Швейцарец. Возвращение

Злотников Роман

– Ну, так во что такое вы вляпались, сеньор Ожеро? – отсмеявшись, перешел к делу сесидовец. – Мне же надо будет писать отчет. Судя по запросу, вы интересовались какой-то весьма замшелой историей, случившейся десятки лет назад. Это убийство Кеннеди? Нет? Или ваши исследования затрагивали американскую атомную программу? Опять нет? Тогда, может быть, ракетную? Хм-м… А вы не интересовались интернированием японцев [20] во время Второй мировой? Хотя бы краем. Тоже нет? Странно… – сеньор Бесерра задумался. – Может, инцидент в Паламаресе? [21] И снова нет? Ну тогда я не знаю… А какие именно исследования вашего фонда связаны с нашим заокеанским союзником?

20

Интернирование японцев в США – насильственное перемещение в специальные лагеря около 120 тысяч японцев (из которых 62 % имели американское гражданство) с западного побережья США во время Второй мировой войны.

21

Инцидент с ядерным оружием, произошедший 17 января 1966 года, когда американский стратегический бомбардировщик «В-52» с термоядерным оружием на борту столкнулся с самолетом-топливозаправщиком «КС-135» во время дозаправки в воздухе. В результате катастрофы погибли 7 человек и были потеряны четыре термоядерные бомбы. Три из них приземлились на суше и были найдены сразу, четвёртая, упавшая в море – лишь после двухмесячных поисков. Впрочем, это ещё не самый вопиющий случай. Например, одну из четырех термоядерных бомб потерянных американцами в Гренландии в 1968 году, не нашли до сих пор…

– Наши исследования затрагивают куда более давнее время. Мы интересуемся периодом Великой депрессии.

– Бинго! – сесидовец довольно откинулся на спинку диванчика и вновь сделал большой глоток.

– Вы серьезно? – удивился Алекс. – ФБР отслеживает исследования, связанные с Великой депрессией?

– А как вы думали? – усмехнулся сеньор Бесерра. – Никакому государству не понравится, когда кто-то будет копаться в их грязном белье, а уж этому нашему «Сияющему граду на холме»… – да-да, в этой реальности американцев не любили ничуть не менее, чем во всех прошлых. В том числе и в его «изначальной». Даже их собственные союзники. Нет, речи официальных лиц были крайне… м-м-м… «верноподданными» и, если можно так выразиться, слащавыми, но вот простые люди в подавляющем большинстве европейских стран относились к США весьма негативно. Вне зависимости от того, где они жили и кем работали. И, прожив в Европе даже весьма недолго, парень начал понимать почему…

– Но что там можно накопать? – озадаченно спросил Алекс. – По Великой депрессии написаны тысячи книг и сотни тысяч статей. Ее исследованием занимались сотни различных фондов. Этот период уже давно полностью препарирован и разложен по полочкам…

– Думаете? – усмехнулся сесидовец. – А вы часто встречали в этих исследованиях информацию о том, что в период Великой депрессии в стране погибло от голода от пяти до восьми миллионов человек? Причем все они погибли именно в тот момент, когда оптовики, чтобы поддержать цены на продовольствие, массово уничтожали продукты – мясо и зерно сжигали в топках, а молоко просто выливали на землю или сливали в канализацию.

– Сколько? – изумленно выдохнул Алекс. – Но… как же… – раньше он считал, что подобные цифры имеют отношение только к «преступлениям сталинизма». Всякие там «голодающие Поволжья» [22] или тот же «голодомор» [23] , который, помнится, активно продвигали на Украине. Но в «благословенных» США, буквально лопающихся от золота, выкачанного из Европы в период и после Первой мировой войны… сесидовец, улыбаясь, молча пожал плечами.

– Но-о-о… почему же я никогда… это же невозможно скрыть!

22

Голод в СССР в 1921–1922 годах. Наиболее массово им были охвачены регионы Поволжья и Южного Урала, а всего он свирепствовал в 35 губерниях. Советское Центральное статистическое управление оценивало демографические потери в период с 1920 по 1922 год в 5,1 млн человек.

23

Голод в СССР 1932–1933 годов. По различным источникам, демографические потери в этот период составили от 3 до 7 млн человек. Наибольшее относительное число потерь (в процентом отношении от населения) пришлось на Казахстан, наибольшее абсолютное – на РСФСР. Но постмайданные власти Украины утверждают, что этот голод был целенаправленным геноцидом именно и только украинского народа. Для чего на Украине был введен даже специальный термин – «голодомор».

– А это и не скрывается, – спокойно пояснил сеньор Бесерра. – Потому что бессмысленно. Нет ничего тайного, что рано или поздно не стало бы явным. Но вот сделать так, чтобы те, кто озвучивает нечто подобное, считались широкой публикой и большей частью раскрученных и находящихся в центре публичного поля исследователей жалкими маргиналами, – в этом они мастера. А если некую информацию озвучивает жалкий маргинал, от которого, ну понятное же дело, ничего, кроме всяких глупых бредней, а то и откровенных фейков и ждать нечего – то, соответственно, любая озвученная им информация в глазах подавляющего большинства также становится маргинальной. И уже никого не интересует – насколько она правдива на самом деле.

Алекс задумался. Интересно, и какие из его запросов, которые он отправлял в американские университеты и исследовательские центры от имени фонда, привлекли подобное внимание. Биржевые спекуляции тех времен? Вряд ли… Ну кого могут заинтересовать стратегии игры на бирже в условиях биржевого кризиса, произошедшего много десятков лет назад? Это же чистой воды виртуал! Составление списка наиболее высокотехнологичных предприятий из числа не переживших Великую депрессию или испытывавших во время ее наибольшие трудности? Тоже мимо. Списки разорившихся компаний нефтяного сектора? Судя по тому, что нарыл уже сам Алекс, СССР практически до начала пятидесятых испытывал перманентный дефицит как геологоразведочного оборудования, так и персонала, подготовленного для работы на нем. Так что имущество разорившихся компаний этого сектора совершенно точно будет ему в тему. Как и их сотрудники. Ну-у-у… хрен его знает. Перечень предприятий-разработчиков и производителей военной техники и вооружения, также испытывавших самые большие трудности в этот период? Ведь многие из них являются производителями оружия и военного оборудования и сегодня. Да тоже бред! Ну, кому придет в голову искать какие-нибудь современные секреты и тайны в сведениях многодесятилетней давности. Или нет? А может, тут некие личные побудительные мотивы? Он заказал студенческим исследовательским фондам нескольких американских провинциальных университетов списки инженеров, конструкторов и мастеров все тех же высокотехнологичных предприятий, которые потеряли работу в те времена. Таковых оказалось довольно много. И часть из них позже стала довольно известными профессионалами в своей области, отметившимися серьезными инновациями и изобретениями… Возможно, кто-то из их потомков стал весьма влиятельным лицом, и ему очень не понравилось, что некто посторонний копается в прошлом его семьи? Но вроде как сесидовец говорит о некой, так сказать, «автоматической» реакции. Бррр, да тут голову сломать можно…

– М-м-м… должен вам сказать, сеньор Бесерра, что мне даже в голову не приходит, какие из исследований по тем далеким временам, профинансированных нашим фондом, могли бы привлечь внимание. Уж чем-чем, а демографическими потерями мы точно не интересовались…

Они проговорили больше часа, в конце которого сесидовец вполне дружески посоветовал ему свернуть все исследования фонда в «дружественной стране», и Алекс заверил его, что непременно так и сделает. Тем более что к настоящему моменту к нему уже поступили практически все заказанные им доклады, которые, правда, ещё предстояло обработать. Например, свести все предложенные стратегии игры на бирже во время Великой депрессии, которые он заказал ажно шести контрагентам – от Гарвардского университета и Дартмутского колледжа до Лондонской школы бизнеса и Стокгольмской школы экономики. Конечно, можно было заказать нечто подобное и профессиональным аналитическим центрам типа того же Блумберга, Института Брукингса или Института Гувера при Стэнфордском университете, и результат, скорее всего, оказался бы даже как бы не лучше. Но Алекс изначально пытался представить свои заказы как некие «университетско-студенческие» исследования, опасаясь привлечь излишнее внимание. И, как стало понятно после сегодняшнего разговора, совсем не зря…

До своего дома неподалеку от деревеньки Аринсаль в Андорре он добрался уже в темноте. Сначала перелет «бизнес-джетом», а потом ещё два с половиной часа по горным дорогам на «Дэймлере», на котором Жак приехал за ним в аэропорт Барселоны. Так что когда Алекс, приняв душ и поужинав, заперся наконец-таки в своем кабинете, было уже далеко за полночь.

Устроившись за столом, он открыл почту и быстро просмотрел сообщения, скопившиеся за неделю его отсутствия. Черт, как бы всё было проще, если бы это можно было сделать с телефона. Но увы, ни о 5G, с которыми он распрощался ещё после первого провала в прошлое, ни даже о каком-нибудь плохоньком 2G пока невозможно было мечтать… Почему так произошло – Алекс не знал, но предполагал, что дело в сильно понизившемся, вследствие слабости СССР после войны, уровне мировой конкуренции. Казалось бы, в этой реальности США смогли подгрести под себя даже больше ресурсов, чем в той, из которой Алекс начал свои прыжки «назад в будущее». То есть уровень развития технологий, которые зародились и распространились по миру из самих США, должен был бы оказаться куда выше, чем в другой истории. Ан нет – ни хрена! Всё было хуже. Намного или на немного – но хуже…

Сообщений накопилось масса. Алекс уныло вздохнул и занялся сортировкой. Вообще, чем дальше, тем больше ему становилось очевидно, что взваленная им на свои плечи задача существенного апгрейда экономики СССР оказалась для него совершенно неподъемной. Даже с учетом того, что он задействовал в подготовке материалов почти три десятка университетов и других исследовательских структур из шести стран мира. Зачем так много? Ну, так ведь увеличение выборки всегда повышает достоверность исследований, не так ли? Как выяснилось – не так. Ну, или далеко не всегда. И, как позже выяснилось, Алекс со всего размаху вляпался как раз в эти самые «не всегда».

Идея была следующей – несколько групп исследователей из различных университетов и исследовательских фондов готовят собственные доклады, а также рецензируют доклады коллег, после чего Алекс собирает их вместе на некую конференцию, которая и вырабатывает самые точные и верные совместные рекомендации. Ведь в споре, то бишь в научной дискуссии, и рождается истина! Хрена! Как выяснилось, если в одном месте собрать парочку-тройку ученых, исповедовавших различные экономические теории, они тут же вцепятся друг другу в глотки! Так что уже через пару дней работы итоговой конференции, организованной им в отеле Seminar-und-Wellnesshotel в Штоссе, у него стал дергаться глаз и напрочь пропал аппетит. А как иначе-то, если вся эта ученая братия только что в рукопашную не сходилась… Одни орали, что массовая коллективизация является настоящей бомбой, заложенной под сельское хозяйство страны, закономерным итогом которой стала полная деградация этого самого сельского хозяйства, самым ярким признаком чего стало то, что Россия, до Первой мировой войны «кормившая всю Европу», в семидесятых-восьмидесятых годах плотно села на иглу закупок зерна в США и Канаде, без которых «стране победившего социализма» грозил натуральный голод. И главным признаком этой деградации стало начавшееся немедленно по проведении коллективизации и затянувшееся ажно до самой войны падение валового сбора зерна и производства мяса [24] . Причем всё это несмотря на массовое вливание в колхозы тракторов и иной сельскохозяйственной техники, коим эта самая коллективизация во многом и оправдывалась. Мол, на узких крестьянских наделах ни трактору, ни комбайну не развернуться, а их применение ух как сразу же подбросит производительность труда и повысит урожаи! Ну и где, скажите на милость, эти урожаи?.. Другие же отбивались тем, что да, валовое производство-то упало, но вот товарного-то хлеба стало больше в разы! Да и упало ненадолго, а в тридцать седьмом опять возросло. И росло всё время существования СССР. На что оппоненты ехидно замечали, что это не производство возросло, а просто считать стали по-другому. Мол, до тридцать второго года считали сухое зерно в амбарах, а после – сырое и на корню, то есть в поле, просто вычитая из полученного результата десять процентов на потери, реальный процент каковых, кстати, в колхозах и совхозах никогда не падал ниже двадцати, а то и двадцати пяти. А в тридцать седьмом и эти несчастные десять процентов перестали учитывать. Отсюда и скачок бумажных показателей. При жутком дефиците и регулярном введении карточек в реале… На что первые категорически заявляли, что всё это ложь и инсинуации, и воинственно интересовались, а как их оппоненты без колхозов собираются пережить войну? Или хотя бы бороться с новыми «хлебными стачками» [25] , которые в неколлективизированном сельском хозяйстве будут просто неизбежны… При этом обе стороны регулярно апеллировали к Алексу как некоему третейскому судье, а он отчаянно плавал даже в терминологии! Ну вот скажите, что такое «денежный агрегат М2»? И почему одни считают, что он должен быть куда важнее, чем «денежный агрегат М0», притом что вторые настаивают, что всё наоборот. И ведь есть ещё и третьи, считающие, что первые две группы оппонентов сильно недооценивают «денежный агрегат М1», а также и четвертые, которые настаивают, что в условиях существовавшей в СССР кредитно-банковской системы с жестким разделением наличных и безналичных денег значение всех этих «агрегатов» оппонентами сильно переоценивается…

24

Увы, факт. Валовой сбор зерна с момента окончания Гражданской войны неизменно рос, начав с 37,6 млн тонн в 1921-м (голод в Поволжье) и до 83,5 млн тонн в 1930 году. А сразу после проведения сплошной коллективизации резко упал, до 50 млн тонн в 1932-м, или 56 млн тонн в 1936-м, превысив результаты 1930 года только в 1937 году.

25

Вызванные «военной тревогой» 1927 года и попытками сельхозпроизводителей и перекупщиков вынудить государство установить более высокие цены на зерно недопоставки хлеба на рынок в объемах нескольких миллионов тонн. Вследствие чего уже к ноябрю 1927 года возникли перебои с обеспечением хлебом некоторых крупных промышленных центров.