Штык-молодец. Суворов против Вашингтона
Шрифт:
– Бригада генерала Уидона, – отрапортовал какой-то капрал, в отличие от своих товарищей успевший нацепить мундир.
– Где сам генерала?
– Не знаем, сэр. На нас напали, мы бежали…
– Черт! За мной! – крикнул Вашингтон.
В городе воцарился настоящий ад. Русские, похоже, наступали со всех сторон. Где-то американцы, похоже, пытались отстреливаться из домов, но их уничтожали одного за другим. Отряд Вашингтона еще пару раз налетал в переулках на противника, обменивался с ними беспорядочными выстрелами и бежал дальше, как надеялся генерал, к цели. За спиной оставались беспорядочно валяющиеся трупы в синих мундирах, но чаще в белье, кое-кто с ружьями или саблями, но чаще без них…
Вскоре они вылетели на площадь, где уже собралось довольно много солдат. Вокруг метались офицеры, пытаясь восстановить порядок, и это, похоже, удавалось, потому что постепенно вооруженная толпа превращалась в некое подобие армии. Медленно и неотвратимо крики и стрельба стягивались к центру города, видимо русские тоже продвигались к главной площади, хотя медленнее, чем могло быть. Но, скорее всего, причиной тому было полное незнание города.
Вашингтон приказал офицерам построить солдат в несколько колонн и постараться выдавить русских из города. Наверное, лучше было действовать как-то иначе, но сейчас не стоило даже думать расставить стрелков по домам и крышам, что было бы лучше всего. Ведь в этом случае собрать их обратно наверняка не удастся. Растерянные и перепуганные люди могут действовать только толпой, как одиночные бойцы они не стоят и ломаного гроша. В колонне могут стрелять только крайние ряды, а когда она движется по городской улице, так и вообще первые несколько шеренг, но это был единственный способ сохранить армию. Главный удар он решил нанести по Мэйн-стрит. Остальным генерал приказал строить баррикаду у входа в здание конгресса, заделать окна хоть чем-нибудь. Правда, достопочтенные конгрессмены, которых оказалось неожиданно много, подняли было крик, что-де нельзя так обращаться с чужим имуществом, но Вашингтон резко оборвал их, предложив самим взять ружья. На это уважаемые джентльмены ответили, что их задача управлять государством, а вовсе не стрелять в каких-то варваров. Когда генерал заметил, что русские скоро могут оказаться здесь, джентльмены всполошились и решили побыстрее покинуть Филадельфию, чтобы ничто не отвлекало их от государственных забот. Но тут совершенно некстати неподалеку вспыхнула бешеная пальба, и без всякого обсуждения было принято решение оставаться в здании.
Русские, как выяснилось, очень хорошо подготовились к бою в городе. Проклятый Сувара прекрасно знал, что нужно делать в этом случае. Русские солдаты заняли дома по обе стороны улицы, поджидая противника. В каждом окне маячил стрелок, а то и два, Вашингтон порадовался, что у них нет пушек. Однако потом закралась неприятная мысль: до сих пор Сувара показывал себя дьявольски предусмотрительным и хитрым генералом. Ну не мог он, просто не мог допустить такой промах, наверняка пушки еще будут, просто их не успели подтянуть. В незнакомом городе не очень разлетишься на артиллерийской запряжке, видимо, артиллеристы катят их на руках. То есть самое неприятное еще впереди.
Неожиданно появился встревоженный фон Вальдау, который, как ни странно, был аккуратно одет и даже, как показалось Вашингтону, надушен. Видимо, переполох не помешал барону побриться.
– Господин генерал, у меня стоят наготове лошади. Мы еще можем отсюда… удалиться, – деловито предложил он. – Все, что произойдет здесь дальше, известно наперед, нужно спасти то, что еще можно спасти.
– Вы предлагаете мне бежать?! – возмущенно воскликнул Вашингтон, хотя внутри его глодали некие сомнения.
– Я предлагаю вам совершить тактическое отступление, чтобы возглавить реорганизацию армии, – деликатно сформулировал барон. – В конце концов, даже величайшие полководцы не находили ничего зазорного в своевременном отступлении. Путь на запад пока еще
– Нет, барон. Ведь если я… удалюсь, здесь все рассыплется в один момент.
– Господи, ну неужели вас некому заменить?!
Вашингтон беспомощно развел руками и ничего не ответил.
– Немного стоит армия, которая зависит от одного человека! – разозлился барон.
– Увы, барон, что имеем, то имеем, – кисло ответил генерал.
Тем временем спешно собранная колонна двинулась по Мэйн-стрит, но далеко пройти ей не удалось. Как только она пересекла невидимую черту, проведенную русскими, раздались несколько выстрелов, из окон взлетели тонкие дымки. Несколько человек в первых рядах упали, но сзади напирали, продолжая продавливать колонну дальше по улице, поэтому шеренга, ставшая первой, была вынуждена переступить через убитых. Раньше такое приходилось делать только англичанам и русским, и вот теперь наступил черед американцев.
Но все больше пуль врезалось в строй, который начал колебаться, а потом американцы, не дожидаясь команды, дали ответный залп. Зазвенели битые стекла, улицу заволокло дымом, однако он довольно быстро рассеялся. Вашингтон смотрел на все это с ужасом, но поделать уже ничего не мог, сражение вырвалось из рук. Впрочем, он понимал, что если сказать совершенно честно, то с самого начала инициатива была в руках русских.
Загремели новые выстрелы из окон и крыш, на которых виднелись русские солдаты, и первые ряды колонны повалились, словно подкошенные. Теперь перед американцами вырос целый вал дергающихся и вопящих тел, и у них не хватило мужества переступить через эту ужасную преграду. Раскаленный свинец летел со всех сторон, и все новые трупы падали на мостовую, которая стала красной. Молнии выстрелов мелькали все чаще, и колонна начала пятиться, медленно поначалу, но все быстрее и быстрее… И вскоре на площадь снова выскочила вопящая толпа, непонятно почему облаченная в мундиры.
К Вашингтону подбежал полковник Хоуторн, который благоразумно не участвовал в этой провалившейся атаке. Он схватил генерала за рукав и принялся лихорадочно дергать, крича:
– Генерал, все пропало, пропало! Нужно скорее беж… Отступать! Отступать, пока они нас всех не перебили!
– Успокойтесь, полковник, – вяло промолвил Вашингтон, однако губы его тряслись.
– Генерал, смотрите, армия просто бежит!
И действительно, остатки колонны брызнули в разные стороны. Солдаты на ходу бросали ружья и прыгали через низенькие заборчики, кто-то пытался спрятаться в соседних домах. Основная масса их неслась к северной дороге, не подозревая, что и там их ожидает сюрприз.
– Вы правы, полковник, – мрачно согласился генерал, глядя на это. – Но где мы возьмем лошадей?
– Генерал, я же говорил, что лошади ждут вас, – как из-под земли вынырнул фон Вальдау. – Только боюсь, что теперь нам на запад не прорваться. Остается дорога на восток.
– Действительно, – подхватил Хоуторн. – Вдруг мы еще успеем проскочить через Кенсингтон.
По лицу барона пролетела едва заметная тень, однако тут же исчезла. Более того, он вдруг даже улыбнулся, хотя улыбка получилась какая-то немного злая.
– Мне кажется, полковник прав. Нам не следует терять время. Мой слуга держит лошадей наготове, мы еще успеем вырваться.
И действительно, тот самый слуга барона, глаза которого пугали всех, кто осмеливался в них взглянуть, подвел оседланных коней. Всего три! Хоуторн растерянно закрутил головой, похоже, он не собирался оставаться в городе, однако слуга барона совсем не собирался отдавать ему своего коня. Оставалось надеяться на чудо, и чудо свершилось! На площадь вылетел всадник в американском мундире. Хоуторн тигром бросился к нему и схватил поводья, всадник от неожиданности едва не свалился на землю.