Шустрые ребята
Шрифт:
— Хорошо, что ты пришла, есть разговор, — сказала она, явно шокированной её видом, подруге.
— Да и у меня, похоже, тоже, — сказала Людочка и бесцеремонно прошла на кухню, чтобы поставить свои цветы в вазу. Но странное дело, место уже было занято.
— И от кого же эта хрень? — спросила Людочка и зло ткнула пальчиком в самый красивый из цветков в вазе. Она знала, что подруга сама никогда не покупает себе цветов.
— Вот об этом-то я и хотела с тобой поговорить.
— Ну-с, я слушаю — сказала Людочка и, положив свой букет на кухонный стол, сердито уставилась на подругу.
—
— Это почему же, — в гневе спросила Людочка, хотя в душе, конечно же, люто радовалось тому, что ей столь легко удалось от-делаться.
— Я решила, начать жить с мужчиной.
Людочка настолько была ошарашена подобным заявлением, что на какое-то время даже потеряла дар речи.
— Я понимаю, что тебе это крайне неприятно, но что я могу поде-лать. Видно это сам Господь посоветовал мне подобное, но я уверена, и ты скоро найдешь своё счастье. Ведь ты такая красивая, — сказав это, Адочка нежно погладила подругу по щеке.
— Так это значит от него цветы? — А-ха, правда красивые?!
— Кстати, я хотела тебе сказать в сущности о том же. — Не поняла?
— Я тоже решила начать новую жизнь, так что очень за тебя рада. — Не шути со мной так, я же вижу, что ты расстроена. — Какие шутки, дорогуша, я говорю совершенно серьёзно!!
334
VIII. Совсем гротески
— Ну да, ну да, хочешь чаю?
— А иди ты, — рявкнула Людочка и, прихватив принесенный ей букет, срочно ретировалась из квартиры. Перепрыгивая через ступень-ки подобно горной козочке, она всего за несколько секунд сумела спу-ститься аж до самого низу. А ещё через мгновение и вовсе покинута парадную. В приподнятом настроении она, как на крыльях добралась до улицы Ленина, где всё и случилось. Заскакивая в уже уходящий автобус, она нечаянно сорвалась и попала под колеса, но не автобуса, а ехавшего следом мотороллера.
Очнулась Людочка уже в больнице. Травмы были не то, чтобы очень, всего лишь открытый перелом лодыжки да тяжёлый вывих предплечья. Но даже с этим ей всё равно придётся провести в боль-нице не менее нескольких недель.
— Попала же я, однако, — расстроилась Людочка, полностью осо-знав, что ей предстоит в ближайшее время делать.
Уже на следующий день к ней явились первые посетители. Это были: сослуживица Саша, тоже лесбиянка, и пассивный гей Ни-кандр, Людочкин непосредственный начальник.
— Ну ты даешь!! — сразу взяв быка за рога, начала Саша. Никандр в этовремя перекуривал вкоридоре, давая девочкам хоть какую-то воз-можность побеседовать наедине. — Это надо же броситься под авто из-за того, что подруга тебя бортанула. Ты что и правда её настолько любишь.
— Во-первых, это был не автомобиль, а всего лишь мотороллер. А во-вторых, откуда ты взяла, что я любила Адочку.
— Так она первая и растрезвонила всем, что именно ради неё ты это и сделала.
— Вот курва сивая. Я всегда знала, что она с приветом. И все же дружила с ней.
— Да ладно, не переживай ты так, может всё и устаканится. О, вот и Никандр пришёл! Что скажешь, господин начальник?
— Людочка, ты просто чудо! Отчебучить такое!.. Знаешь как мы тебя после этого все зауважали? Клянусь мамой: поправишься — пойдёшь на повышение. Я уже переговорил с самим Соломоном Из-ральевичем, он вроде не против.
— Я же говорила тебе, что ты правильно поступила.
— Да не делала я и половины того, что мне вы сейчас приписа-ли. А Адочку я никогда и не любила. Более того, я сама мечтала по-рвать с ней.
335
Сергей Редькин. Шустрые ребята
Но друзья лишь лукаво улыбнулись подобному заявлению и, по-желав Людочке всего наилучшего, удалились.
А спустя день, в клинику заявился и сам Соломон Изральевич Черкесов, генеральный директор ихнего ООО.
— Здравствуйте, Людмила Иоанновна, как поживаете? — начал свой несомненно официальный разговор директор.
— Мне уже значительно лучше, Соломон Изральевич, спасибо за заботу.
— Я пришёл вот по какому поводу: первое — справиться лично о состоянии такого ценного работника. Второе — предложить вам бо-лее солидную должность. И всё потому, что я по достоинству оценил ваш великий поступок. Люди способные ради любви на подобное, просто обязаны цениться обществом, — при этих словах из его левого глаза выкатилась скупая мужская слеза.
Увидев это, Людочка в первый раз задумалась о том, а так ли уж все эти люди неправы. Может она и в самом деле любила Адочку.
— Хорошо, поговорим об этом после того, как вы снова вернётесь на работу, — сказал директор, без сомненья углядев растерянность во взоре Людочки. А теперь поскорее выздоравливайте.
И директор, вежливо откланявшись, удалился из палаты.
Всё оставшееся время этого дня Людочке было явно не по себе. Она всё никак не могла выбросить из своей головы навязчивую идею о том, что может быть она всё-таки по-своему илюбит Адочку. А когда проснулась по утру, то и вовсе поняла, что она не только её любит, да она жизни своей не мыслит без неё. И тогда она решила написать Адочке, ибо в то время у многих в городе ещё не было телефона.
И хотя почта в Кронштадте всегда работала исправно, она так и не по-лучила ответа ни на одно из своих писем. И когда, наконец-то, насту-пил срок её выписки из больницы, Адочка первым делом отправилась не домой, а к своей бывшей подруге. Чтобы разузнать почему та так и не удостоила ответом ни одно из её посланий.
Настойчиво позвонив в дверь, но так и не дождавшись того, чтобы ей открыли, Людочка решила обратиться за разъяснениями к соседям.
И какая-то сердобольная женщина, жившая как ни странно этажом выше, сообщила ей, что Адочка два дня как сменила место житель-ства, переехав на квартиру к своему мужу.
Это было для Людочки словно удар топором по незащищенной голове. Если не смертельно, то во всяком случае с травмой черепа точно. Словно в тумане, она кое-как сползла на уровень третьего эта-
336
VIII. Совсем гротески
жа, после чего села на подоконник малость передохнуть, чтобы хоть как-то придти в чувство. Там-то она и нашла ту самую улику, кото-рая и переполнила чашу её терпения. Это было разорванное на части письмо. Одно из тех, что она писала из больницы...
Ничего не сознавая, Людочка влезла на подоконник да и бросилась вниз из окна третьего этажа. Когда скорая прибыла все-таки к месту происшествия, бедная девушка была уже мертва.