Шутка
Шрифт:
— Легкий?!
— Ты завидуешь, да? Мой загадочный молчун. Мой снежный барс. Мой тигр — тигрище. Ты меня съешь сейчас, да? Ой, страшно-страшно!
— Ты устала, — отстранился от Людочки муж.
— Я?! От этих ужасных условий — да. Хочу в нормальный дом и в нормальную постель. Здесь даже душа нет, поэтому я тебя не хочу. Фр-рр. Обиделся?
— Спокойной ночи.
Людочка скоро уснула, а когда открыла глаза, то увидела за окном ослепительное солнце. Куда делись вчерашние тучи? Где мелкий, мокрый снег? Кра-со-та! Она вскочила с криком:
— Тимка! Где ты? Тимка!
Он сидел
— Представляешь, полез на крышу и упал, — виновато сказал муж.
— Упал? Ты?
— А что я, не человек?
В Людочкиной памяти хранилось много воспоминаний, за исключением тех, что касались болезней мужа. Под его смуглой кожей текла, казалось, не кровь, а сама живая вода. И вот на тебе — ушибленная лодыжка.
— И что же теперь делать? — растерянно сказала она.
— Ничего. Сидеть.
— И мне?! Целый день?!
— Я не могу заставить любимую жену просидеть до вечера у постели больного мужа. Любимого, надеюсь? — Тимур смотрел на Людочку очень внимательно, хотя в его темные загадочные глаза по-прежнему не проникал свет.
— Да, представь себе! Но мне же скучно!
— Тогда бери лыжи и поезжай. Ключи от машины на столе. Помнишь тот склон?
— А ты не обидишься?
— Но ведь ты же считаешь, что я виноват?
— Да, виноват! Виноват, виноват! — радостно закричала Людочка, вытаскивая из угла свои новенькие горные лыжи. Такое снаряжение пропадает без толку! И ботиночки замечательные! Класс!
Уже в дверях она обернулась:
— А завтра, Тимка?
— Ну, на лыжах я уж точно не смогу кататься.
— Тогда полетим домой, да? — еще больше обрадовалась Людочка. — Завтра же и полетим?
— Конечно.
— Целую! Чао! Пока!
И она выпорхнула из древнего дома в прекрасный солнечный день. Старые «Жигули» завелись только с третьего поворота ключа. Людочка в который раз выругалась по поводу этой дыры, разваливающейся машины и патриота мужа, которого вдруг потянуло в места, где прошло его детство. Если бы они поехали в Швейцарию, все было бы классно. Все нормальные люди туда едут, неудивительно, что здесь, на Кавказе, все туристическое хозяйство пришло в упадок. В Сочи еще хоть кто-то ездит кататься на горных лыжах. А сюда? Не слишком-то весело и небезопасно. На лыжной базе почти никого нет, канатная дорога совсем развалилась. А на тот пологий склон надо еще как-то добраться.
«Жигули» заглохли через три километра. До того места, которое они вчера облюбовали с Тимкой, осталось совсем немного. Людочка даже достала бинокль, чтобы осмотреть окрестности. Папин дорогой бинокль, выпрошенный с огромным трудом. Должны же где-то быть люди? Ага, вот они, штурмуют склон. Вчерашняя парочка любителей горных лыж уже на самом верху, там, откуда начинается длинный пологий спуск. Не пешком же они сюда пришли? Подвезут или помогут починить машину.
— Эй! — замахала рукой Людочка, но вдруг поняла, что слишком уж далеко. Придется идти пешком да еще тащить с собой эти проклятые горные лыжи!
Потом она опустила бинокль и вздохнула: до чего же все-таки красиво!
Горы стояли вокруг, словно невесты в церкви в ожидании венчания, укутанные сверху в густые
Один из лыжников понесся вниз по склону. И вдруг Людочка улышала сильные, тревожные раскаты грома. Гроза? Сейчас? В заснеженных горах? Или это огромный поток воды летит сверху, рассыпая вокруг мелкие, бесчисленные брызги?
Издалека это действительно напоминало гигантскую волну. Живая, многометровая стена сокрушительной силы. Только это был поток снега. Влажного, липкого снега. С гор стремительно сходила снежная лавина. Оба лыжника в ярких куртках были мгновенно смяты и перемолоты ею. Сама не понимая, что делает, Людочка бросилась бежать. От страха она вдруг отчетливо вспомнила инструктора в одном из отелей в Швейцарских Альпах. Как можно было такое забыть!…Буран накануне хорошей солнечной погоды — враг номер один… Пологие белые склоны могут быть очень опасны… Одно неосторожное движение и… Лавина — это барс в шкуре ягненка… Иногда они сходят парами…
Парами!!!
Людочке показалось, что гул стал сильнее. Первая лавина уже сошла, но надо было бежать еще быстрее. Прочь от машины, по дороге, и быстрее, быстрее! Ноги у Людочки слабели и подкашивались, но страх подгонял ее, заставляя бежать так, как она не бегала никогда в жизни. Быстрее! Она вдруг захлебнулась ледяной крупой и изо всех сил забила руками. Как утопающий в воде, только какая же она тяжелая, эта вода! И ее все больше и больше.
Но вдруг все кончилось. Людочка стала освобождать рот и нос от снега. Можно выбраться. Слава Богу! Она сообразила, что вторая лавина зацепила ее только краем. Зато старые «Жигули», находившиеся метрах в пятидесяти, тяжелая масса снега засыпала и сбросила в пропасть, вместе с чудными Людочкиными горными лыжами.
Черт возьми!!! Папин бинокль упал во время бега. Попробуй его теперь найти в этом снегу! И машина, и лыжи, и чудные новенькие ботиночки, и бинокль! Машина хоть чужая. Тимка сам виноват, что ее взял. Виноват?! Ведь если бы она не сломалась…
Людочка вдруг с ужасом подумала, что на том горном склоне вместе с двумя погибшими лыжниками должна была находиться она. Должна была. Если бы не заглохшая машина…
Ох уж этот Тимка! Это он во всем виноват! В том, что нет ни горячей воды, ни душа, в том, что приходится есть из глиняных тарелок непонятную и невкусную еду, в том, что лавина сошла со склона, потревоженная неосторожными движениями любителей горных лыж. Привез ее в эту дыру! И Людочка растерянно начала шарить по карманам. Были бы деньги…
Деньги были. Еще в аэропорту Людочка засунула в карман яркой пуховой куртки несколько стодолларовых купюр. Она привыкла всегда иметь при себе деньги. Папа Сальников приучил. Людочке очень хотелось купить в аэропорту сувениры, но она забыла, что едет не в Альпы, а в эту проклятую дыру. И доллары остались в кармане. А в другом кармане Людочка обнаружила ключи от собственной квартиры. Конечно! В этой куртке она вышла из дома, а Тимур в это время уже спустился вниз, к машине, вместе со спортивным снаряжением и сумками. Деньги и ключи. Деньги и ключи…