то он не совсем ее. По крайней мере ему прежде чем пойти в деканат своими двоими, придется еще минут пятнадцать посидеть в тишине и подумать о чем-нибудь совершенно не сексуальном. О термодинамике, например. Или об уборщице, Клавдии Петровне.
На перерыв Татьяна задерживается без всяких просьб, собирается медленней, чем обычно, просит Розикову ее не ждать, а потом неуверенно подходит к столу Егора. Он выкладывает пульт на столешницу.
— Еще раз — и я тебе лично помогу с огромной скоростью вылететь с кафедры, поняла? — ровно говорит Егор. Локалова открывает рот (нет, не думать о губах, не думать о минетах, Егор, возьми себя в руки!), но потом попросту хватает пульт и вылетает из аудитории. Егор позволяет себе выдохнуть.
Лучшим лекарством от «утра» в штанах является человеческая тупость, поэтому Егор проверяет курсовые. Первую, вторую, третью. Постепенно успокаиваясь. Планируя жесточайший допрос Локаловой на экзамене. Нет, валить не будет, но живой не отпустит.
А потом на столе вибрирует телефон. На экране призывно распахивается конвертик СМС.
Телефон Татьяны у Егора был. Она была старостой, он был деканом, да еще и куратором курса Локаловой, и когда требовалось собрать студентов или сообщить им что-то важное, ничего быстрее мобильной связи придумать пока не успели.
Да и сейчас СМС от нее Егор не удивился. Может же извиниться, да? Ну, если допустить, что у этой маленькой умной дряни еще осталась совесть.
Вот только от этой СМСки у Егора все перед глазами поплыло, будто ему профессиональный боксер аперкот выписал.
«Милый, дорогой, спаси, срочно нужно потрахаться»
И все заново, и только-только успокоившийся член воспрянул и начал рваться из штанов. Егор распустил галстук на шее и попытался выдохнуть. Не получилось. Попытался еще раз. С тем же успехом. А к черту.
«Где?!»
«Орхидея, рядом с универом»
«Сейчас буду»
Вставая, Егор хотел убивать. Он уже понял, что Татьяна ошиблась номером, потому что… Ну не мог Егор Васильевич вдруг превратиться в «милый-дорогой». И настроение сейчас было соответствующее — хоть прямо сейчас заказывай киллера для одной потерявшей всякие берега отличницы, но оставить сей выкрутас без должного наказания было невозможно.
Егор позвонил заму по учебной части, сказал, что ему срочно нужно отъехать, и дезертировал из универа по самой ненаучной из всех причин. Шагал, закутавшись в свое пальто, пытаясь не распаляться с каждым, чертовым шагом, но получалось плохо. Очень вероятно, что сейчас Татьяну и вовсе удар хватит. Но вот ведь… Эксгибиционистка. Только перевозбудилась от его «пытки» на виду у всего курса. Настолько перевозбудилась, что решила вызвать парня, чтобы перепихнуться между парами.
Локалова забилась в самый угол кафешки и уткнулась в меню, потягивая кофе.
Как Егор и ожидал — при виде его она подавилась своим чертовым капучино и схватилась за телефон. Это все-таки взбесило, и кровь, кипящая в венах Егора, пришептывала, что очень вероятно отказ он сейчас очень плохо поймет.
— Ну что ж ты, Татьяна, сначала зазвала, наобещала, а теперь соскочить решила? — ехидно поинтересовался Егор, опираясь о стол, глядя в ее зеленые напуганные глазищи и пытаясь увидеть там угрызения совести.
Умопомрачение
Танька и сама понимала, что творит ерунду. Но честно говоря — осознанно понимала, что ни за что не подойдет к Егору Васильевичу и не скажет ему «Возьмите меня в любовницы». Не осмелится. Скажи она такое один раз, и второй раз уже точно ему на глаза попасться не решится.
Затея была дурацкой, и вообще Таньку вчера развели на это все. Подруженька, любимая, танцпол бы ей пухом… Затащила Таньку в сексшоп, купила ей вибропулю.
— Верное средство, — говорит, — если ты интересуешь мужика хоть капельку — сработает.