Сибирский Целитель 4
Шрифт:
Дверь открывается и в комнату заходит Анджелина, тьфу… Любовь Валерьевна с огромной кружкой в руке. Быстро процокала каблучками до кровати и протянула мне чай:
– Как и просил. Крепкий и сладкий.
– Спасибо, – с благодарностью принимаю чай и делаю большой глоток. – Павел Сергеевич, а может мы с вами сейчас прогуляемся по тюрьме?
– Зачем?… – удивляется сперва опер, а потом на лице появляется понимание. – А ты сможешь идти после такого ранения?
– Смогу, – ещё глоток сладкого кипятка. – Сейчас только допью и вперёд.
– Руслан,
– Более чем понимаю, – подмигиваю Любе – Я уже почти в порядке.
– Под мою ответственность, – поднимается со стула Нестеров – Любовь Валерьевна, это действительно необходимо…
– Кстати, Павел, – протягиваю ему свободную ладонь. – Дай руку, помогу поправить и твоё здоровье.
Как только рука опера оказывается в моей, то помимо стандартного лечения, ставлю блок ему в память. Правда чуть изменил установки, теперь список выглядит так:
Не сотвори себе кумира.
Почитай отца и мать.
Не кради.
Не убивай.
Не произноси ложного свидетельства.
Будь честен.
Не давай совершиться преступлению и несправедливости.
Убрал такие пункты, как «не прелюбодействуй» и «не желай ничего, что у ближнего твоего». Всё это будет заменять теперь «будь честен». Плюсом добавил «не давай совершиться преступлению и несправедливости». Мы привыкли проходить мимо и не замечать, когда возле нас происходит непотребство. Так и живём в основном, раз нас не касается, то можно и делать вид, что ничего не происходит.
Может в дальнейшем список и видоизменится, но пусть пока будет так. Такие установки нужно ставить всем, кого увижу. Допиваю чай и встаю на ноги. Голова закружилась и меня повело в сторону. Нестеров сразу среагировал, ухватив меня за руку.
– Спасибо, Паша, – отдаю пустую кружку Любе. – Мне бы одежду свою надеть. Не в простыне же гулять.
– Она вся в крови, – отвечает врач, показывая рукой на небольшую кучку из вещей в углу комнаты. – Её только на выброс.
– Ты не против походить в арестантской робе? – предлагает опер.
– У меня чистая одежда в чемодане есть, – морщусь от предложения.
– Так до неё ещё дойти надо. – парировал Нестеров.
– Хорошо, давай пока такую, – соглашаюсь я. – Как будем у моей камеры, то я переоденусь. И дайте пакет какой, свои вещи испорченные заберу. Они мне нужны.
– Сейчас всё принесут. – достаёт мобильник Нестеров.
– Любовь Валерьевна, можно нескромный вопрос и одно пожелание? – перевожу взгляд на женщину.
– Ну попробуй. – лёгкая улыбка легла на лицо врача.
– Ты замужем? – смотрю внимательно за реакцией.
– Нет. – смутилась женщина.
– Очень хорошо, – улыбаюсь на такой ответ, вызывая смех Любы – Теперь о пожелании: можно ещё чайку сделать кружку?
– Не успел с того света вернуться, а уже пошла тюремная романтика, – с неодобрением произнёс Нестеров – Ты бы хоть не улыбался так.
– А что? – проворчал я.
– Вон зеркало видишь на стене? – дождавшись моего кивка,
Аккуратно подхожу к зеркалу, придерживаемый опером за руку. Шатать стало меньше, но всё равно лёгкое головокружение присутствует. Вижу себя в отражении. Ну да, осунулся, тёмные круги под глазами, но в остальном вроде нормальный вид.
– Улыбнись. – опять советует Нестеров.
Растягиваю губы в улыбке. Нда… Красавчик, не то слово. Отсутствующие два зуба добавляют колорит моей неотразимой внешности…
Через десять минут мы вышли из «больнички». В путешествие отправились втроём. Впереди шёл Нестеров, за ним следовал я, в одной руке держа пакет со своими вещами, а за другую меня придерживала Люба. Врач потребовала себя в качестве сопровождения, так как считала меня недостаточно восстановившимся. Женщина была ниже меня на полголовы, но это ей нисколько не мешало удерживать меня. Руки у Любы были сильные. Опер правда был недоволен присутствием врача, но Люба легко продавила его сопротивление словами «или идём вместе, или Руслан остаётся в палате». Да и мне было приятно, если честно, чувствовать касание её руки. Конечно не любовь с первого взгляда, но в душе что-то дрогнуло. Помимо банального влечения, мне было рядом с ней комфортно.
Да, по-своему прикольно развлекаться с молодыми девушками, взять для примера Карину, с которой провёл ночь. Но строить серьёзные отношения с молодыми это несерьёзно. Простите за тавтологию. Кроме банального секса и поговорить по-большому счёту и не о чем. Разные интересы, разное мировоззрение. В одних плотских утехах не построить семью, нужно чтобы и душа в душу пела в унисон. Не факт, что с Любой может что-то получится, но в любом случае нужно искать себе даму сердца не моложе лет 35. С моей способностью приведу физическое состояние в норму, это не проблема. Зато лечением не поменять разум, только могу зомбировать, что будет ещё хуже.
Ещё не войдя в коридор с камерами, уже издалека было слышно громыхание. Действительно арестанты решили устроить своеобразный бунт. По коридору бегал взмыленный надзиратель, по очереди открытая «кормушки» и крича в них. Никакого эффекта это не давало, даже кажется наоборот.
– Давай сперва к Вове зайдём, – не оборачиваясь, произнёс Нестеров. – Пусть успокаивает заключённых.
– Как скажешь, – соглашаюсь я – Только потом сразу до моей камеры, хочу переодеться.
Надзиратель увидел нас, и почти бегом приблизился:
– Павел Сергеевич, не могу успокоить. – запыхавшимся голосом протараторил мужик.
– Размораживай 127-ую камеру. – приказал опер.
Семеня впереди нас, надзиратель подошёл к нужной камере и открыл дверь.
– Павел Сергеевич, – не стал я называть его Пашей при постороннем. – Давайте я один зайду, пообщаюсь.
– Ты уверен? – исподлобья посмотрел на меня Нестеров.
– Более чем, – отвечаю утвердительно, добавив Шёпота – Так будет быстрее и лучше.
– Постучи в дверь, как закончишь. – пропустил в отрытую дверь Нестеров.