Штурмовик Империи
Шрифт:
– Сильно потрепало наш полк. Как бы совсем в тыл не отправили, – задумчиво произнес Демьян.
Расположение полка занимало сейчас куда меньше места, чем раньше, да и количество личного состава заметно уменьшилось. Почти третья часть полка лежала в госпиталях. Уровень врачей и медицинских работников на начало войны достаточно серьезный, но отсутствие современных лекарств уменьшало шансы на выживание, поэтому штабные офицеры с нетерпением ожидали пополнения.
Группа офицеров возле длинного дома смолила небо, что-то активно обсуждая. Со мной большинство офицеров держалось на значительном расстоянии
– Дмитрий Павлович, вы слышали последние новости? Громкая победа нашей кавалерии над австрийской. Граф Келлер показал свой талант полководца, полностью разгромив превосходящие силы противника, – воодушевленно произнес ротмистр барон Врангель.
Первое и последнее крупное сражение кавалерии в Первой Мировой Войне произошло во встречном бою. Подготовка русских кавалеристов оказалась намного лучше, чем у австрийцев, а палаш против русской шашки и пики, даже при двухкратном преимуществе не смог доказать свое превосходство в конном бою.
– Очень рад узнать, что наши войска на Юго-Западном фронте одерживают столь блестящие победы. Надеюсь, мы еще не раз услышим про боевые успехи наших товар… бравых воинов.
Товарищи уже есть или нет?
– Победа в сражении далеко не самое главное. Наши войска взяли Львов и продолжают наступление. Скоро вся Галиция будет за нами. Уверен, в родной мне Полтавской губернии в церквях отслужат молебен за победу наших войск, – Скоропадский перекрестился, а вместе с ним и другие офицеры.
Здесь с церковью строго, потому последовал за коллегами. Проскользнувшее в речи Скоропадского воспоминание о Полтавской губернии и радость от захвата Львова приоткрыли завесу информации о данном человеке. Передо мной будущий гетман Украины. Пытался усидеть на двух стульях, и у него ничего не вышло. Штыки немцев не долго защищали его власть.
Отправив в погоню вместо себя полковника Гартмана, Скоропадский, возможно, показал себя трусом, но что-что, а на труса он не похож. Хитрый интриган, да. Если понадобится, с легкостью переметнется из одного стана в другой для карьеры. Вот такая гвардия, хотя жизнь – сложная штука, особенно среди элиты любого государства. Многие из высших военачальников с удовольствием предадут собственного императора в феврале, а сейчас им ничего не мешает высказывать свои верноподданнические настроения.
Многие решили построить собственное государство. Маннергейм – Финляндию, Скоропадский – Украину, а Колчак – Государство Российское. Количество самозванных квазигосударств и народных республик не поддавалось исчислению, а неподконтрольные никому атаманы грабили обычных людей, иногда действуя как звери. Война серьезно меняет людей и не всегда в лучшую сторону.
В Российской империи много всего было закреплено на верности и присяге императору, так что после отречения Николая II стопоры были сброшены. Все-таки лучше бы его просто убили, чем сразу слетело столько присяг и клятв. Глядишь, Алексей при дядьке Михаиле или Ольга еще немного продержались до созыва учредительного собрания или перехода в мирное время на республиканское правление.
– Что с вами, Дмитрий Павлович? Вы как будто врага среди нас
– Вспомнил последний бой. Господа, прошу меня простить, вынужден вас покинуть.
В глубине души поднималась злоба, возвращая меня к мыслям о дальнейших планах. Убежать от всего этого значит оставить нерешенной проблему, из-за которой я сюда, собственно, попал. Семена ненависти друг к другу зародились именно после войны. И пусть я умру, но попробую что-то изменить.
– А вы почему не курите, ваше императорское высочество? – вывел меня из мрачных мыслей голос Демьяна.
Как ему объяснить, что я бросил эту пагубную привычку еще десять лет назад. Навсегда. В это же время смолили по-черному почти все мужчины и некоторые женщины.
– Дал себе зарок до конца войны больше не курить. Пагубная привычка, что плохо влияет на здоровье и физические возможности человека.
– Обычно наоборот, на войне начинают дымить. Есть не так сильно хочется, да и раны поменьше болят. Жаль, в карауле нельзя…
Чтобы отвлечься от тяжелых мыслей, я занялся стрелковой подготовкой с личным составом и восполнением информационного вакуума. Постоянно мучил свою память на новые воспоминания и знания о текущих событиях. В этом нелегком деле мне часто помогал Демьян, рассказывая солдатские байки и случаи из своей жизни в начале двадцатого века.
Ограбив в очередной раз вахмистра Зуева и хозяйственную команду, попытался приспособить двуколки под немецкие трофеи. Пока пулеметы преимущественно перевозились до поля битвы, но скоро в кавалерии будут первые применения данного оружия прямо с двуколок.
Более мобильные четырехколесные экипажи без кузова и на рессорах позже были найдены у нестроевых подразделений и тут же реквизированы. К сожалению, создать оригинальную тачанку с пулеметом Максима образца 1910 года не вышло. Пулеметная команда никак не хотела расставаться с собственным оружием, поэтому пришлось использовать немецкие пулеметы.
Старший унтер Карелин первым попробовал испытать новую единицу вооружения, но пока выходило не очень. Сейчас главная задача иметь возможность выдержать темп конного отряда. Для поддержки кавалерийской атаки, дерзких рейдов и удара по флангам противника идеальное оружие.
Пикапы с пулеметами до сих пор действенное оружие, так что надо осваивать. Еще бы по паре Мадсенов в каждое отделение, пистолеты и гранаты рядовым, а если к этому добавить хороший броник и шлем… Эх, мечты.
Незаметно пришло время обеда, и я направился в штаб первой армии. Поздоровавшись, Павел Карлович не повел меня к обеденному столу, а предложил присесть в кресло у камина.
– Прежде чем мы с вами отобедаем, я хотел бы продолжить вчерашний разговор. Не возражаете?
Не по-русски. Сначала требуется накормить, а только потом начинать разговор. Что поделаешь. После моего кивка генерал продолжил.
– Данные разведки частично подтверждают ваши слова, Дмитрий Павлович. Немцы оставили против нас небольшой заслон, а остальные войска отводят на юго-запад. У вас есть собственные источники или…? – многозначительно показал глазами наверх генерал.
Иногда лучше ничего не говорить, чтобы не разубеждать собеседника в его догадках, поэтому улыбка на лице вполне сошла за ответ.