Шумный балаган
Шрифт:
– Плохо, что не устояла, – осуждающе покачал головой Вадик.
– Ну так перед шампанским. Я ж не знала, что там намешано.
– Он туда шубу намешал. Песцовую, да?
– Нет, норковую, – удрученно вздохнула Катька.
Не совсем понятно было, то ли жалеет, что шубка не из песца, то ли печалится оттого, что Вадик все про нее знает. А как не знать? Следили за ней…
– Норковая, но такая красивая. Из новой коллекции!
Да, недолго девочка грустила.
– Он тебя на этой шубке раскладывал? – с
– Нет. Мы в постели. Но я ничего не помню. Говорю же, он меня чем-то опоил.
Врала Катька. Помнила она все. И как от кайфа выла, тоже помнила. Но это хорошо, что она врет. Значит, боится Вадика. Если боится, значит, уважает. Ну и, конечно, любит. Будет ей любовь. И песец на воротник тоже.
– Что мне делать? – заламывая руки, спросила Катька.
Но Вадик пропустил ее вопрос мимо ушей.
– Что тебе Миронов про меня говорил? Или вообще ничего не говорил?
Надоела ему комедия, которую она ломала с ним на пару. Своих вопросов выше крыши, давно пора получать на них ответы.
– Говорил. Сказал, что ты на свободе. Сказал, что я должна тебя опасаться.
– Почему? – напрягся Вадик.
– Потому что ты ножи на Костю точишь. На него и на его друзей.
– Ты в это веришь?
– Я это знаю! Ты Женьку пытался убить.
– Миронов сказал? – поморщился Вадик.
– Да. Ты с какой-то сучкой спал, чтобы Женьку подставить…
– Так и ты с Мироновым спала…
– Значит, мы квиты?
– Не совсем… Я с той сучкой спать уже не буду. А ты и дальше будешь с Мироновым спать. Я должен знать каждый его шаг!
Как чувствовал Вадик, что мент сумеет вычислить его. На то он и мент. Не зря он взял его в оборот.
– Хорошо, – легко согласилась Катька.
Но Вадик не обратил на это внимания. Сейчас ему было все равно, нравится ей Миронов или нет. Куда больше он переживал за свою собственную шкуру. Он должен довести начатое дело до конца.
– Как он меня вычислил?
– Не знаю, он не говорил. Сказал, что у тебя с мозгами не все в порядке. Сказал, что ты псих, – смущенно выдавила Катька.
– Псих? Больше ничего про меня не говорил? – подозрительно покосился на нее Вадик.
А ведь Миронов мог знать, какие казусы происходили с ним в колонии.
– Ну, говорил. Сказал, что ты очень опасен.
Непохоже было, что Катька знала о его «петушином» прошлом. Или деликатничает Миронов, или сам ничего толком про него не знает.
– Он прав, я на самом деле очень опасен! Для него опасен. Из-за него я сел. И для Любимова опасен! Он мне жизнь, падла, сломал. А для тебя неопасен. Ты для меня все! Ты мне веришь?
– Да, – не очень уверенно сказала она.
– Я тебя чем-то обидел?
– Нет.
– Тебе со мной хорошо?
– Да.
– А мне почему-то кажется, что не очень. Тебе не нравится, что я впутал тебя в эту историю?
– Не
– А я знаю. Боишься ты меня… А ты не бойся! Ничего плохого я тебе не сделаю. Как только я рассчитаюсь с Костей, мы тут же уйдем с тобой за кордон, в масле кататься будем.
– Да, ты говорил.
– Это не слова, это реальность. Все будет хорошо. Нет, все будет просто зашибись!
У Вадика в самом деле была вилла в Греции. С отличным подвалом, где Катька будет проходить процесс очищения. Он сделает все, чтобы ей не больно было сидеть на цепи. Возможно, он даже позолотит эту цепь.
– Я знаю…
– Боюсь, что ты не захочешь никуда со мной уезжать, – выразил свое опасение Вадик.
– Ну почему же…
– Потому что ты влюблена в Костю!
– Это в прошлом.
– Да, но в настоящем у тебя Миронов. А он может вскружить тебе голову. Если уже не вскружил.
– Нет, что ты!
Кате катастрофически не хватало убедительности. Похоже, она и сама это понимала. Поэтому выглядела смущенной.
– Знаешь, я не желаю тебе зла. И очень хочу забрать тебя с собой, когда все это закончится. Чтобы жить с тобой долго и счастливо. Но я не должен пускать дело на самотек. Короче, ты извини, но я должен перестраховаться.
Вадик включил музыкальный центр с заранее вставленной в него кассетой. И Катька услышала свой собственный голос. Она была тогда хорошо под кайфом. Немного наркоты в коктейль, и мозги в ее голове сползли набекрень. И язык развязался. Вадик подтолкнул ее к опасной теме, и ее понесло…
«… Ты должен разобраться с этим придурком! Ты должен его убить! Нет, ты должен его долго-долго мучить, чтобы он осознал свою вину! Ты убьешь Костю! Ты его убьешь!»
Катя слушала эту ахинею с бледным видом, схватившись за голову.
– Это я все говорила? – ужаснулась она, когда запись закончилась. – Не может этого быть!
– Может. Потому что это есть! – отрезал Вадик. – Извини, я должен был подстраховаться.
– Зачем ты это сделал?
– А ты сама подумай. Заметь, не я хочу замочить Костю. Ты хочешь его мучить и убивать. Фактически ты его мне заказала. Ты хочешь его убить! А я всего лишь исполнитель твоей воли!
– Но это неправда!
– Боюсь, что прокурора ты не убедишь. А он получит эту запись, как только ты… Нет, я уверен, что ты не попытаешься включить заднюю скорость. Ты же любишь меня и хочешь помочь мне вовсе не из корысти, да? Я уверен, что эту запись никто и никогда не услышит. Потому что ты со мной и до конца. Я правильно говорю, моя красавица?
– Да, – обреченно кивнула Катька.
Ей и сейчас недоставало уверенности. Но Вадик чувствовал, что она не спрыгнет с крючка. А еще он был уверен в том, что рано или поздно Костя угодит в расставленные им сети. И с Мироновым он счеты сведет, и со всеми остальными.