Шутовской кошмар. Акт 1. Карнавал
Шрифт:
— Надо же, у ДиШона нюх на женские бараки! — Выпрыгивая следом за своим командиром, лукаво произнес Хорт.
Этот парень, так же как и ДиШон, входил в элиту клана, потому зам. главы и приглашал его на все задания.
— Мужланы — что с них взять. — Фыркнула вслед удаляющимся парням Люси. — Карен, пойдем, поищем себе пищу для души и тела.
Вопрос Люси адресовался второй девушке в их отряде. В клане все их называли кошечками-близняшками. Но не следовало судить их характер и способности по такому прозвищу. Эти девочки были оборотнями, со всей присущим этому виду монстров яростью и безжалостностью. Когда Люси и Карен обращались в
«Раб-человек намного хуже монстра. Он будет притворяться слабым, будет давить на жалость, а потом воткнет тебе нож в спину. Особенностью любого раба является абсолютная вера в своего хозяина. Она запрограммирована десятками поколений уже буквально на генном уровне. Умереть за хозяина, стать пищей хозяина, игрушкой хозяина — честь для любого раба. Именно поэтому они намного более страшные враги, чем обычные монстры, которыми движут лишь инстинкты» — вот как объясняла Малису этот феномен Морелет.
Парень прекрасно понимал, о чем говорила ему его Госпожа. Но где-то в глубине души у новичка все еще оставались сомнения по поводу убийства себе подобных. Он ведь и сам когда-то был рабом. Именно поэтому сомневался. Морелет чувствовала эти сомнения и потому так долго держала парня взаперти. Но вот пришел день выпускного экзамена и новичок не мог позволить себе облажаться.
Перехватив управление десантной платформой, Малис развернул ее, и припарковал у выезда с Мегафермы. После того как новичок активировал охранную систему, он увидел как из запасного входа ближайшего к нему здания выбегают две одетые в серые робы женщины. Чистенькие, опрятно выглядящие, с расчесанными волосами — в них с трудом можно было узнать рабов, какими их описывали Малису члены клана. Рванув вперед, он преградил им дорогу, на ходу вытаскивая из ножен свои излюбленные кинжалы. Осознав, что вот-вот наступит их конец, девушки обняли другу друга и зажмурились. Но что-то пошло не так. Рука Малиса дрогнула и за мгновение до удара парень остановился. Жалость к людям перевесила кровожадность.
Осторожно открыв глаза, девушки жалобными взглядами посмотрели на парня. Одна из них ему даже улыбнулась и подняла свою тогу, обнажая то самое место, доступ к которому желает получить любой мужчина. Вторая же, обхватив его руку, прижала ее к своим упругим грудям, давая почувствовать Малису всю их мягкость.
Мгновение потери концентрации сыграло с парнем злую шутку. Обхватившая его руку девушка достала откуда-то из-под своей одежды нож и ударила его прямо в грудь. Благо доспехи Малиса, сделанные из кожи андалузского вахра, выдержали удар. Пробить их обычной сталью, которая даже не усилена магией, было невозможно. Натренированные рефлексы парня сработали автоматически. Мелькнувшая в глазах ярость на какое-то время затмила разум парня, и он поддался боевому ражу. Шаг назад и один из его кинжалов вонзается точно в горло девушке с ножом. Удар с разворота в грудь второй соблазнительнице — бросает ее на землю Прыжок вперед и два кинжала обрывают жизнь рабыни, забирая вместе с ней и всю ее кровь.
Придя в себя, Малис опешил от своих действий. Слишком они показались парню бесчеловечными.
«Точь-в-точь монстр» — подумал он.
Испытывая некое отвращение к себе, ведь он понимал, что девушки так поступили, потому что боролись за свою жизнь, он не стал высушивать вторую свою жертву. Убийство далось ему нелегко, потому он решил
— Малис, сзади! — Вдруг услышал он предупреждение оторвавшегося от шеи женщины ДиШона.
Оказалось, что все время прятавшаяся в шкафу у двери девушка, решила, будто бы у нее появился шанс попытать счастье. В тот самый момент, когда вошел Малис, она бросилась на него с зажатой в руках энергетической саблей. Тело новичка снова действовало рефлекторно, и голова девушки покатилась к ногам предупредившего его зам. главы.
— Вот это я понимаю — суровость! — Весело прокомментировал поступок парня ДиШон.
— Зачем все это? Нам ведь просто нужно зачистить это место? — Задал вопрос в пустоту Малис, но ему так никто и не ответил.
Сейчас перед парнем находились настоящие звери. Такова была цена могущества. Для его соклановцев это было не только развлечение, но и вскармливание сидевшего внутри них монстра. Альтернатива — одно из мест на подобной Мегаферме, принадлежащей сильным мира сего. В этом мире не существовало жалости к слабым. Здесь либо ты, либо тебя. Гуманность цивилизованных обществ и остальные лицемерные законы, навязанные Пастухами стаду ради того чтобы было ими удобнее было управлять — здесь не действовали. На Земле подобным могли заниматься лишь Пастухи или очередные террористы, здесь же все были равны друг другу. Решала только сила! Хорошо ли это, или плохо — судить не ему. Но увиденное Малису явно не понравилось.
Выбравшись из женского барака, он заглянул в здание напротив. Там во всю уже с мужским населением забавлялись близняшки. И сказать какая из представших перед Малисом картин была жестче, он не решался.
Каким-то образом парень добрался до главной площади у разрушенного административного здания. Там находился один из выживших членов ордена Достойных. Бегая вокруг резной каменной арки пятиметровой высоты, он отдавал приказы послушно выстроившимся около нее рабам.
— Давай ты, иди сюда. Будешь первой. — Обратился он к стоявшей рядом девушке в серой тоге.
— Как прикажете ваша светлость. — Счастливым голосом ответила она.
Казалось бы, только что рабыню сковывал страх, но стоило ее хозяину к ней обратиться, как его вытеснило безмерное счастье служения своему господину. Покорно подставив шею под нож члена ордена, она так и умерла с глупо-счастливым видом на лице. За ней последовал мужчина средних лет, потом шестилетний ребенок. Потом какой-то старик. Глядя на весь этот сюрреализм, Малис не мог поверить своим глазам.
— Все еще жалеешь их? — Спросила у него появившаяся рядом Морелет.
Всю одежду девушки заливала кровь, а частично транстформированная внешность говорила о том, что его Госпожа сейчас находилась в своей полубоевой форме. Но в отличие от подчиненных, она могла контролировать свои инстинкты хищника. Правда это было еще хуже, ведь убивала она здешних рабов сознательно!
— Это никакая не магия, и не гипноз. Эта покорность воспитана десятками поколений и сидит у них в голове на подсознательном уровне. Они уже давно не люди, это скот в человеческом обличии. И чем раньше ты это поймешь, тем быстрее сможешь адаптироваться под реалии нашего мира.