Штурмовой вариант
Шрифт:
– Значит, я оказался прав по поводу выходных? – насмешливо глядя на генерала, спросил Антон.
– Прав, – подтвердил Родимов. – Из Калининграда сообщили: вылет у них внеплановый. Команда уже собрана, документы оформлены.
– Нас что, собираются выбросить днем? – примерно прикинув время полета с учетом дозаправок, спросил Филиппов.
– Размечтался, – усмехнулся генерал. – Высадка запланирована на раннее утро. Экипаж проинструктирован. Не переживай, они найдут способ, как скорректировать время. В крайнем случае в одном из аэропортов устроят неисправность.
– Кто бы сомневался, – кивнул Антон.
Глава 3
С утра у Белинды было смешанное чувство стыда и радости. Она переехала в модуль Ричарда. Тот помог перенести ее вещи. Впрочем, их было не так уж много: ноутбук, несколько справочников и одежда. Выяснять отношения со Смитом больше не пришлось. Он ушел раньше. Белинда видела это в окно. Выглядел он неважно. Сильно сутулился, не смотрел по сторонам. И это все от того, что лишился любимой игрушки. Особых чувств между ними никогда не было, а Белинда ничем не отличалась от резиновой куклы, с той лишь разницей, что умела говорить да выполнять работу по дому.
К ее приходу лаборанты уже привели в бокс к Бобо нового подопытного, конголезца Гази. Худой, с большими, словно маслины, глазами юноша лет семнадцати выглядел испуганно. Белинда его понимала. Запах разогретой пластмассы, железные двери, люди в комбинезонах – все это пугало паренька, выросшего в глухой провинции и никогда не видевшего вблизи даже поезда.
Парни сидели на кровати Бобо и о чем-то негромко говорили. При появлении в тамбуре, за стеклянной дверью, облаченной в комбинезон Белинды Гази встал. Его губы тряслись. Белинда улыбнулась. Она знала: ее лицо хорошо видно через стекло гермошлема. Размышляя над тем, с чего начать разговор, она откинула сиденье, устроилась на нем, потом подключила разъем переговорного устройства:
– Здравствуй, Бобо!
– Здравствуйте, мэм.
– Ты уже обо всем успел поговорить со своим новым другом?
– У нас было время, – кивнул Бобо.
– Вы ведь раньше не были знакомы? – заранее зная, что это так, просто ради того, чтобы привести свои мысли в порядок, спросила она.
– Нет, – подал голос Гази. – Когда меня отпустят домой?
«Никогда», – едва не вырвалось у Белинды. Уж очень неожиданно он спросил. Но она вовремя взяла себя в руки:
– Бобо лечится уже семь дней. Кризис миновал, но…
– Мне всегда плохо! – почти крикнул Бобо. – А вы все время говорите, что дело идет на поправку.
– Надо еще немного потерпеть, – заволновалась молодая женщина.
– Посмотрите! – Он задрал на животе майку. Белинда увидела сетку проступивших сосудов. – Еще вчера этого не было!
– Ничего страшного, – заверила Белинда. – Эта болезнь проявляется именно так в конце лечения.
– Это червячки?
– Ну что ты, Бобо! – Белинда постаралась улыбнуться, но у нее ничего не вышло. Теперь время шло на часы, а может быть, на минуты или секунды. Было понятно: истонченные болезнью стенки сосудов в любой момент могут не выдержать. Это грозит кровоизлиянием в мозг…
– Тогда что это такое? – не унимался парень.
– Это мелкие сосуды, – попыталась она объяснить. – Они есть у всех. По ним поступает к нашим органам кровь…
– Вы все врете. – Бобо насупился.
– Так, не будем вредничать! – Молодая женщина предостерегающе подняла левую руку вверх. – Тем более обвинять меня в обмане.
– Хорошо. – Он опустил голову.
– Как ты сегодня спал? – Белинда взяла планшет с прикрепленным к нему листком.
– Плохо, – ответил Бобо.
– Сколько раз ходил в туалет?
– Не считал. – Парень отвернулся.
Она могла не задавать этот вопрос. В боксе стояла скрытая видеокамера, а все, что попадало в унитаз, оказывалось в лаборатории.
Еще некоторое время, поговорив с мальчишкой, Белинда отключила разъем переговорного устройства и вышла в коридор. Поджидавший ее здесь лаборант по имени Джек проворно закрыл за ней двери.
– Когда переводить Гази в отдельный бокс? – спросил Джек.
– Перед обедом, – не оборачиваясь, сказала Белинда и направилась в дезинфекционную камеру. У нее не было сегодня желания общаться со взрослой частью подопытных. Они и руководство интересовали меньше. Большее внимания уделялось юношам призывного возраста.
До обеда Белинда распечатала отчет, уложила его в папку, просмотрела анализы остальных больных и отправилась в столовую.
В сверкающем стерильной белизной коридоре она нос к носу столкнулась с Калебом Смитом.
– Ну, как тебе этот солдафон? – не удержался он.
– Настоящий мужчина, – с гордостью проговорила она. – Я впервые за многие годы почувствовала себя женщиной.
– Ты влюбилась? – нахмурился Смит.
– А почему это так тебя волнует? – задала она встречный вопрос.
– Ты мне небезразлична, – промямлил Смит.
Неожиданно Белинда увидела, что правая сторона его лица отливает синевой, и вспомнила, как он накануне покинул дом Ричарда.
– Ты извини, что вчера так все вышло, – смутилась молодая женщина.
– Что ты имеешь в виду? – Калеб не сразу понял, о чем речь.
– Но ведь Ричард тебя ударил, – напомнила Белинда.
– Пустяки, – отмахнулся Смит. – И не такое бывало. Ты же знаешь, я мог дать сдачи. Но разве можно так решить вопрос твоего возвращения?
Они вошли в столовую. Белинда взяла поднос, поставила его на металлический пандус и медленно двинула вдоль выставленных на стеклянных полках блюд. Есть не хотелось. В большей степени на аппетит влияло общение с практически приговоренными к смерти конголезцами. Она взяла салат, чизбургер и кофе.
Смит шел следом. Он выбрал суп из курицы, рис с гарниром и салат. Ловя на себе взгляды коллег, Белинда размышляла, как быть. Она не хотела оказаться за одним столиком со Смитом. Неожиданно увидела одно свободное место у аквариума. Там сидели биологи и орнитолог. Она поспешила к ним: